За день до убийства Чжан Цзолиня, 3 июня, в отставку ушел его союзник, маршал Сунь Чуаньфан. Бросив войска, он бежал в находившийся под контролем японцев китайский город Дайрень (Далянь). А через 12 дней, 15 июня, национальное правительство объявило об объединении страны.
20 же июня 1928 года по предложению бывшего секретаря Чана — Чэнь Лифу — Пекин был переименован в Бэйпин (Северное спокойствие). Гоминьдановцы в данном случае последовали примеру основателя Минской династии Чжу Юаньчжана, который, обосновавшись в 1368 году в Нанкине, переименовал прежнюю столицу в Бэйпин. Одновременно бывшая столичная провинция Чжили (в переводе — «Прямое подчинение») была переименована в Хэбэй, что означает «К северу от реки Хуанхэ».
Чан с Мэйлин 6 июля в сопровождении Янь Сишаня, Фэн Юйсяна и Ли Цзунжэня прибыли в Бэйпин. Чан был очень взволнован: ведь именно ему удалось осуществить то, о чем мечтал его великий учитель Сунь Ятсен. Он сухо поздоровался с многочисленными встречавшими, ожидавшими его на вокзале всю ночь, помахал им шляпой и, сказав что-то типа «спасибо, хорошо, хорошо», тут же вместе с Мэйлин, командирами НРА и членами ЦИК Гоминьдана отправился в Сишань (Западные холмы), где в храме Лазурных облаков временно покоился гроб с забальзамированным телом Сунь Ятсена. Чан Кайши подошел к саркофагу вплотную, остальные остановились позади. Мэйлин держала над Чаном зонтик, защищая от палящего солнца. Чан взглянул на тело Суня, покоившееся под стеклянной крышкой, прикоснулся к гробу и, не в силах сдержать эмоции, разрыдался. Вслед за Чаном многие присутствующие тоже стали всхлипывать, даже грузный маршал Фэн и похожий на моржа усатый генерал Янь засопели. Только непроницаемый генерал Ли Цзунжэнь, прятавший глаза за темными стеклами очков, не проронил ни звука. Маршал Фэн, подойдя к Чану, стал его успокаивать, но тот долго не мог успокоиться. И в конце концов Фэн вывел его, плачущего, из храма.
Северный поход был завершен. Продолжать его в направлении Маньчжурии руководители Гоминьдана опасались: это грозило неминуемым столкновением с Японией, рассматривавшей северо-восточные провинции Китая как свою вотчину. Гоминьдановцы надеялись на мирное воссоединение, и им повезло. Молодой маршал Чжан Сюэлян не простил японцам убийство отца. 1 июля он объявил о прекращении вооруженного конфликта с Нанкином, пообещав не препятствовать объединению страны. А 25 июля Чан встретился с его представителями в одном из бэйпинских ресторанов. Он пообещал Маньчжурии широкую автономию, если Молодой маршал объединит ее с Китаем.
В августе 1928 года в Нанкине был созван очередной 5-й пленум ЦИК Гоминьдана, принявший резолюцию по политическим вопросам. Речь в ней шла о необходимости реорганизации правительства. И через несколько месяцев, в начале октября, Политсовет от имени ЦИК объявил об окончании с 1 января 1929 года периода военного правления, провозгласив на шесть лет новый этап развития — так называемой политической опеки со стороны Гоминьдана над государством и обществом (иное название: «период просвещения»). Иными словами, в стране устанавливалась открытая диктатура правящей партии.
О том, что Китай после военного объединения должен будет находиться под политической опекой партии, говорил, как мы помним, еще в 1914 году Сунь Ятсен, полагавший непосредственный переход к демократии в отсталой стране невозможным. На I съезде Гоминьдана Сунь под влиянием советских советников в развитие этой идеи даже выдвинул яркий лозунг из четырех иероглифов: и дан чжи го (партия правит государством). 8 октября 1928 года был опубликован «Органический закон об организации Национального правительства», которое в соответствии с заветом Сунь Ятсена о разделении властей на пять независимых ветвей состояло из пяти палат (юаней): Исполнительной, Законодательной, Судебной, Экзаменационной и Контрольной. В Исполнительной палате имелось несколько министерств и комитетов, в том числе Военный комитет. Представители всех палат образовывали Государственный совет — высший орган национального правительства (в разное время в него входили от двенадцати до шестнадцати членов).
Правительство полностью подчинялось партии, «фактически являясь не более чем высшим исполнительным органом Гоминьдана», высшим же органом власти в стране был объявлен съезд ГМД, между съездами — пленумы ЦИК, а между пленумами — Политсовет Центрального исполкома ГМД. Как видно, система ничем не отличалась от большевистской: вслед за Сунем его наследники продолжали скрупулезно копировать советский опыт партийногосударственного строительства, доказавший, как казалось, свою эффективность.
Чан Кайши занял в иерархической системе власти высшее место: он стал председателем Политсовета ЦИК, председателем национального правительства и Госсовета, председателем Военного совета ЦИК ГМД и главнокомандующим вооруженными силами Китайской Республики (генералиссимусом).
Его союзники тоже заняли важные места. Маршал Фэн стал военным министром, генерал Янь — министром внутренних дел, Тань Янькай возглавил Исполнительную палату, Ху Ханьминь, вернувшийся в Китай накануне, 3 сентября, — Законодательную, Ван Панхуэй, бывший первый министр иностранных дел в правительстве Сунь Ятсена, — Судебную, Цай Юаньпэй — Экзаменационную и Дай Цзитао — Контрольную. Дай был особенно полезен Чану: мало того что он был ему предан, он еще фонтанировал идеями: «Его ум был подобен быстро работающей фабрике, чьи товары выходят из нее беспрерывным потоком, поскольку у нее нет складов». 10 октября 1928 года Чан Кайши и другие члены нового правительства на торжественной церемонии принесли присягу.
За несколько месяцев до того, в июле 1928 года, о мирном объединении с отчизной заявил дубань (правитель) Синьцзяна, а 29 декабря лояльность нанкинскому правительству выразил Молодой маршал. Через два дня Чан официально назначил его командующим «северо-восточными пограничными войсками», иными словами, маньчжурской армией. Только Тибет оставался независимым с тех пор, как последний китайский солдат после развала империи Цин, в начале 1913 года, покинул Лхасу. В конце 1929-го — начале 1930 года Чан вступил в переписку с Далай-ламой, предлагая ему признать суверенитет Китая хотя бы формально. Вскоре его представители прибыли в Лхасу, но начатые переговоры зашли в тупик. Правда, национальное правительство это не смутило, оно просто стало рассматривать Тибет как часть объединенного Китая, тем более что независимость Тибета не признало ни одно государство.
Таким образом, к концу 1920-х годов новый флаг Китайской Республики — красного цвета, который символизировал страдания революционеров в борьбе за объединение страны, с расположенным в его левом верхнем углу синим знаменем Гоминьдана с белым солнцем с двенадцатью лучами (по числу месяцев в году), стал развеваться почти над всеми городами Поднебесной.
Комната, в которой родился Чан Кайши
Дом Чан Кайши в деревне Сикоу
