Григория подмывало спросить, кто такие эти «мы», но он не стал этого делать.
— Пару часов порешаю кое-что и приеду к тебе. Будь готов.
— Жду.
Закончив разговор, Григорий решил еще немного отдохнуть и отправился в свою комнату. Однако поспать ему не пришлось — его снова разбудил звонок мобильного. Услышав голос в трубке, Григорий напрягся в предчувствии неприятного разговора. Звонил полицейский инспектор из Праги.
— Здравствуйте, господин Думинский. Где вы находитесь?
— В Украине, в доме моей матери.
— Почему вы внезапно уехали, не предупредив нас?
— Причиной моего отъезда послужила болезнь матери. По приезде я занялся ее госпитализацией.
— Надеюсь, с вашей мамой уже все хорошо и вы вернетесь в Прагу.
— Мама в больнице, и я пока не планирую возвращаться в Прагу. По крайней мере в ближайшее время.
— Нам необходимо с вами встретиться, чтобы задать несколько вопросов. — Голос полицейского стал звучать жестче. — Вы хотите, чтобы мы подключили дипломатические каналы наших стран?
— Если у вас есть ко мне вопросы, задайте мне их сейчас. К тому же вы в Праге можете пообщаться с моим адвокатом, паном Адамом Гавранеком.
— Мы учтем ваше нежелание сотрудничать с полицией! — ледяным тоном произнес полицейский. — Пришлите координаты вашего адвоката, мы с ним свяжемся. До скорой встречи!
Содержание беседы и слова, сказанные при прощании, не понравились Григорию. Он мысленно похвалил себя за то, что вовремя покинул Чехию. Задержись он на несколько суток, и у него возникли бы серьезные проблемы. Разговор с полицейским его встревожил.
«Чего мне опасаться? Я не имею отношения к тому, что произошло с Пенкой! Стакан с моими отпечатками подбросили в ее квартиру».
Зайдя в мессенджер, Григорий новых сообщений от Лариссы не нашел. «Готовит незабываемую встречу?» Он отправил сообщение адвокату в Прагу, в котором рассказал о звонке полицейского, содержании разговора и о том, что полиция скоро с ним свяжется.
Петр, как и обещал, приехал к нему через два часа и потребовал провести экскурсию по дому.
— Зачем? Обычный дом, — сопротивлялся Григорий.
— Давно я не был у тебя в гостях. — Петр, пройдясь по комнатам первого этажа, поднялся по лестнице на второй этаж.
Там он задержался, восторгаясь раритетами из недавнего прошлого, и терпение у Григория чуть не иссякло. Наконец Петр направился к выходу.
— Твой батя был тот еще перец, — подытожил он. — Чем он тут занимался?
— Я бы тоже хотел это знать.
До психиатрической больницы было рукой подать, отец Григория всегда ходил на работу пешком, однако Петр настоял, чтобы они поехали туда на его автомобиле.
— Спросить тебя хочу, — сказал Григорий, когда они сели в автомобиль. — В окрестностях Смелы, на Ирдынских болотах, ничего необычного не происходит?
— О чем это ты? — насторожился Петр.
— Вчера, выйдя из ресторана, я пошел пешком через Черный лес.
— Зачем тебе это было надо? — удивился Петр. — Я сразу за тобой вышел, а тебя уже и след простыл, подумал, что ты уехал.
— Там со мной случилось небольшое приключение.
— На тебя напали?! Сможешь их описать?
— Не перебивай. Я заблудился и…
Его прервал хохот Петра, у него судорожно трясся живот, едва не упирающийся в руль.
— Заблудился?! Там деревья можно по пальцам пересчитать.
Григорий смолк, размышляя, стоит ли продолжать.
— Не обижайся. — У Петра выражение лица стало виноватым. — Это я сдуру, местность нашу знаю как свои пять пальцев, а ты давно не был, поэтому так случилось. Что дальше?
— За мной кто-то крался. Словом, я почувствовал опасность и побежал. Добежал до покинутой автобазы.
Петр сообразил, где оказался Григорий:
— Там находились склады торговой организации.
— Мне не повезло, я подвернул ногу, поэтому спрятался. В таком состоянии, если пришлось бы защищаться, шансы у меня были бы невелики.
— Ты рассмотрел их?
— Он был один и все время свистел, словно посылал свист впереди себя.
Петр в изумлении открыл рот:
— Свистел?!
— Очень странный свист. И еще. Он меня не нашел, пошел дальше. А когда я посмотрел ему вслед, он обернулся.
— Тебя заметил?
— К счастью, нет. А я увидел, как в темноте у него светились зеленым глаза. Кто или что это могло быть?
— Про такое впервые слышу. Если бы кто столкнулся с таким чудищем, вся Смела об этом говорила бы. — Петр осторожно спросил: — Григ, ты вчера виски немало тяпнул, может, тебе это пригрезилось?
— Иди ты! — разозлился Григорий. — Чего стоим? Поехали!
— Да верю я тебе, верю! — сказал Петр, трогая с места автомобиль.
Григорий, нахохлившись, подумал: «Чего я тогда сорвался с места и побежал? Наверное, это местные пацаны так пошутили». Но внутренний голос ему подсказывал, что он все сделал правильно и это был не розыгрыш.
На въезде на территорию больницы их ожидал кучерявый мужчина в куртке и джинсах. Петр возле него затормозил, и мужчина сел на заднее сиденье автомобиля.
— Калюжный Николай, — представился он, а когда Григорий назвал свою фамилию, поинтересовался: — Вы, случайно, не родственник покойного доктора Думинского?
— Да, это мой отец, он здесь работал.
— Тогда вы не раз бывали в больнице. Что вы хотите увидеть?
— За время работы моего отца я был у него считаные разы. В основном сопровождая маму, если ей требовалось срочно увидеть отца. Встречались в больничном парке на скамейке. Вот и все мое представление о месте работы отца. Тогда у меня к этому не было интереса.
— Сейчас интерес появился?
— Вернее, любопытство и наличие свободного времени — я в отпуске.
— Больница большая, семнадцать отделений, из них лечебных четырнадцать, и каждое имеет свою специфику. Вас интересует что-то конкретное?
— Помню, отец работал в пятом отделении. Я не ошибся?
— Это отделение кризисных состояний. Больные с серьезными диагнозами, с которыми они живут больше десяти лет, туда поступают при обострении психического заболевания.
— Я бы хотел там побывать.
— Попробую это устроить. Я работаю в одиннадцатом отделении, туда сводил бы без проблем. Сейчас позвоню заведующему пятым отделением и, если он не будет против, отведу вас туда.
Николай вышел из машины, отошел в сторонку и позвонил по телефону. То, что он сделал звонок не в присутствии Григория и Петра, говорило о том, что он не уверен в результате переговоров. По тому, как он жестикулировал во время разговора, было понятно, что его просьбу восприняли без восторга. Вернувшись, он коротко доложил:
