– Невозможно! – удивился дракон.
Взгляд его снова скользнул по её лицу, теперь он ещё пристальнее всматривался в Хэтти, щурясь и силясь заглянуть под слой красной пыли.
– Ты – Хэтти Браун, – произнёс он, настигнутый осознанием.
Она кивнула. Теперь, когда потрясение схлынуло, она увидела, кто находится рядом с ней.
– Сэр Шуаб. Я видела тебя в зале.
Сэр Шуаб поморщился.
– Крайне дурные дела, – пробормотал он.
– Ты голосовал за то, чтобы изгнать их.
– Они нарушили наш Кодекс.
– Чтобы защитить царство, – проговорила Хэтти и вытянула из стены обе руки: ладони снова стали полностью видны.
– Они нарушили наш Кодекс, – повторил Сэр Шуаб, но уже не столь уверенно. Он не сводил глаз с кончиков пальцев Хэтти. – Скажи, кто научил тебя этому?
– Никто. Я просто обнаружила, что могу так делать.
Хэтти поглядела на смятенную мордочку Сэра Шуаба. Ей было тревожно, но ничего другого не оставалось: придётся довериться ему.
– Мне нужна твоя помощь, – призналась она. – Помоги мне выбраться отсюда, чтобы я могла помочь Гдетам-Нынчесям.
– С какой стати?
У Хэтти в памяти всплыло, как они с Артуром умоляли Тито сделать нечто подобное и не выдавать их Лорду Мортимеру. Тогда они стояли у стен дворца. Ужас от всего, что произошло после разговора (ведь панголин всё же согласился им помочь), снова пронзил девочку. Вспомнив о Тито, она опять почувствовала себя потрясённой до глубины души.
– Потому что не может быть, чтобы Тито умер ни за что, – почти прошептала она.
– Он умер? – спросил Сэр Шуаб, и его чешуя потемнела.
– Он пришёл, чтобы разыскать нас. Тито умолял нас помочь Гдетам-Нынчесям. Но он не мог выжить и отдал свою жизнь, чтобы… – Хэтти едва не сказала: «…чтобы я оказалась здесь», – хотя на самом деле думала, что Тито главным образом обращался к Артуру. – Он отдал свою жизнь ради Гдетам-Нынчесям, – поправилась девочка.
Тень пробежала по мордочке Сэра Шуаба.
– Всё, о чём я прошу: не говори никому, что я тут. Помоги мне уйти.
– Сэр Шуаб, где ты? Ты закончил проверку? – неподалёку раздался чей-то возглас: какой-то дракон окликнул собрата по Гильдии.
У Сэра Шуаба дёрнулись крылья. Шея напряжённо вытянулась в сторону голоса.
– Почти закончил! – крикнул он.
– Тебе нужна помощь? – не унимался другой дракон.
Глаза Сэра Шуаба заметались между Хэтти и направлением, откуда доносился голос.
– Справлюсь! – громко ответил он. – В один миг буду с тобой.
Сэр Шуаб замолчал и близко-близко подлетел к стене: почти наверняка кончики его крыльев задевали кирпичи. Почти в тот же миг крылья начали менять цвет и вскоре стали совершенно неотличимы на фоне зеленоватых подтёков краски. Потом видимым было только его туловище, затем морда, а через некоторое время моргали лишь глаза, словно стена была живой. Высоко над тем местом, где был дракон, обозначилась трещина. Когда же он исчез целиком и полностью, открылся проём как раз такой ширины, чтобы Хэтти могла проскользнуть наружу. Вывалившись из Гильдии, она услышала, как скорбный голос Сэра Шуаба произнёс имя Тито.
Хэтти выпрямилась только в переулке, и, крепко упёршись ботинками в камни мостовой, поглядела вверх. К ней летела птица, хлопая крыльями так, словно отчаянно спешила обогнать саму себя. Какаду сел на запылённые «поржавевшие» булыжники и уставился на девочку. Острые чёрные глазки сердито буравили её.
– Где Сэр Гидеон? Где Леди Вайолет? – требовательно спросил он.
– Привет, Кредо, они внутри, – ответила Хэтти.
Она не стала говорить об остальном. Хэтти ещё не до конца поверила в произошедшее. И снова она оказалась причиной того дурного, что случилось. Если бы она не заявилась в Гдетам-Нынчесям, если бы не освободила Сотенных Детей и не отдала часть Потерянной Печати Лорду Мортимеру, ничего плохого бы не случилось, а Сэр Гидеон и Леди Вайолет оставались бы одними из самых уважаемых членов Гильдии Драконьего Рыцарства.
Хохолок на голове какаду поднялся и опал.
– Плохо, – прочирикал он.
Чёрные глаза буравили Хэтти, и она даже не могла понять, говорит он о Сэре Гидеоне и Леди Вайолет или имеет в виду её. Кредо повернулся и уставился цепким взглядом в конец переулка. В первое мгновение Хэтти не была уверена, куда он смотрит, но затем различила две серые тени, направляющиеся к ним. Это были драконы, но они летели у самой земли. Девочка никогда раньше не замечала, чтобы они летели так низко. Крылья двигались еле-еле, словно из последних сил.
Инстинктивно Хэтти выставила руку, и драконы тяжело сели на неё.
– Я потерпел крах, – голос Сэра Гидеона был таким же бесцветным, как его тельце.
Хэтти жалела, что Виктора нет рядом. Он бы знал, что сказать. Он бы убедил их, что всё не так плохо, как они думают, и они бы почувствовали, что не стоит сдаваться. Но его здесь не было, значит, дело за ней.
– Ты сделал всё, что мог, – наконец девочка сумела хоть что-то произнести.
– Моего всего было недостаточно.
– Это не твоя вина.
Сэр Гидеон ничего не ответил.
– Нет, правда, ты не должен винить себя. Они уже решили, что не будут тебя поддерживать. Именно поэтому Леди Серена настояла на том, чтобы взять слово.
Это казалось невозможным, но чешуя Сэра Гидеона выцвела ещё сильнее при упоминании о Леди Серене. Хэтти с трудом сдержала слёзы, вспомнив, как Сэр Гидеон однажды признался, что Леди Серена ему дороже всего на свете. Девочка взглянула на Леди Вайолет и Кредо. Понимают ли они, что должен чувствовать сейчас их друг, зная, что дракоша, которую он любит, вонзила нож ему в спину? Но Леди Вайолет была опустошена и явно не могла думать ни о чём, кроме собственного отчаяния.
Холодящий ужас охватил Хэтти. У них нет ни минуты ждать, пока Сэр Гидеон и Леди Вайолет оправятся от удара. Лорд Мортимер через два дня собирается переписать Книгу Царства. Времени у Гдетам-Нынчесям почти не осталось. И, как будто этого мало, время для её матери и отца тоже стремительно заканчивалось. Эта мысль ожгла девочку. Её родители. Как странно думать о них вместе, словно они составляли единую сущность. Но она же никогда не видела их рядом друг с другом…
Кстати, если быть честной, может, Хэтти и сказали, что Лорд Джаспер – её отец, но в сердце своём (и в той неподвластной словам глубине души, где обитала её семья) она не приняла его. Только мать жила там. Не Лорд Джаспер и не… Она нахмурилась. Не Артур. Хэтти пронзило чувство вины. Артур был её другом, но там, рядом с её матерью, мальчику места не нашлось.
Мысли спутались в противоречивый клубок. Мать, отец, брат. Эти слова говорили о том, что у неё есть семья, однако казались пустыми и бессмысленными. Она уже знала, кто её семья. Мать являлась её семьёй, как и она, Хэтти, – её семьёй. Вот так. Они были вместе. Стоя плечом к плечу, они встречали всё, что посылала им жизнь. Но теперь… Теперь всё изменилось.
