Май 1901 года. Ар-нуво пробивает себе дорогу; перед новым стилем не в силах устоять даже дипломаты. В соответствии с законом, принятым во Франции 18 апреля, маркиз Реверсо, с октября 1897 года представляющий в Вене Французскую республику, приобретает у городских властей три треугольных земельных участка неподалеку от площади Шварценберг, возле церкви Св. Карла и Дома сецессиона. Сумма сделки, подписанной бургомистром Вены Карлом Люгером, составила 945 тысяч золотых франков. Наконец-то у Франции появится в Австрии свое посольство. Французским дипломатам, начиная с первого королевского эмиссара, прибывшего к австрийскому императору в 1535 году? больше не придется кочевать из дворца во дворец. К моменту подписания контракта посольство Франции размещалось во дворце Лобковица, который арендовало за 40 тысяч франков в год. Его владелец, сомневаясь, что новое здание будет построено в срок, на всякий случай продлил договор аренды, а заодно увеличил ежегодную плату до 50 тысяч. Стремясь избавить родное государство от лишних расходов, архитектор Жорж-Поль Шедан, молодой и энергичный новатор, приложил все силы к тому, чтобы проект был завершен вовремя. Сегодня, глядя на здание посольства Франции в Вене, построенное в стиле ар-нуво, нелишне вспомнить, что оно — единственное в своем роде, потому что возводили его в австрийской столице французы.
С ним связана одна любопытная история; мне поведал о ней Андре Родерик Левен, назначенный на должность французского посла в 1991 году. Дело в том, что на протяжении последних ста лет вокруг этого здания ходили упорные, но ни на чем не основанные слухи, вызванные некоторыми необычными обстоятельствами. Летом 1901 года из Парижа каждую неделю стали приходить товарные вагоны Восточного экспресса, в которых прибывали какие-то загадочные ящики. Поскольку строительство шло не так быстро, как планировалось, досужие языки заговорили об ошибке в расчетах: якобы кто-то перепутал чертежи Венского посольства с чертежами нового посольства Франции в Константинополе. На самом деле в августе 1901 года Французская республика на несколько месяцев прекратила дипломатические отношения с Высокой Портой. Что касается посольства в Вене, то незадолго до его открытия 15 мая 1909 года в помещения нового здания временно поставили мебель из дворца Лобковиц. Когда из Парижа прибыла новая мебель, временную переправили в Константинополь, во французское посольство в квартале Пера. Дополнительный элемент путаницы во все эти перемещения вносило то обстоятельство, что его реконструкцией занимался все тот же Шедан. Отсюда пошли нелепые слухи, продержавшиеся целое столетие. Еще в 1970 году мне доводилось слышать от якобы сведущих лиц, что венское здание посольства изначально проектировалось как больница, которую собирались строить на берегу Босфора. Еще один ничем не подтвержденный слух!
В тот же год, когда французские власти выкупили у Вены участок под строительство, молодой поэт (ему исполнилось всего 20 лет) опубликовал первый сборник своих стихов. Звали поэта Стефан Цвейг. В 1940 году, читая лекцию под названием «Вчерашняя Вена», он скажет, что его родной город, «состоящий из такого множества разнородных элементов, стал идеальным местом для развития общей культуры». Действительно, здесь приживались и чувствовали себя как дома представители разных рас, говорившие на разных языках. «Я вырос в Вене, — писал Цвейг, — двухтысячелетней метрополии и столице нескольких наций». Стефан Цвейг родился в довольно обеспеченной еврейской семье. Его отец, родом из Богемии, владел процветающей текстильной фабрикой; мать — дочь ватиканского банкира — приехала в Вену из Италии, хотя ее род происходил из Моравии. Богемия-Моравия, основа будущей Чехословакии, была важной частью Империи. В семье Цвейгов говорили на немецком, итальянском, английском и французском языках. Отец (его звали Мориц) играл на фортепиано и, несмотря на материальный достаток, курил недорогие сигары сорта Трабуко. Впрочем, он делал это не потому, что они ему очень нравились, а потому, что стремился подражать императору, подававшему подданным пример скромности и простоты. Его Величество курил дешевые виргинские сигары, хотя гостям всегда предлагал дорогие гаванские. Мать Цвейга Ида придерживалась противоположной жизненной позиции. Не лишенная снобизма светская дама, она пеклась о престиже семьи, заказывала себе изысканные туалеты и всячески подчеркивала свой высокий социальный статус. Цвейги сменили в Вене несколько адресов, переезжая из одного фешенебельного квартала в другой. Стефан родился в доме 14 по Шоттенринг; в 1895 году семья перебралась в дом 17 по Ратхаусштрассе — поближе к Университету (неподалеку жил и доктор Фрейд). По настоянию отца, считавшего умеренность высшей добродетелью, Цвейги вели скромный образ жизни, не выставляя напоказ свое богатство. Парадные комнаты по большей части стояли запертыми, мебель в них пряталась под чехлами. Стефана с детства приучали к экономности. У него не было своей комнаты; спальню он делил с братом Альфредом, который был старше его на два года. Повзрослев, Цвейг поселился в квартале Иозефштадт (ныне 8-й округ). Бывшее предместье, возникшее в XVIII веке, имело свой небольшой театр с типично венским репертуаром. Как и другие литераторы, Цвейг посещал кафе «Бетховен», «Ратхаус», «Рейл», но никогда не вступал в споры с собратьями по перу. Большую часть времени он проводил дома, обложившись книгами и рукописями, как образцовый студент. Он изучал немецкий и романские языки и получил докторскую степень. Один из выдающихся интеллектуалов эпохи, он оставил огромное литературное наследие, состоящее из художественной прозы и беллетризованных биографий. Он был истинным патриотом родного города. «Невозможно быть истинным венцем, — писал он, — без любви к культуре, без дара, позволяющего объединять удовольствие с критическим взглядом на самые невинные излишества, какими полнится жизнь». Любовь, культура, удовольствие… Действительно, вчерашняя жизнь.
Вена не осталась равнодушной к появлению нового искусства. В январе 1898 года состоялась первая выставка Сецессиона. В архитектуре ведущие позиции занял Отто Вагнер, родившийся в 1841 году. Начав с эклектики и имитации канонов прошлого, он попытался их «омолодить» с помощью приставки «нео» и разработал приемы, обусловившие формирование новой эстетики. Для стилистики Отто Вагнера характерно использование декоративных элементов из самых разных материалов, от керамики до кованого металла — железа, алюминия, меди. Тем, что ему было доверено строительство нескольких станций метро, мы опять-таки обязаны Францу Иосифу. В 1894 году Отто Вагнер, присоединившийся к движению Сецессиона лишь в 1899-м, был назначен императорским советником в области архитектуры. В том числе ему было поручено возведение трех десятков станций метрополитена. Все они чем-то напоминают восточные дворцы, например станция «Карлсплац» или станция «Шёнбрунн». Намного меньшей известностью пользуется Шлойсенхаус — так называемый Шлюзовый дом (1906), воздвигнутый на левом берегу канала Донау. Он интересен тем, что это единственный сохранившийся элемент плотины Кайзербада. В 1900 году, когда началось расширение Вены, строителям пришлось столкнуться с проблемой «усмирения» воды. Линии метро часто сооружались параллельно руслу реки. Вагнер подкупил императора своим подходом к решению архитектурных задач: эстетика у него всегда выполняла также и прикладную функцию. Не бывает бесполезных объектов искусства, считал он; каждое сооружение красиво именно своим техническим решением. Гранитный цоколь, плиты белого мрамора, синяя керамическая плитка не только служат украшением здания — они необходимы с точки зрения его долговечности и надежности. Лучше всех о творчестве Отто Вагнера высказался Кёрк Варнеду: «В венском искусстве Отто Вагнер сыграл ту же роль, что Франц Иосиф в Австро-Венгерской империи: он сцементировал элементы, которые без него остались бы разрозненными».
