– Папа через минуту спустится, вы прервали его послеобеденный сон, – проинформировала она, приседая в реверансе.
Самарин молча поклонился, позволяя девушке вести беседу. Тамара не выглядела расстроенной его приходом, как бы там ни было, она умело развлекала намного старшего мужчину легкой болтовней, шутками, стараясь избегать серьезных тем. Она замолчала, лишь когда раздались быстрые шаги хозяина дома.
– Папа! – воскликнула она, подходя к отцу. – Нам нанес визит граф Самарин.
Князю Корсакову было под шестьдесят, но узкое лицо с массивным подбородком и орлиным носом могли принадлежать и сорокалетнему. Небрежно подвязанный шелковый халат подтверждал предположение барышни Тамары: князь только что встал с кровати. В отличие от дочери он сразу же заметил, что Самарин не принял угощение, и поздоровался с ним скупым кивком.
– Чем обязан? – спросил он с едва заметным беспокойством в голосе.
– Его величество хочет видеть вашу дочь. И вас, – добавил генерал после секундного молчания.
– Ох, я так счастлива! – воскликнула Тамара, целуя отца. – Я знала, что так и будет! Я знала! Господин Глобачев… – Она замолчала, заметив ужас, отразившийся на лице отца.
– Что?! – закричал Корсаков. – Что общего у тебя с тем жандармом?!
«А ведь подвела система образования, – подумал Самарин. – В школах для благородных девиц тайную охрану представляют щитом империи и бичом врагов царя, и семьи девочек, рассказывая им о скандалах при дворе, старательно избегают те, в которых участвует тайная охрана, прекрасно понимая, что письма могут прочитать сотрудники этой институции.
– Господин Глобачев попросил меня помочь проверить безопасность дворца, – тихо ответила Тамара.
– Это не входит в функции тайной охраны, только Конвоя! – рявкнул на дочь Корсаков. – Что же ты наделала, маленькая идиотка?!
– Но, папа! Я…
Князь сжал кулаки, и Самарин непроизвольно встал между ним и девушкой. «Так много сюрпризов, – с грустью подумал он. – Нужно все прояснить здесь и сейчас».
– Успокойтесь! – резко произнес он.
– Но ведь ничего не случилось, – сказала девушка, беря себя в руки. – Я пару раз поговорила с цесаревичем, и все!
– Если бы это было так, император не прислал бы генерала Самарина!
– Генерала? Но ведь он не носит мундир. А господин Глобачев…
– Глобачев был сегодня арестован, – резко прервал ее Самарин. – По приказу его величества он предстанет перед судом.
Князь Корсаков как слепой нащупал кресло и упал на него с гримасой боли на лице.
– Что с вами? – забеспокоился Самарин. – Может, вызвать врача?
– Нет, это только нервы, – процедил он. – Сейчас все пройдет.
– Слуги! – закричал офицер. – Воды!
Женщина, появившаяся на крик генерала, хоть и скромно одетая, не была похожа на служанку. Не обращая ни малейшего внимания на Тамару и Самарина, она измерила князю пульс и дала лекарство. Она не была красавицей, но гибкая фигура и огромные темные глаза привлекали мужское внимание. Самарин определил навскидку, что ей лет тридцать с небольшим.
– Мне уже легче, – сказал Корсаков. – Позвольте представить вам Маргариту Успенскую, гувернантку моей дочери.
Генерал поднялся и пожал узкую холодную ладонь.
– А сейчас к делу, – продолжил князь. – Что случилось?
– Я был бы признателен, если бы мадемуазель Тамара рассказала, о чем просил ее генерал Глобачев, и передала бы мне свой разговор с Алексеем.
– Так не пойдет! – запротестовала девушка. – Откуда мне знать, что господин Самарин действует по поручению его величества?
– Тамара! – гневно оборвал ее Корсаков.
Генерал молча вытащил документ с личной печатью канцелярии царя.
– Возможно, это избавит вас от сомнений, – холодно произнес он. – Я слушаю. Только прошу в подробностях.
– Я…
– Начни с самого начала, – посоветовала гувернантка. – Как ты познакомилась с генералом Глобачевым?
– На балу у Веры Островской.
– И кто тебя ему представил?
Тамара опустила глаза, словно внезапно ее заинтересовал узор на ковре.
– Господин Глобачев сам ко мне подошел, – прошептала она.
– Это неслыханно! – разгневанно воскликнул князь. – Наглость этого выскочки переходит все границы! Еще сегодня я отправлю к нему секундантов!
Гувернантка коснулась его руки успокаивающим и в то же время удивительно интимным жестом.
– Это невозможно, – проинформировал Самарин. – Господин Глобачев обвинен в предательстве и поэтому лишен такой возможности. Прошу, рассказывайте дальше. О чем просил вас Глобачев?
– Он хотел, чтобы я встретилась с цесаревичем во дворцовом саду.
– В котором часу?
– Вечером…
– А точнее?
– В десять.
– Ты согласилась выманить наследника престола в сад в то время, когда ему нельзя покидать дворец?! – закричал Корсаков. – Без охраны?! Где был твой разум? А если бы там была засада?!
– Папа, я…
– Молчать!
Минуту было слышно только тяжелое дыхание князя, наконец Корсаков спрятал лицо в ладони.
– Это все? – спросил он.
– Я встретилась с ним в саду, – призналась Тамара. – И…
– Ну?
– Я попросила его принести мне что-нибудь в следующий раз. На память, – добавила она быстро. – Мы договорились на завтра, но ведь до этого не дошло.
– И что это должно было быть? Пожалуйста, поконкретнее, – потребовал Самарин.
– Я не помню!
– Тамара, сейчас не время скрытничать! – сурово произнесла гувернантка.
– Ох, ну речь шла о какой-то мелочи, все равно что!
Князь посмотрел на бесстрастное лицо Самарина, потом перевел взгляд на дочь.
– Как ты можешь не помнить! Это же было только вчера? Говори!
– Это должна была быть шутка, – ответила Тамара, всхлипнув. – Что-то из одной из дворцовых комнат.
– Какой конкретно? – поинтересовался генерал.
Ответом ему стали слезы. Похоже, барышня Корсакова начала понимать, что наделала.
– Тамара? – беспокойным тоном отозвалась Успенская.
– Кажется… кажется, карта.
– Какая, ради бога, карта?! – не сдержался Корсаков. – Что ты там бормочешь себе под нос?
– Из кабинета…
– Из кабинета его величества?! – с угрозой в голосе спросил князь.
Тамара не ответила, ее лицо говорило лучше всяких слов.
– Господи… – прошептал Корсаков.
