I июня 1939 года бесценные лошади Испанской школы были перевезены в конюшни виллы «Гермес», когда-то принадлежавшей Сисси. 31 декабря в Венской филармонии прошел так называемый «Специальный концерт» с участием оркестра под управлением Клеменса Крауса. В программе были произведения династии Штраусов — как символ австрийской национальной культуры, сохраняющей свою самобытность, несмотря на аншлюс. Выступлению предшествовала репетиция, на которую музыканты явились в парадных фраках и бальных платьях, а сам концерт можно назвать предтечей современного Новогоднего. Правда, тот первый концерт прошел 31 декабря, а первый Новогодний, получивший имя Иоганна Штрауса, состоялся I января 1941 года, что с тех пор стало традицией. Дирижировал снова Клеменс Краус, и снова звучала музыка «короля вальсов». Вена сопротивлялась как могла, демонстрируя немцам, что аннексировать ее культуру им все равно не удастся.
В 1943 году начались союзнические бомбардировки и одновременно — перебои с продовольствием. К 1944 году черный рынок принял такие масштабы, что стал сравним с отдельной отраслью экономики. Любовника Эржи Леопольда Петцнека отправили в лагерь смерти Дахау, из которого его освободили американцы. В августе 1944 года были закрыты все театры и другие общественные заведения; рабочую неделю увеличили до 60 часов. Вена перестала быть похожей на прежнюю. В октябре случилось массовое народное восстание (фольксштурм), в котором приняли участие практически все венцы в возрасте от 16 до 60 лет. Одновременно за Веной укрепилась репутация города, где находили убежище дезертиры из немецкой армии и противники гитлеровского режима. В 1945 году концерт Иоганна Штрауса прошел дважды, 1 и 2 января, чтобы поднять моральный дух жителей города. 12 марта Вена пережила самую страшную за всю войну бомбардировку силами союзнической авиации.
С 5 по 13 апреля состоялся кровопролитный штурм Вены
[18]. 11–12 апреля вспыхнул собор Святого Стефана — грандиозный пожар разгорелся, перекинувшись с соседних домов. К счастью, главные сокровища — Исполинские врата, кафедра и усыпальница Фридриха III, — предусмотрительно укрытые кирпичными саркофагами, не пострадали, хотя разрушения были чудовищные. Сгорели кровля, центральный неф, алтарь, воздвигнутый в честь изгнания турок, витражи, органы, хоры. Не уцелел даже Пуммерин — гигантский колокол весом 22,5 тонны и отлитый в 1711 году из турецких ядер — он рухнул вниз, когда взялась кровля, а башни превратились в огромные пылающие факелы. Здание собора было разрушено на 45 процентов. После войны были проведены работы по его восстановлению, и в 1948-м здесь снова начали служить мессы. Новый колокол, весом на одну тонну меньше своего предшественника, отлили в Санкт-Флориане (Верхняя Австрия), в церкви которого стоит самый большой и, по мнению тех, кто его слышал, самый лучший в стране орган. Новый колокол украсили рельефным изображением шести турецких голов (венцы — упорный народ) и трех исторических сцен, одна из которых относится к осаде 1683 года. Любопытно прочесть надписи, выбитые на колоколе 5 ноября 1951 года. Первая из них гласит: «Я отлит из трофейных турецких орудий в дни, когда обескровленный город ликовал после славной победы над могучим врагом». Вторая напоминает о недавнем пожаре: «Я погиб в огне, сброшенный с башни в те дни, когда город стенал от ужасов войны. 1945». Пуммерин — настоящий национальный герой, не зря на нем выбили герб Австрийской Республики и гербы других австрийских городов. Торжественное освящение нового колокола состоялось 26 апреля 1952 года при участии кардинала Инницера, а на свое место в северной башне Пуммерин вернулся в октября 1957-го. Венцы слышат его густой низкий голос по меньшей мере десять раз в год: в дни религиозных праздников, в честь наступления нового года, а также в случае кончины кардинала-архиепископа.
13 апреля 1945 года в Вену вошли войска советской армии под командованием Толбухина и Малиновского, радостно встреченные патриотами Вены. Немцы укрылись во внутреннем городе, в том числе в Хофбурге, но были изгнаны советскими солдатами. В конце апреля началась эвакуация липицианских лошадей в Шердинг (Верхняя Австрия). Операцией руководил американский генерал Паттон, сам бывший кавалерист, участвовавший в конных состязаниях на Олимпийских играх 1912 года, проходивших в Стокгольме.
Улицы Вены после освобождения представляли собой печальное зрелище. Как мне говорил владелец книжного магазина, о котором я упоминал в начале этой книги, если венки и танцевали с советскими воинами-освободителями, то ведь за семь лет до того они точно так же вальсировали с немецкими «спасителями»… «А у вас в Париже, — добавил мой знакомый, — разве было не так? Сначала толпа приветствовала генерала Петена, а потом, на тех же самых площадях, — генерала де Голля».
Результат бомбардировок союзнических войск был удручающим: 12 тысяч погибших, 20 процентов разрушенных зданий. С мая и до конца 1945 года в Вене зарегистрирован самый высокий в Европе уровень смертности. С 5 апреля, когда было образовано временное правительство под руководством Карла Реннера, Вена по решению союзников поделена на четыре зоны. Разделу подверглась вся Австрия: так, Франция получила контроль над Инсбруком и Тиролем, доверив управление этими землями генералу Бетуару, отличившемуся в битве при Нарвике. Австрийцы запомнили его как порядочного человека и истинного джентльмена; проникшись глубоким интересом к австрийской истории, он впоследствии написал биографию принца Евгения — еще одного славного освободителя Австрии. Вилла, на которой жили Эржи и Леопольд Петцнек, выдержавшие все ужасы войны, была реквизирована сначала советскими, а затем французскими властями.
1 января 1948 года Клеменс Краус снова занял свое место дирижера оркестра Новогоднего концерта. Наплыв зрителей — голодных, замерзших, второй раз преданных проигравшей Германией — был так велик, что оркестр дал семь концертов, не считая двух, сыгранных 31 декабря. Музыка Штрауса оказалась настоящей панацеей, именно она помогла венцам выстоять в испытаниях и сохранить свою национальную память. 31 декабря 1952 года, чтобы удовлетворить всех желающих, публику пустили также на утреннюю репетицию. Клеменс Краус до своей смерти в 1954 году дирижировал 13 концертами. Превосходный знаток музыки Штраусов, как отца, так и сына, он до сих пор остается образцом для многих музыкантов.
4 мая 1948 года внучка Франца Иосифа наконец-то вышла замуж за Леопольда; они поселились в полуразрушенном доме, кишащем крысами. Старую виллу им вернули лишь в 1956 году. Петцнек здесь и умер в возрасте 75 лет. «Красная герцогиня» закончила свои дни в одиночестве, скончавшись 16 марта 1963 года. Двух своих сыновей она потеряла, с двумя другими детьми рассорилась. Дочь Рудольфа утверждала, что у нее множество «венских» потомков: восемь внуков и 28 правнуков, а число ее праправнуков к 2003 году достигнет 30.
1949 год. Это важная дата в истории не только Вены, но и мирового кинематографа. Именно тогда на экраны вышел фильм Кэрола Рида «Третий человек», сегодня справедливо причисленный к классике кино. Он невероятно точно передает атмосферу жизни в Вене времен оккупации союзническими войсками: подавленность жителей, расцвет спекуляции не меньше, чем в войну, взаимная подозрительность и сведение счетов… Использованная в фильме музыка познакомила мир с новым инструментом — цитрой, что стало настоящим открытием для всех, кто никогда не бывал ни в одном кабачке близ Гринцинга. Главная музыкальная тема, исполненная композитором Антоном Карасом, с тех пор вошла в легенду. На Каннском фестивале 1949 года «Третий человек» получил Золотую пальмовую ветвь. 12 мая 2005 года в тех же Каннах был показан документальный фильм Фредерика Бакера «В тени „Третьего человека“», посвященный истории съемок легендарной киноленты. О чем же она рассказывает? Действие картины происходит в 1946 году. В полуразрушенном городе вовсю идет подпольная торговля дефицитным пенициллином (в основу фабулы фильма легли реальные события). Американский писатель приезжает в Вену в поисках своего друга, довольно странного типа. На самом деле окажется, что этот друг — двойной агент. Перейдя на службу в советскую разведку, он бросил красивую женщину и исчез. Этот человек, которого зовут Гарри Лайм, — прожженный циник. Вот один из примеров характерных для него высказываний: Швейцария, заявляет он, за пять веков демократии не изобрела ничего, кроме часов с кукушкой… Потрясающе сняты сцены в лабиринте городской канализации и на дороге, ведущей к Пратеру: они показывают полумертвый, почерневший, побежденный, израненный город. Орсон Уэллс в роли Гарри Лайма — черный плащ, поднятый воротник — парадоксальным образом заполняет собой все пространство картины, хотя появляется только в последней ее трети. Не менее интересен и документальный фильм о съемках «Третьего человека». Ассистентом Кэрола Рида был Гай Хэмилтон, впоследствии известный режиссер, снявший четыре фильма о Джеймсе Бонде, в том числе и «Голдфингер». В 1946 году, когда вовсю шла работа над фильмом, но Орсон Уэллс еще не успел приехать в Вену, именно Хэмилтон снялся вместо него в некоторых сценах. Вот что он рассказывает:
