Глава 2. Свидание уставших сердец
Ирина Мирошниченко, переступив порог своей квартиры, первым делом бросила вещи в коридоре и, подойдя к телефону, сняла трубку и набрала питерский номер своей родственницы. Она хорошо помнила просьбу Иллариона позвонить в Санкт-Петербург и напомнить родственникам, чтобы те непременно забрали медицинское освидетельствование смерти Вячеслава и вообще чтобы постарались быть в курсе хода расследования убийства брата. Через несколько минут на другом конце раздался уставший женский голос:
— Але, я слушаю вас…
Ирина Александровна, слегка откашлявшись, глубоко вздохнула и сказала:
— Тетя Маша?
— Да, это я, — ответила тетя Маша сонным голосом, — простите, кто это?
Мирошниченко, виновато улыбнувшись, снова кашлянула и произнесла:
— Это я, Мария Сергеевна, Ирина!
— А, Ириночка! — тихо воскликнула пожилая женщина. — Ну как ты долетела?
— Нормально, тетя Маша.
— А чего так долго не звонила? — обеспокоенно поинтересовалась Мария Сергеевна.
Ирина устало вздохнула:
— Да немного задержали вылет из «Пулково», да и не хотелось слишком рано вас будить.
В телефонной трубке раздался кашель Марии Сергеевны, которая, по-видимому, так же как и ее племянница, простыла во время похоронной церемонии.
— Да я, Ирина, и не спала почти всю ночь, — призналась собеседница.
— Да, Мария Сергеевна, трудно заснуть после всего случившегося… — согласилась москвичка и тут же поинтересовалась: — Ну а как там все закончилось?
— Да все нормально, Ирина, ты не переживай и не беспокойся, — заверила родную племянницу тетка. — Сегодня пойдем на кладбище к Славику…
В телефонной трубке вдруг раздался старческий всхлип, отчего у Ирины к горлу подкатился дерущий комок, а на глазах навернулись слезы. Однако она постаралась сдержать свои эмоции.
— Не нужно, тетя Маша, плакать, — проговорила Ирина сама едва сдерживая слезы. — Славика уже теперь не вернешь…
Пожилая родственница, всхлипнув еще несколько раз, протяжно вздохнула:
— Да, Иринка. Только трудно с этим смириться…
Ирина покачала головой и, смахнув кончиками пальцев набежавшую слезу, твердо и даже как-то жестко произнесла:
— А никто и не собирается мириться, тетя Маша! Вы, Мария Сергеевна, непременно соберите все документы и держите меня в курсе всех дел, связанных с расследованием.
— Да, Ирочка, я помню твою просьбу.
— Непременно!
— Да, да…
Родственницы еще немного поговорили о вчерашних похоронах, обсудили, как и где будут проводить девять дней после смерти Вячеслава Жевновича, и стали прощаться.
— Ну, хорошо, Мария Сергеевна, звоните, — устало произнесла Ирина.
— Непременно, Ирочка, — заверила тетя Маша племянницу, — позвоню!
— До свидания!
— Храни тебя, Господь! — ответила Мария Сергеевна.
— И вас…
Ирина уже хотела положить трубку, однако ее собеседница вдруг испуганно воскликнула:
— Ирина, чуть не забыла!
— Что случилось, Мария Сергеевна? — настороженно спросила Ира.
— Звонил Сергей Корниленков, — заговорщицким тоном произнесла тетя Маша.
— Сергей?
— Да…
Ирина вдруг побледнела: Сергей был другом ее брата, но не очень давно они сильно поссорились с Вячеславом, и Ирину этот звонок немного удивил, если не сказать встревожил…
* * *
Немного отоспавшись и отдохнув после потрясений последних дней, Ирина приняла горячий душ и, выйдя из ванной комнаты, привела себя в порядок. Наконец она взглянула в зеркало и осталась собой довольна.
Однако грудастая и длинноногая красавица не стала долго вертеться у зеркала, а, протяжно вздохнув, быстро направилась в кухню, чтобы приготовить достойный ужин к приходу своего седовласого кавалера.
— Так, что мы приготовим? — проговорила она вслух, открыв холодильник.
В холодильнике было почти пусто: только дежурная пачка пельменей, половина палки сухой колбасы и разнообразные приправы, типа кетчупа и майонеза.
«Боже мой, — вздохнула она, — и чем я буду кормить Иллариона?! Что он подумает обо мне!»
Ирина Александровна нахмурила брови и хлопнула дверцей холодильника.
— Так, придется все же бежать в магазин! — проговорила Ирина и решительно вышла из кухни.
Хозяйка квартиры быстро переоделась в спортивный костюм, обула кроссовки и, схватив большой целлофановый пакет, направилась в магазин, который, к ее счастью, находился внизу в этом же высотном доме…
* * *
В комнате повис полумрак, на журнальном столике горели две свечи, между ними стояла утонченная длинная стеклянная ваза с цветами. Рядом на тарелках лежали фрукты, бутерброды, салат из крабов, оливье и бутылка шампанского.
— Присаживайся, — пригласила Ирина своего гостя.
Илларион не стал долго себя упрашивать и сел на указанное ему хозяйкой место.
— Спасибо, — поблагодарил кавалер свою даму и открыл бутылку шампанского.
Они молча выпили и понемногу разговорились. Однако задушевного разговора не вышло, и Забродов с Ириной снова вернулись к теме, которая их волновала, а именно о погибшем Вячеславе Жевновиче. Инструктор попросил сестру Вячеслава рассказать о своем брате, и та поведала все, что знала сама. Ирина говорила, а полковник внимательно слушал, иногда задавая вопросы.
— А из-за чего они поссорились? — поинтересовался Забродов.
— Его друг Сергей поссорился с ним из-за того, что Слава сдал матч, — пояснила Ирина, — ну а потом Корниленков ушел в казанский «Рубинс».
Илларион Константинович задумчиво почесал пальцами свою гладко выбритую щеку и стал прикидывать в уме, что у него есть из зацепок, чтобы распутать этот криминальный клубок.
— Я выйду покурю на кухню, — встав из-за столика, предупредил свою даму гость.
Ирина неопределенно качнула головой и разрешила:
— Кури здесь.
Илларион Забродов, вежливо улыбнувшись, отрицательно покачал седовласой головой и решительно замахал рукой:
— Нет-нет, Ирина, потом неприятный запах табачного дыма будет стоять в комнате целую неделю!
— Переживу, — проговорила Ирина.
Илларион снова отрицательно махнул рукой и достал пачку сигарет.
— Нет, Ириша, — настоял на своем Забродов, — я лучше на кухне.
Ирина на сей раз не стала уговаривать полковника Забродова.
