– Иногда так бывает, – нежно сказал Самарин. – Иди спать, завтра у нас тренировка, ты должен отдохнуть. И еще одно: ты хорошо справился!
– Правда? – спросил покрасневший от удовольствия Алексей.
– Правда, – кивнул Матушкин. – Генерал Самарин не славится излишней чувствительностью, я дождался его первой похвалы после двух лет службы.
Офицеры подождали, пока мальчик выйдет. Первым прервал молчание Самарин.
– Как-то все не сходится! – взорвался он. – Выкрасть карту из кабинета его величества? Самая маленькая из них размером три на три аршина, никто не спрячет такое под рубашкой! А охрана возле дверей? Если бы они заметили, что Алексей что-то выносит из кабинета, сразу задержали бы его, несмотря на то что он цесаревич. К тому же мальчик был там несколько раз и всегда вместе с отцом. Он не имеет права один там появляться. И кто мог приказать барышне Корсаковой сделать что-то такое? Немцы? Конечно, разведка кайзера сделала бы многое, чтобы узнать о наших планах, но втянуть в это наследника престола? Не верю. Все это дело слишком дурно пахнет. А что ты про это думаешь?
– Я подожду с выводами, – сухо ответил Матушкин. – Посмотрим, что выяснят наши люди, которые следят за Корсаковой. Поскольку барышня не выглядит умной, держу пари, что первое, что она сделает, когда выйдет из дворца, – это побежит к своему тайному заказчику, чтобы отчитаться.
– Надеюсь, – буркнул Самарин. – Ты уведомил царя, что с Алексеем все в порядке?
– Конечно, как только дети вышли из сада, отправил к царю Барцова.
– Это хорошо. В таком случае я возвращаюсь к себе.
– Тебя разбудить, если что?
– Нет, разве что наши люди откроют во дворце резидента немецкой разведки. Лучше приходи на завтрак, Анна обрадуется.
– С удовольствием! – сказал Матушкин. – Ты не поверишь, что подают в офицерской столовой. А во дворце нет проблем с продуктами.
– Правда настолько все плохо? – удивленно спросил генерал. – Я понимаю, что на фронте проблемы с поставками, но тут?
– Ты знаешь, что два года мы в состоянии войны и большую часть продовольствия забирает армия. В магазинах не хватает продуктов, иногда есть проблема даже с поставкой хлеба, – едко произнес Матушкин. – Даже железная дорога работает на потребности армии.
– К счастью, в моих имениях всего в изобилии, в последнее время даже построили молокозавод.
– Анна приказала? – догадался Матушкин.
– Вообще-то попросила, – запротестовал генерал. – Хотя это одно и то же, ты же знаешь, если она что-то вобьет себе в голову…
– Знаю, – насмешливо согласился Матушкин. – Иди к жене, подозреваю, что завтра нас ждет тяжелый день, – уже серьезно добавил он.
«Ну, самое худшее, что меня ждет, – это возвращение в провинцию, – подумал генерал, идя в свои апартаменты. – Поскольку я не позволю, чтобы царица срывалась на Анне и чтобы она конкурировала с дворцовыми собаками за благосклонность правителя. Что кому предназначено. Может, предназначение Самариных – строить молокозаводы и обучать крестьян в своих имениях, а не блистать при дворе? Время покажет».
* * *
Ровно в восемь слуга доложил о приходе Матушкина, правда, в компании Анвельта. В то время как первый излучал уверенность в себе, молодой человек был смущен и сразу же стал извиняться за свой визит. Анна быстро успокоила парня и усадила гостей за стол.
– Не беспокойся, – с неискренней улыбкой утешил его Матушкин. – Непрошеный гость хуже татарина.
– Еще одно слово в таком же тоне, полковник, и вы не получите паштет из трюфелей, – угрожающе предупредила Анна.
– Молчу! – ответил офицер с притворным ужасом.
– Что тебя привело? – спросил Самарин молодого человека. – То есть в Петербург, поскольку мы всегда тебе рады.
– Меня вызвал генерал Брусилов, – пояснил Анвельт. – Вы слышали о проблеме с использованием слова…
– Слышал, – прервал его Самарин. – А ты его знаешь?
– Сейчас уже да, я был в библиотеке месяц назад.
Генерал не прокомментировал, лишь сейчас заметив на мундире парня нашивки лейтенанта.
– Это слово работает, но только немцы и поляки могут использовать его в полном масштабе, – сказал Анвельт. – Штаб обеспокоен.
– И ничего странного, – прокомментировал Матушкин, намазывая гренку икрой. – У всех свои проблемы, предлагаю сконцентрироваться на наших. Расскажешь Анне про следствие, которое мы ведем? – спросил он у генерала.
– Расскажу.
– А я введу в курс дела молодого.
Самарин кинул на него вопросительный взгляд: Матушкин был более чем осторожным и не откровенничал перед посторонними, даже вызывающими доверие. Если только плюсы не перевешивали риски. Только что мог внести в следствие Анвельт? Мальчик хоть и умный, но никогда не принимал участия ни в каких расследованиях, у него есть только боевой опыт. Минутку! Боевой опыт! Анвельт был целой армией в одном лице, значит, Матушкин волнуется о безопасности кого-то другого. Вот только цесаревича охраняли другие адепты, тогда остается только некий генерал Самарин… А откуда взяться угрозе? Ведь никто из тесной группы посвящённых не знал о его участии в этом деле.
– Что происходит? – спросил он прямо.
– Может, вернемся к этому после завтрака? – предложил Матушкин. – Поскольку испортишь аппетит.
– Говори!
– Мои люди установили, с кем встречалась барышня Корсакова.
– И?
– Представь себе, это Глобачев.
– Этот жандарм? Тайная охрана нас опередила и арестовала ее?
– Нет! Наши не смогли подойти близко, но один из них услышал, как Глобачев сказал Тамаре, что его величество будет ей благодарен.
– Он имел в виду царя? – с удивлением вмешалась Анна.
– Похоже, да, – подтвердил полковник.
– И эта глупая гусыня поверила, что царь решил через Глобачева с ее помощью проверить преданность своего сына?
– Возможно, не столько проверить преданность сына, сколько проверить охрану цесаревича. Если бы Глобачев смог доказать, что доступ к наследнику престола имеют посторонние особы, ненависть обрушилась бы не только на Конвой, но и на меня, – после раздумий произнес Самарин. – Девушка могла легко поверить в это, ведь еще недавно Глобачев встречался с его величеством, по крайней мере, раз в неделю. А при дворе не знают о том, что наш жандарм впал в немилость.
– Не знают, поскольку мой муж-рыцарь приказал молчать об этом, – с гневом произнесла Анна. – Вот и получи!
– Спокойно, – понял руку Матушкин. – Позже поругаетесь. Не деморализуйте мне молодежь. Нужно как можно быстрее установить, провокация ли это тайной охраны или частная инициатива Глобачева.
– Теперь все сходится, – хмуро сказал Самарин. – Эта маленькая идиотка точно думала, что, выполняя приказ Глобачева, она заслужит благосклонность царя, а это означает, что князь Корсаков ничего не знает об этой авантюре, поскольку никогда бы не дал себя так спровоцировать. Тамара точно хотела сделать папе сюрприз и показать, что уже взрослая…
