– Где-то здесь. Подпишите согласие на анестезию, и я выясню, что с этой многострадальной лапой.
Не дожидаясь ответа, он крикнул:
– Анна Сергеевна! Думаю, будет достаточно пофола
[6]. Выключи ненадолго этого красавца.
Уверенность хирурга передалась и хозяйке, и ассистентке. Вскоре Константин уже ковырялся в лапе спящей легавой. Однако ни за пять, ни за десять минут ему справиться не удалось. Аня с удивлением заметила, что врач не нервничает, как это бывало всегда, когда операция у него шла не по плану. Она добавила собаке наркоз и спросила:
– Константин Михайлович, а что мы ищем? Я ничего не увидела на снимках.
– Там устюк, Аня, я уверен.
– Чего? Устюг?
– Не Устюг, а устюк, он же остюк. Это дикий злак. Пока колосок молодой, он не опасен. Но зрелые сухие семена – прямо как в фильме ужасов. Впиваются в кожу, протыкают ее и мигрируют в тканях.
– Ничего себе!
– Да, причем могут быть не только в лапе, но и в носу или ухе, или во рту. И-и-и – вуаля!
Костя вытащил пинцетом коварное семечко и кинул его в кюветку. Аня захлопала в ладоши.
– Пойду, покажу хозяйке. Сделай, пожалуйста, блокаду с новокаином и забинтуй лапу.
– Будет сделано, док.
Аня улыбнулась. Костя казался ей неоперившимся птенцом, поэтому она всегда радовалась его победам и успехам. Конечно, с Алексеем не сравнишь, тот хирург от Бога, и каждая смена с ним была настоящей каруселью событий и интересных случаев. Но Константин хотя бы старался делать свою работу хорошо, и Аня не могла оставить его без поддержки. Поэтому об увольнении не могло быть и речи.
Глава 3
Иногда Косте казалось, что его сглазили. Другой разумной причины, по которой его преследовало тотальное невезение, он придумать не мог. Вот и сегодня день начался с какой-то нелепицы.
Маленький чихуахуа, сидевший на руках крупного мужчины, был совершенно здоров. Хозяин привел его для того, чтобы Майку подстригли когти и проверили параанальные железы
[7].
Аня была занята в операционной, а очередь к терапевтам заполнила весь холл, и Константин решил взять несложного пациента на себя. Молодой хирург некоторое время раздумывал – с чего начать, и решил, что сперва подстрижет когти, потому как это не больно. Майк прижимался к хозяину и орал, словно его режут, стоило Косте взять в руки крошечную лапку. Оставить собаку без маникюра было бы преступлением – коготки уже загибались, как у орла. И Костя решился. Примерился и острым когтерезом оттяпал половину когтя разом. Это была бы оптимальная длина, но хирург не учел, как далеко проросли сосудики у чихуа, гуляющего исключительно на руках.
Брызнула кровь, пачкая дорогую рубашку хозяина. Константин прижал к когтю ватную палочку с кристаллами сухой марганцовки, и скоро на нем запеклась корочка, остановившая кровотечение. Владелец смахнул капли пота со лба и выжидательно посмотрел на врача. Проклиная все на свете, Костя продолжил стричь. Он задел сосуды еще на двух когтях. Майк бесновался. Рубашка мужчины покрылась не только пятнами крови, но и марганцовкой.
Костя выдохнул и преувеличенно бодрым голосом объявил:
– Вот и все! Осталось секундное дело, и маленький Майк будет свободен.
Хирург поставил малыша на хирургический стол, взял в руки салфетку и собрался очистить параанальные синусы от скопившегося секрета. Но стоило ему лишь слегка надавить пальцами, как зловонное содержимое прыснуло во все стороны. Костя мрачно порадовался тому, что носит очки, поскольку брызги попали ему прямо на лицо.
Хозяин чихуахуа молча отправился в кассу, а из операционной, наконец, вышла Аня.
– Константин Михайлович! Вам бы переодеться… Что случилось?
– Ничего, – буркнул Костя, – Зови следующих на прием, температуру там измерь, взвесь, а я пойду сполоснусь.
Когда мужчина вернулся из гардеробной в смотровую, ему показалось, что он находится в одном из своих кошмаров. Синий кафель, смотровая лампа, кушетки – все было покрыто брызгами крови. Посреди комнаты приплясывал и бешено вертел хвостом здоровенный шоколадный лабрадор, судя по повадкам – еще щенок. Из его хвоста вырывалась тонкая алая струйка крови, пачкающая все вокруг. Константин схватил марлевую салфетку, чтобы зажать рану, но Сэм, чуть не взвизгивая от восторга, решил, что это такая веселая игра, и закружился волчком, пряча попу от доктора.
Молодая хозяйка не могла удержать питомца силой и только болталась на нем, крепко держась за ошейник. Ситуацию спасла Анна Сергеевна.
– А ну, сидеть! – строго велела она Сэму.
Не тратя времени на установку внутривенного катетера, Аня ловко ввела собаке в вену пофол с «бабочки
[8]». Лабрадор рухнул на кушетку, как подкошенный, к абсолютному ужасу хозяйки.
– Не волнуйтесь, так и должно быть, – успокоила девушку Анна, – Скорей перекладываем его на каталку!
В операционной Костя перетянул хвост жгутом у основания и быстро обработал порез. Крошечная, но глубокая рана располагалась с внутренней стороны.
– Посмотри, Аня, надо же так умудриться! Где он получил такую колотую рану?
Анестезиолог мельком взглянула на хвост и пожала плечами:
– Кто его знает. Он гулял без поводка, носился как бешеный. Может быть, колючая проволока или битое стекло.
Она уколола лабрадору антибиотик и с удовольствием потискала огромную морду спящего пса. Костя наложил последний шов и снял жгут, чтобы убедиться, что кровотечение остановилось.
– Все в порядке! Осталось только колпак подобрать по размеру.
Аня рассмеялась:
– А еще нам с вами не мешало бы сменить форму, а то все пациенты разбегутся!
Костя опустил глаза вниз. Светло-зеленый костюм был весь в крови.
– Это был мой последний комплект, что делать?
– Сейчас гляну график, у кого можно одолжить. Вы худенький, вам любой размер подойдет. Большой же – не маленький, верно?
Чужая форма болталась на Косте, словно на пугале. Он старался убедить себя, что встречают по одежке, а провожают по уму, но запасы уверенности в себе стремительно истощались.
