Блондин бросил окурок в лужу. Его сопровождали двое индейцев кэддо, покинувших земли своего племени, и за годы скитаний наживших множество неприятностей и получивших знания особого свойства: о том, что люди делают и говорят в обстоятельствах чрезвычайного принуждения. Знания малоприменимые в жизни, но оттого не менее ценные.
Глава 3
Свою стремительную военную карьеру капитан Кидд начал в ополчении штата Джорджия во время войны 1812–1815 годов, когда ему едва исполнилось шестнадцать. Отряд отправился на запад, чтобы под знаменами генерала и будущего президента США Эндрю Джексона принять участие в битве у излучины Хорсшу-Бенд в штате Алабама. В то время Джефферсон Кайл Кидд был всего лишь рядовым, который поднял руку во время избрания капитаном человека по имени Томпсон. Голосование проходило за день до похода, а избиратели сидели на сложенных штабелями рельсах в холмистой местности штата Джорджия. Собравшись в путь, приготовив провизию, оружие, боеприпасы и личные вещи, поймав пасущихся лошадей, участники ополчения поняли, что им необходимо срочно избрать новых офицеров. Военному отряду необходимы офицеры, ибо должны существовать люди, которым следует отвечать по уставу «Да, сэр» и «Нет, сэр», отдавать честь и всячески демонстрировать безусловное подчинение и дисциплину. Двое из выбранных в прошлом году офицеров не оправдали доверия, а трое переехали в штат Теннесси. Зачем нужны сержанты и капралы, участники ополчения не знали, а потому решили воздержаться от их избрания. Джефферсон Кайл Кидд родился и вырос в холмах Джорджии, а потому всю жизнь думал и говорил так, как думают и говорят в том краю, сохранив привычки и интонации юности. Да, тогда он поднял руку за Томпсона.
27 марта 1814 года, во время битвы у излучины Хорсшу-Бенд, Кидд получил ранение внешней части правого бедра, оставил на поле изрядный кусок собственной плоти и оросил землю Алабамы молодой, здоровой и горячей алой кровью. Под командованием Коффи ребята из Джорджии держали оборону к югу от излучины, а брустверы строили, разбирая на бревна хижины местных жителей. Поначалу Джефферсон даже не заметил, что ранен. Просто лежал рядом с двумя парнями из своего округа и стрелял поверх бруствера. В разрушенной хижине из очага выкатился большой мыловаренный котел. Индейцы племен крик и чокто палили из-за реки и постоянно попадали в этот котел, который гудел, словно колокол, мешая услышать, что капитан Томпсон ползет к укрытию.
Наконец Шерман Фостер крикнул:
– Джефф, Джефф, там капитан Томпсон!
Входившие в общину «Красные прутья» индейцы племени крик метко стреляли с противоположного берега Таллапусы, целясь в хижину, в мыловаренный котел и, как вскоре выяснилось, в Томпсона. В руках они держали всего лишь гладкоствольные мушкеты, однако огромные пули семьдесят второго калибра убивали не хуже нарезного оружия. Противоположный берег реки ощетинился стволами длиной с дышло. Джефферсон Кидд завернул в платок стрелковый механизм и положил кремневое ружье на песок. Скинул через голову ремень сделанной из рога пороховницы и дозатора пороха, снял патронный ящик и пополз спасать капитана. В конце марта горячее солнце Алабамы нещадно сушило и жгло все вокруг. Даже река напоминала расплавленный металл. Долины заполнял пороховой дым. О ветре не приходилось даже мечтать. Томпсон молчал. Зачем, черт возьми, ему понадобилось покинуть укрытие? Местность приобрела цвет бисквита, но с ядовитым желто-зеленым оттенком порохового дыма.
Кидд протиснулся между двумя косо лежавшими бревнами и потянулся к неподвижной руке Томпсона, но в этот момент песок вокруг взорвался множеством крохотных вулканов. Под прицельным огнем Кидд все-таки сумел схватить окровавленную руку в разорванном рукаве и втащить Томпсона в укрытие. Пришлось тянуть тяжелое неподвижное тело по разбитому зеркалу, настенному календарю и оловянным ложкам. Каблуки капитана зацепили календарь: по пути март сменился апрелем, а потом и маем. Когда все-таки удалось доползти до бруствера, Томпсон уже умер. В поисках признаков жизни, которых не было, Джефферсон перевернул тело на спину и увидел, что пуля попала в выемку в основании шеи.
«– Где ты был весь день, сын мой Рэндалл?
– О, мама! Скорей приготовьте постель. Я так устал и хочу прилечь».
Эту песню Джефферсон слышал с детства, но только сейчас понял, что означают ее слова. Он разорвал на капитане Томпсоне китель, рубашку и впервые увидел, как вместе с кровью из человека вытекает жизнь.
– Ты ранен, – сказал Фостер. – Посмотри на себя! Ранен!
– Я? – Джефферсон Кайл Кидд, которому неделю назад исполнилось шестнадцать лет, лег в желтую грязь и взглянул на собственное тело. Увидел домотканые коричневые штаны, сапоги с квадратными носами, длинные худые ноги и красное пятно на внешней стороне правого бедра. Лоскут от штанов застрял в открытой ране.
– Со мной все в порядке, – ответил он спокойно. – Ничего страшного не случилось.
Потом с него сняли штаны, перевязали бедро и промежность. Было больно, неудобно и стыдно, но рана быстро зажила.
Сержантом его избрали потому, что поступило распоряжение избрать сержанта. Шерман стал лейтенантом, а Иезекия Питт заменил Томпсона в чине капитана. Так Джефферсон Кайл Кидд получил воинское звание, о котором ничего не знал.
После битвы он сидел в палатке с офицерами тридцать девятого пехотного полка, расспрашивал об обязанностях сержанта и составлял подробный список, потому что хотел служить хорошо и все делать правильно. Над ним смеялись: еще бы! В шестнадцать лет парень избран сержантом. Вот что значит ополчение. Особенно зло издевались над его речью. Все эти люди прибыли из штата Мэн и из Нью-Йорка, а потому говорили так, что Джефферсон ничего не понимал. Склонялся над листом бумаги, чтобы никто не заметил его растерянности, и мучительно пытался догадаться, о чем идет речь.
Сержант Кидд аккуратно записывал свои должностные обязанности, потому что для него в этом мире вес имела только письменная информация – начиная с донесений и разведывательных карт и заканчивая перечнем обязанностей клерка. Затем отряды ополчения штатов Джорджия и Теннесси вместе с регулярными войсками выступили в Пенсаколу – притом что находились они в краю, который люди называли Алабамой, а правительство Соединенных Штатов именовало Территорией Миссисипи.
Отличившийся в битве у излучины Хорсшу-Бенд и уже достигший совершеннолетия сержант Кидд получил назначение в департамент военной полиции тридцать девятого полка. Там требовался высокий, сильный, простой парень. Путь в Пенсаколу оказался долгим. С холмов Алабамы отправились на юг. Пробирались через заросли меч-травы и огромные пространства веерной пальмы, опутанной колючими зелеными стеблями вьющихся растений, больно цеплявшихся за рану на бедре. Музыкант снова и снова играл на неутомимой губной гармонике «Камень все перемелет» и «Маленькие капли бренди», причем исключительно в тональности ре. В Пенсаколе сержанту Кидду поручили конвоировать заключенных. Эту работу он сразу возненавидел.
Пришлось изучить все методы допроса, расшифровать секретные коды, посредством которых британские пленники общались между собой, овладеть приемами захвата и удержания для подавления сопротивления. Кидд в совершенстве познал технику использования наручников и кандалов, а также постиг науку содержания заключенных в горячих песках Флоридского пролива. К счастью, через несколько месяцев ему удалось вырваться как из департамента начальника военной полиции, так и из лап старшего офицера и перевестись в курьерскую службу. Другими словами, стать связным.
