Когда они приблизились к огромной деревянной двери, страж, возглавлявший процессию, гордо стукнул по створке посохом.
– Я занята! – донёсся изнутри голос Мудрочервии.
– Ты откроешь Хотьгде-Контору по велению Лорда Мортимера.
– Я закрыла Хотьгде-Контору по велению Лорда Мортимера. Я готовлюсь к церемонии.
– Церемония перенесена.
– Не может быть! Дата установлена.
– Предоставь это мне, – сказал Лорд Мортимер и оттолкнул стража. – Открой дверь! – потребовал он.
Петли застонали, и створка сдвинулась, явив взору стену из бумаг, перекрывавшую весь проём. Стена раскачивалась, не позволяя взгляду отыскать проход. Со своего места Хэтти скорее угадывала, чем слышала, как натужно тикают часы, подвешенные в центре зала.
Лорд Мортимер злобно уставился на бумаги.
– Заставь их сдвинуться.
– Мудростью и знаниями сложно повелевать, – голос Мудрочервии доносился откуда-то из-за бумажного барьера.
Но едва она договорила, ближайшие колонны бумаг содрогнулись и раздвинулись, открывая проход в покои.
– Так-то лучше! – Лорд Мортимер одобрительно кивнул.
Он сошёл с подъёмного моста и шагнул в Хотьгде-Контору.
Группа сгрудилась возле двери, окружив Хэтти. Перед всеми был коридор, уходивший в центр зала, бумажные стены покачивались, как высокие травы на ветру. В конце прохода, за просторной гладью огромного письменного стола восседала Мудрочервия. Очутившись рядом с громадой её тела, длинный и тощий Лорд Мортимер показался карликом. Мудрочервия смотрела на него сверху вниз строгим взглядом, нарост у неё под подбородком мотался из стороны в сторону.
– Это крайне неподобающе, – проговорила она с явным неодобрением.
– Я решил провести церемонию пораньше, – ответил Лорд Мортимер, а один из стражей тем временем повёл Хэтти и остальных по проходу.
– Я не готова. Ничего ещё не готово.
– Не имеет значения.
– Это будет иметь значение в будущем. Нельзя нарушать правила. Мы ещё не выбрали свидетелей.
– Они уже здесь. – Пальцы Лорда Мортимера махнули в сторону группы, стоящей позади. – Они – не те, кого я избрал бы, будь у меня больше времени, но сгодятся.
Хозяйка Хотьгде-Конторы обвела их взглядом. Когда глаза её остановились на Хэтти, у Мудрочервии дрогнули щёки. «Пожалуйста, не говори ничего», – беззвучно умоляла девочка все те несколько неуютных мгновений, когда взор Мудрочервии задержался на ней.
– Это не то, чего я ожидала, – сказала Мудрочервия и посмотрела на Джека.
– Я услышал, что моя племянница находится в царстве. Хэтти Браун видели. – Лорд Мортимер раздражённо постучал пальцами по краю стола. – Я подумал, что лучше покончить с этим раз и навсегда, пока она не попыталась всё испортить.
Бумаги возле Хэтти зашуршали, и одна из башен неподалёку, похоже, придвинулась ближе к тому месту, где стояла девочка.
– Прочь! Прочь! – Страж ткнул башню в бок, и бумаги тотчас лизнули его. – Ой! – воскликнул он. – Порезался!
– Тогда вы сами подготовите комнату, – заявила Мудрочервия.
Лорд Мортимер щёлкнул пальцами и уставился на одного из стражей.
– Пусть этим займутся свидетели. Тогда они заслужат честь стать частью того, что должно произойти.
– Мебель уже здесь, но её необходимо перенести в боковую комнату, – проговорила Мудрочервия. – И не отвлекайте меня. У меня есть важные дела.
Её язык прошёлся по документу, и она извергла в плевательницу поток слюны. Когда Мудрочервия отплевалась, сквозь лес бумаг открылся новый проход, который вёл к скопищу стульев и скамеек. Стена за ними начала мерцать, и в каменной кладке обозначились призрачные очертания дверного проёма.
– Я не видел этого с тех пор, как мне стукнуло двенадцать. – Лицо Лорда Мортимера приняло довольно кислое выражение. – Тогда всё пошло не так, как я ожидал, но теперь я не допущу промашки.
Длинные пальцы Лорда Мортимера ткнули в мерцающую стену, но затем он повернулся и что-то сказал стражу.
– Там хранится Книга Царства? – шёпотом спросил Джек у Хэтти.
– Да. Во всяком случае, я так думаю, – поспешно поправилась девочка.
Нельзя же показать, что однажды она видела проход.
Джек вытаращил совершенно круглые глаза и разулыбался так, словно ему сказали, что он может съесть столько конфет, сколько он весит.
– Моя мама говорила, что это место существует, но я и не думал, что увижу его. – И парнишка зашагал к мерцанию света широкими торопливыми шагами.
Посох одного из стражей преградил Джеку путь.
– Сначала возьми что-то из мебели. Вы, молокососы, вечно ждёте, что всё сделают за вас.
– Давай её возьмём, – произнесла Хэтти и указала на скамейку, поставленную возле собрания роскошной резной мебели.
Джек покачал головой.
– Проще стулья таскать. – Он напряг руку. – Этот я перенесу без проблем.
– Но на скамейку можно усадить больше народу. Пожалуйста… мне одной не управиться! – Хэтти улыбнулась ему.
Джек пожал плечами. Хэтти направилась к одному концу скамейки, а мальчик – к другому. Прежде чем взяться за неё, девочка наклонилась, почти касаясь губами дерева.
– Можно я подниму тебя, дорогая Скамья? – спросила она.
Джек фыркнул.
– Ты чего делаешь?
– Спрашиваю, можно ли нам её подвинуть.
Джек наградил Хэтти взглядом, который ясно говорил, что он считает её совсем чокнутой.
– Тебе вовсе не обязательно так делать. И ты назвала её «дорогая Скамья». Глупость какая-то.
– Я просто веду себя вежливо. – Хэтти ещё сильнее склонилась над скамейкой. – Ты не против? – шепнула она.
Скамья молчала.
– Пошевеливайтесь! – прикрикнул страж. – Или ваши спины познакомятся с посохом. Лорд Мортимер торопится.
– Извини меня, Скамья. Я не могу ждать твоего ответа, – тихо проговорила Хэтти, поднимая её.
Скамья ничего не сказала и продолжала хранить молчание, пока дети несли её к мерцающей двери.
– Осторожно, – зашипел Джек, когда Хэтти приблизилась к стене. – Ты же ударишься.
– Дверь нематериальная.
– Откуда ты знаешь?
– Я… моя мама рассказывала мне об этом, как и твоя, – соврала Хэтти, надеясь, что Джек не обратит внимания на то, как она задеревенела, говоря о матери.
Хэтти делалось больно всякий раз, когда она думала о том, что могло случиться с матерью. Она сделала шаг к двери. Мерцание пошло рябью, а сама дверь подалась так легко, словно стена никогда и не была твёрдой.
