Аня с интересом наблюдала за работой хирурга, не забывая, впрочем, следить за показателями мониторов.
– Поворотный лоскут?
– Да, возьму с колена и паховая складка – смотри, закроет без натяжения.
– Повезло им, что к вам попали, – искренне заметила Анна, и ее врач без тени смущения ответил:
– Это точно!
Найда пережила операцию. В клиническом анализе крови эритроциты упали до критического уровня, но Алексей надеялся на лучшее. И не зря – уже через несколько дней собака свирепо рычала на ветеринара, когда тот пытался обработать швы, ела с аппетитом и сама спускалась по лестнице. Но радоваться за пациентку хирург не мог. Найда успешно восстанавливалась после массивной кровопотери, а швы заживали, и в то же время собака могла погибнуть от развития опухолевого процесса. Новость, которую сообщил Костя, означала, что все усилия были не напрасны. Зловредная метиска еще поживет с хозяйкой, а может быть, даже придет к нему на удаление матки с яичниками, когда полностью восстановится. У Алексея словно гора с плеч упала.
Катя подкралась к мужу со спины и поцеловала в плечо.
– Кто звонил?
– Костя. Принес благую весть, надо бы ему премию выписать. Кстати, я в пятницу обещал отвезти его на лазерную коррекцию. Решился наконец, представляешь?
– Как в пятницу? А нас с Максом кто к педиатру отвезет? Нет, я, конечно, сама могу за руль сесть, но мелкий ведь будет плакать всю дорогу, да и там без помощи тяжеловато.
Алексей хлопнул себя по лбу. Как он мог забыть? Изобразив для жены жестами извинительную пантомиму, он перезвонил другу:
– Костян, тут такое дело. Насчет пятницы. У меня тут накладки. Может, домчишь на такси?
– Понял, тогда увидимся уже после отпуска. Да, десять дней. Я бы вышел раньше, но в микроскоп пялиться мне первое время нельзя будет, сам понимаешь. Давай, на созвоне.
Константин положил трубку, философски подумав, что женатые друзья – потерянные друзья, и это нормально. Он стал вспоминать, кого еще можно попросить сопроводить его в клинику – врач настоятельно рекомендовал приехать с родственником или другом.
Глава 25
Костя несколько раз пролистал свою записную книжку в телефоне, после чего встал и направился в стационар. Дверь была открыта, но мужчина деликатно постучал пальцами по косяку, прежде чем войти. Вика оглянулась и привычно скрестила руки на груди. Она неприветливо буркнула:
– Чего тебе?
Выражение лица у девушки было невеселое, но Костя решил все-таки попытаться:
– Привет, Вика!
Виктория отвернулась и занялась своими делами. Она вскрывала стерильные салфетки, громко хлопая упаковкой, и наполняла ими металлический бикс.
– И тебе привет, коли не шутишь. Что от меня надо, говори уже. Занята.
– Хотел попросить о помощи.
– Тело сам прячь, мне неприятности не нужны.
Костя непонимающе моргнул, потом не выдержал и расхохотался.
– А вот и не угадала. Вик, отвези меня на лазерную коррекцию.
– У нас в городе исчезли все такси?
– Нет, но советовали прийти с сопровождающим. Говорят, после операции сильно слезы текут и свет глаза режет. Поэтому безопаснее ходить с кем-то под ручку.
Вика подняла брови и наконец-то улыбнулась:
– И ты выбрал меня, да?
Костя подколки не понял и совершенно серьезно ответил:
– Я тебе доверяю. Вряд ли ты позволишь мне упасть в открытый люк. Операция в пятницу, я видел график – у тебя выходной.
– А других дел, кроме работы, у меня нет? Ладно, отвезу. Едем на моей машине, перед операцией заливаешь мне полный бак.
Костя чуть не поперхнулся от такой наглости:
– Да там ехать-то!
Виктория пожала плечами и вернулась к салфеткам.
– Да – да, нет – нет.
В пятницу маленькая ярко-зеленая машина остановилась возле Костиного подъезда и пронзительно забибикала. Вика выскочила наружу, не глуша мотор, и закурила. Константин укоризненно заметил:
– Могла бы и позвонить, зачем сигналить?
– Так веселее, теперь про тебя бабульки будут сплетничать.
Косте, однако, было не до веселья. Тошнота подкатывала к горлу, а рука нервно барабанила по двери машины. Виктория покосилась на него и спросила:
– На тебе лица нет, ты в порядке?
– Я вообще-то на операцию еду, – заявил Константин и смущенно добавил, – ты что, не смотрела «Пункт назначения»? Ну, пятую часть, где девчонке лазером чуть глаз не выжгло.
Вика так выразительно посмотрела на него, что Костя мгновенно усомнился в собственной адекватности. При этом девушка не забывала смотреть на дорогу, вела машину уверенно и слегка агрессивно. На парковке глазного центра она заглушила мотор и мягко сказала:
– Я уверена, что все будет хорошо.
Константин запомнил странное ощущение онемения в глазах после капель с анестетиком, глупого плюшевого медведя, которого ему дали подержать во время операции, невозможность моргнуть, когда в глазу стоит векорасширитель, и легкий пугающий запах паленого. Все произошло так быстро, что когда он снова оказался в коридоре, то спросил:
– Это что, все?
– Все, Константин Михайлович, жду вас на контрольный осмотр, – ответил офтальмолог и повернулся к Вике. – Вы последите за ним, чтобы ни компьютера, ни телевизора первые день-два. Капли в глаза прямо по часам, не забываем. Всего доброго.
Костя надел солнцезащитные очки, прежде чем выйти на улицу. Из-под них текли слезы, приходилось вытирать их платочком. В глаза словно песка насыпали, а долгожданное «прозрение» так и не приходило. Вика взяла его под руку, чтобы отвести к машине, и внезапно Костя почувствовал тепло и спокойствие. Сердце укололо смутное сожаление, и мужчина начал болтать, чтобы отвлечься:
– Значит так, обязательно схожу в кинотеатр на ЗD сеанс. Потом поеду в теплые страны, буду нырять и смотреть на рыбок. А пока хватит и бассейна на первое время. И никаких больше запотевших стекол зимой! Ладно, что это я. Зрячий очкарика не разумеет.
Вика проводила его до самой квартиры. Радостный Жорик выскочил на лестничную площадку, и Костя простонал:
– С волосатым же гулять! Зря я его маме не отвез.
– Я погуляю, поводок где? Мы будем шикарно смотреться вместе – почти одной масти, – засмеялась Виктория.
В тот день девушка не скоро уехала домой. Костя уговорил ее остаться и заказать суши, под разговоры и чай время летело незаметно. На повторный осмотр к окулисту друга свозил Алексей, и врач обрадовал Константина идеальной «единичкой» на обоих глазах. Костя испытывал детский восторг, читая вывески на улицах, рассматривая листики на деревьях и лица прохожих. Но отгулять положенные десять дней отпуска ему не удалось. Через неделю позвонила Марго, и Костя мгновенно поднял трубку:
