В «Горностае» в тот вечер было малолюдно, и это спасло Джеку жизнь. На УЗИ сразу отметили свободную жидкость в брюшной полости. Костя предполагал, что это кровь, пока не увидел рентгеновские снимки. Оказалось, что у песика разорван мочевой пузырь. Несмотря на сильный ушиб легких, медлить с операцией было нельзя.
Константин мысленно похоронил этого малыша. Он уже сочинял в голове оправдательно-утешительную речь для хозяев, как вдруг из раздумий его вырвал Анин голос. Первый раз в жизни Костя услышал из уст своего анестезиолога нецензурную брань, поэтому мгновенно включился в работу:
– Аня, что случилось? Мы его теряем?
Анна Сергеевна выгнула бровь:
– Костя, так говорят только в дешевых сериалах. Нет, блин, не теряем. Катетер поддувает, надо переставлять. А у него давление ниже плинтуса. Я уже две вены запорола.
Мужчина незаметно вытер о штаны вспотевшие ладони и, сглотнув слюну, предложил:
– Э-э-э, ну давай я попробую… Если хочешь!
– А ты можешь попросить Викторию помочь? Ну, которая в стаце работает? Вы вроде общаетесь, а меня она не очень-то жалует.
Костя почувствовал одновременно обиду и облегчение оттого, что ставить в вену катетер придется не ему. Он пробурчал:
– Конечно, сейчас схожу за ней.
Вика если и удивилась, то виду не подала. Но по дороге на хирургию все-таки спросила:
– Анька что, катетер поставить не может? Вот не думала, что она меня позовет. Я ей не нравлюсь.
Костю раздражала Викина манера разговаривать, и он резко ответил:
– Анна Сергеевна – настоящий профессионал, и она…
– Да не кипятись. Аня твоя, если с первого раза не попадает, сразу в шоке от себя, поэтому снова лажает. Она любит быть идеальной, пер-фек-ци-о-нист-ка, понимаешь?
– А ты?
– А мне пофиг.
В операционной Костя внимательно наблюдал за тем, как работает Вика. Движения ее рук были плавными и уверенными. Картину портили только татуировки в виде щупальцев спрута. Мужчина с сожалением подумал, что такие изящные и длинные пальцы могли бы принадлежать пианистке, а тут это вот.
– Я в вене.
Кровь так и не показалась в канюле, и Аня недовольно поджала губы:
– Ты уверена?
Косте показалось, что Вика сейчас выплюнет какое-нибудь ругательство, но она только проворчала:
– Уверена. Давления нет, вот и крови нет. Подключай раствор, проверяй. Когда очухается, поменяешь катетер, этот для него маленький, забодаешься капать. Все, я пошла.
Потом была операция, которая прошла гораздо лучше, чем опасался Костя. Он аккуратно зашил разрыв мочевого пузыря и наполнил его физраствором через катетер. Все герметично. Хирург промыл брюшную полость в надежде на то, что моча не успела разъесть серозные оболочки, и быстро наложил швы. Костя даже не старался сделать «косметику», не до красоты. И долго беседовал с владельцами после операции, невзирая на поздний час.
– Сейчас Джек стабилен, но предстоит еще одна операция. Сломаны кости таза, если не сделать остеосинтез, он не сможет ходить…
Женщина ахнула и прижала руку ко рту. Мужчина только кивал головой и хмуро заметил:
– Док, спасибо, что спасли нашего дурачка. Это мы виноваты, нельзя было его без поводка отпускать. Но кто ж знал! Когда будет вторая операция? Больно ему?
Про ощущения собаки после автотравмы Костя постарался умолчать и сконцентировался на вопросе про операцию:
– Пока не могу сказать. Не удивляйтесь, закрытые переломы костей – это не срочно. От переломов не умирают, а от шока – вполне. Когда легкие Джека заживут, и его состояние стабилизируется, мы проведем остеосинтез. До этого ему придется остаться в стационаре.
С тех пор прошло уже три дня. Йоркширский терьер скучал, сидя в клетке, хотя хозяева ежедневно проводили с ним по несколько часов. Сегодня они снова спрашивали Костю о дате операции, и он уже не знал, что им сказать.
– Что такой хмурый? – Вика бесшумно подошла, встав у него за плечом, и от неожиданного вопроса Костя вздрогнул. – Лохматый идет на поправку, осталось прооперировать таз и можно домой отпускать.
– Да в этом и проблема! – вырвалось у хирурга, – Ладно, забудь.
Вика покачала головой и ринулась в атаку:
– Я тебе скажу, в чем проблема! Ты не можешь сказать хозяевам, что очкуешь собирать кости. Конечно, сейчас ты для них такой крутой.
Кривляясь, девушка заговорила тоненьким голосом:
– Константин Михайлович спас нашего малыша, зашил мочевой, какой он молодец.
– Слушай, ты же сама не оперируешь, поэтому тебе не понять! Ясно?
Викино лицо окаменело, и она надолго замолчала. Только когда Константин направился к двери, она добавила:
– Костя, иногда надо работать в команде. Просить о помощи не стыдно. И признаваться, что чего-то не умеешь – тоже.
– Извини, я пойду.
Отвратительное настроение не мешало Косте работать, да и пациенты сегодня были как на подбор со стандартными проблемами. Сломанный на прогулке коготь, абсцесс параанальных желез, пара кастраций. Но Викины слова крутились у него в голове. Помощь, помощь… у кого он мог попросить помощи?
На обеде он пробормотал:
– Черт, как же я сразу не подумал! Вдруг Лешка согласится?
Он торопливо нашел в записной книжке контакт «Алексей Воронцов» и набрал номер:
– Леха, привет! Честно говоря, я по делу. У нас третий день в стационаре сидит йорик, под машину попал. В целом стабилен, но таз раздроблен в хлам. Хочу, чтоб ты посмотрел, давай снимки пришлю?
Если бы Алексея не уволили из «Горностая», этого йорка он точно забрал бы себе. Талантливый и амбициозный ортопед, Воронцов словно гонялся за сложными случаями, и, надо сказать, удача ему благоволила. Говорили, что у Леши легкая рука. И у девушек он всегда пользовался успехом. На его фоне Костя смотрелся довольно бледно, поэтому их дружба удивляла многих. Константин и сам толком не мог объяснить, почему он не завидует Алексею. Но факт остается фактом – мужчины общались уже несколько лет, называя друг друга не иначе как братьями.
– Алло, Кость, тут собирать на две пластины и может еще тот осколок подтянуть. От меня-то ты чего хочешь?
– Леха, слушай, я с таким еще дела не имел. Что-то я боюсь. Приезжай, а? Вдвоем управимся. По деньгам скажи сам, сколько.
– Костя, ты там мозгами поехал? Какие деньги! Пробьешь через кассу. Прооперировать помогу, не вопрос, но как ты мое появление Николаичу объяснишь?
– А его нет, уехал на два дня. Подъезжай вечером, я тебя мимо админской стойки проведу аккуратно, а в операционную уж никто не сунется.
– Сегодня мне не с руки, за собакой попросили присмотреть.
