«Однажды вечером Кэрол Рид заметил, как мимо съемочной площадки, прямо перед камерами, прошло несколько человек. У него родилась идея заснять тень бегущего героя и, чтобы не терять времени, он предложил мне заменить Уэллса. Поскольку я гораздо худощавей, он велел мне надеть шляпу и плащ, причем плащ — вместе с вешалкой, чтобы плечи казались пошире. Так мы снимали три или четыре вечера, пока не приехал Орсон Уэллс».
Кстати, именно из-за Уэллса съемки фильма, и без того непростые, обернулись настоящей эпопеей. Дело в том, что в то время у Уэллса были большие проблемы с деньгами и долги во всех отелях. Кроме того, он сам как режиссер снимал несколько фильмов, приостановленных из-за нехватки средств. Поэтому договор Уэллса с продюсером носил не совсем обычный характер. «Оплатишь мои счета, — заявил актер, — буду у тебя сниматься!» Продюсер — его звали Александр Корда — согласился. Проблема заключалась лишь в том, что его собственные деньги хранились в банке Вены, а перевести их в один из западных банков не представлялось возможным. И тогда он принял решение о переносе места действия картины в Вену. Если бы не это обстоятельство, ее снимали бы в декорациях Пикадилли и лондонских трущоб. Успех ленты превзошел самые смелые ожидания — кстати, она нисколько не устарела и сегодня и смотрится, что называется, на одном дыхании. Упоминув о ее персонажах, мы забыли еще одну «звезду» — оккупационный патруль. Знаменитые «четверки на джипах» представляли собой команду из четырех солдат — француза, британца, американца и русского — и целыми днями разъезжали по улицам Вены, наблюдая за порядком. Город был разделен на четыре зоны, каждая из которых контролировалась одной из стран-победительниц. Исключение составлял только 1-й, Центральный, округ, которым все четыре державы управляли по очереди, сменяясь каждую неделю. Собственно, фильм начинается с загадочного убийства на площади Йозефплац, в историческом центре Вены, прямо напротив Хофбурга.
В 1949 году город являл собой печальное зрелище. Никакого уличного освещения, редкие автомобили, тощие лошади, впряженные в фиакры, нехватка угля и дров, запуганное население… Второй раз на протяжении XX века Вена была сурово наказана. В своей прекрасной книге «Реквием по покойной империи» Ференц Фейтэ, сын венгерского владельца книжного магазина, показывает, что разрушение Австро-Венгерской империи в 1918 году было продиктовано не стратегическими, а чисто идеологическими причинами. После 1945 года основные обвинения в адрес Вены снова сводились к тому, что она вообще существует на свете. Для последователей Клемансо, Вильсона, Масарика и Бенеша это был своего рода вызов.
Но постепенно венский дух брал свое. В том же 1949 году Музей истории искусств, здание которого еще находилось в строительных лесах, получил в дар от Луи и Клариссы Ротшильд коллекцию картин фламандских художников, в том числе несколько полотен Франса Хальса. В 1952 году в дар музею было передано собрание Черниных, включающее знаменитый холст Вермеера «Мастерская художника».
1 января 1955 года — Вена все еще под оккупацией — музыканты оркестра Венской филармонии после долгих споров решают пригласить на должность дирижера Новогоднего концерта Вилли Босковски. С 1955-го по 1979 год оркестр дал под его управлением 25 концертов. 30 декабря 1955 года — во дворце Бельведер уже был подписан Австрийский государственный договор (или Декларация о независимости Австрии), положивший конец союзнической оккупации, — Венский филармонический оркестр выступил с дополнительным концертом, посвященным австрийской армии. Австрия снова стала независимым и свободным государством, открытым для туристов всего мира. 26 октября 1955 года в Зимнем манеже состоялось первое после долгого перерыва представление Испанской школы верховой езды. Погода стояла холодная, и многие зрители не снимали пальто, но для всех без исключения возвращение из «ссылки» знаменитых липицианских лошадей было добрым знаком. Спасителем этой славной традиции по праву считается полковник Алоис Подгайский, руководивший Школой на протяжении 25 лет. Это был человек с железным характером, сумевший противостоять не только национал-социалистам, не только оккупационным властям, но и венской бюрократии, что было ничуть не легче! Тем, кто пытался учить его искусству, которым он владел в совершенстве, он отвечал с редким достоинством, настаивая на верности традиции. Во все времена и при всех режимах он упорно носил классический костюм наездника — коричневый камзол с двумя рядами пуговиц, белые рейтузы и перчатки, темную треуголку. Его упорство и отвага были отмечены целым рядом престижных наград, в том числе орденами, полученными из рук королей Дании и Нидерландов. Музыка, живопись, лошади… Не хватало только венской сдобы с яблочной начинкой. Но вернулась и она. В 1956 году управление «чайным салоном», который Республика вернула владельцам, взяла на себя Клара Демель — приемная дочь Анны Демель. На заведении по-прежнему красуется вывеска «Поставщик Императорского двора». Вена снова стала Веной.
XV
Возрождение Феникса
В годы холодной войны в жизни Вены наступило потепление. С 1956 года коммунистическая Венгрия находилась в получасе езды от Хофбурга; австрийцы могли въезжать в Будапешт без визы. Но вот чтобы выехать из Будапешта в Вену, требовалась виза. Таковы были времена торжества идеологий. Австрия оставалась нейтральной страной, но с точки зрения жителя Восточной Европы Вена символизировала Запад — ярко освещенные улицы, автомобили, рестораны, дворцы, распахнувшие свои двери туристам. В Вену вернулся всегда присущий ей дух космополитизма. Начиная с 1957 года Вена, приспособившись к новым условиям, снова стала играть видную роль в международной политике. Здесь располагаются штаб-квартиры целого ряда организаций ООН, в том числе Международное агентство по атомной энергии, которое в 2005 году пытается поставить под контроль иранскую ядерную программу. В 1961 году Зимний манеж встречает двух знаменитых дам — королеву Великобритании Елизавету II и Джеки Кеннеди. Ее Величество легко поддерживает содержательный разговор о лошадях как с главным конюхом Манежа, так и с очаровательной супругой американского президента, прекрасно разбирающейся в конных состязаниях. В это время Джон Кеннеди ведет гораздо более трудные переговоры с Никитой Хрущёвым.
Вена теперь не только столица международных встреч на высшем уровне, но и… столица шпионажа. Прага, Братислава и Будапешт совсем рядом, что облегчает агентам всех разведок мира их непростую работу… В 1965 году в недавно отстроенном деловом квартале, расположившемся на другом берегу Дуная, появляется штаб-квартира ОПЕК — организации, призванной следить за квотами добычи нефти, что в эпоху бурного развития автомобилестроения приобретает поистине бесценное значение. После нефтяных кризисов 1974 и 2005 годов Вена — даже при том, что цена на баррель определяется не здесь, — становится своего рода термометром нефтяной индустрии, на состояние которой влияют в том числе войны, терроризм и циклоны. В том же 1965 году после кончины Клары Демель управление семейной фирмой переходит к ее супругу, барону Фредерико Берзевичи-Паллавичини. Одаренный художник, воспитанник знаменитых Венских мастерских (WW), он заново оформляет интерьер магазина на Кольмаркте и разрабатывает дизайн упаковки своей продукции. В 1967 году в Вене обустраивается штаб-квартира ЮНИДО — организации ООН по промышленному развитию. Скоро в городе будет некуда селить дипломатов! В 1971 году открывается Музей Фрейда, но первые его посетители не скрывают разочарования: ведь знаменитый диван так и остался в Лондоне!
