— Если не накормить его кровью, — вставил Шэнноу.
— Не уверен, мистер Шэнноу. Накормленные кровью Камни становятся багровыми и не исцеляют, не сотворяют еду. Мы с Саренто ставили опыты, используя мелких животных — кроликов, крыс и тому подобных. Камни сохраняют силу, но они меняются. Мои исследования показали, что Кровь‑Камни оказывают губительное влияние на тех, кто ими пользуется. Например, исчадия — их беспощадность увеличивается, жажда крови становится неутолимой. Скажите, Бетик, когда вы потеряли свой Камень?
— Откуда вы знаете, что я его потерял?
— С зерном Сатаны вас не допустили бы в Убежище. Так вот, потеряв Камень, что вы почувствовали?
— Гнев, страх. Я почти неделю не мог заснуть.
— Как часто вы кормили Камень?
— Каждый месяц. Своей собственной кровью.
— А предложи я вам Камень сейчас, вы бы его взяли?
— Я… Да, взял бы.
— Но вы поколебались.
— Без него я чувствую себя более живым. С другой стороны, сила…
— Да, сила. Через год, Бетик, если доживете, вы не станете колебаться. Вот почему, мистер Шэнноу, меня так занимает Пендаррик. В первые годы царствования его законы были справедливыми, но именно он открыл гнусную силу Кровь‑Камней. И через пять лет стал беспощадным тираном. Мне до сих пор не удалось найти конец его истории. Окончательно ли он погиб, или одержал верх? Или океанские волны скрыли все его деяния?
Шэнноу собирался ответить и вдруг замер. На него пахнуло страхом.
— Скорей от костра! — прошипел он.
Бетик тут же отскочил, но Арчер не пошевелился.
— В чем…
В дверь ворвались два зелота, паля из пистолетов. Шэнноу метнулся вправо, перекатился, а вокруг него визжали пули.
Арчер исчез в струе багряного дыма. Еще один зелот принялся стрелять с балкончика наверху, и мозаичный пол возле головы Шэнноу взорвался сотнями осколков. Его пистолет задрался — и зелот, перевернувшись, исчез из вида.
Бетик ранил ближайшего зелота, а второго принудил укрыться за белой статуей. Шэнноу опрокинулся в нишу на спину и навел оба пистолета на дверь в глубине. Оттуда выскочили трое — для того лишь, чтобы повалиться на пол под раскатистый гром пистолетов Шэнноу, Последний оставшийся на ногах зелот кинулся к двери, но рухнул, когда пуля Бетика просверлила ему висок.
Бетик перезарядил пистолет и, прячась в тени, прокрался к тому, кого он ранил.
— Ложись! — взвыл Шэнноу, и Бетик кинулся на пол в тот момент, когда зелот навел на него пистолет. Иерусалимец выстрелил дважды, и последний противник неподвижно вытянулся на мозаичном узоре. Шэнноу перезарядил пистолеты и выждал, но их окружала нерушимая тишина.
— Как, во имя Дьявола, ты это проделал Шэнноу? — спросил Бетик. — Я ничего не слышал.
— Прежде я думал, что это инстинкт, но теперь не уверен. Где Арчер?
— Здесь, — отозвался чернокожий. Он сидел у костра, уставившись на черный камешек у себя на ладони. — Иссяк. Жаль! Я искренне привязался к моему малютке Камню.
— Они ведь должны были быть далеко отсюда? — сердито крикнул Бетик.
— Не уповай на магию, малый, — посоветовал ему Шэнноу с улыбкой.
Вдвоем они обыскали трупы, собирая оружие и патроны, а Арчер тем временем подложил хвороста в костер.
— Думаю, нам не стоит долго задерживаться, — сказал Шэнноу. — Мне не хочется сидеть здесь, точно мишень.
— Я провожу вас к Ковчегу, — сказал Арчер. — Там вы будете в безопасности.
— Я еду на юго‑запад. В Вавилон.
— Убить Владыку‑Сатану?
— Да.
— Не думаю, что Руфь ждет от вас этого.
— Арчер, неважно, чего она ждет или не ждет. Я ей не слуга. И во что бы она ни верила, она же способна понять, что без него мир только выиграет?
— Может быть. Но, когда речь идет об Аваддоне, связь между ними крепче кровной.
— Какая связь?
— Руфь — жена Аваддона.
8
Сэмюель Арчер стоял в дверях и смотрел, как оба воина вытаскивают трупы наружу и сваливают их у низкой ограды. Смерть лишена достоинства, решил он, заметив исходивший от трупов смрад отхожего места — умирающие не управляли своим кишечником.
Среди Хранителей были и настоящие солдаты, люди действия, но никто из приходивших ему на память не обладал этим леденящим спокойствием Иерусалимца. Арчер не понимал, как сквозь шум ветра и дождя Шэнноу расслышал приближение убийц. И если бы не Камень, сделавший его невидимым, сам Арчер был бы тут же убит у костра. Ни Шэнноу, ни Бетик не упомянули про струю багряного дыма, которой Арчер гордился — она ведь отвлекла зелотов, дала воинам время опомниться. Он решил, что упомянет ее сам, едва представится случай.
Дворец смердел кордитом и смертью. Арчер поднялся по длинной лестнице на балкончик. У перил темнела лужа крови, и Арчер вспомнил, что Бетик поднимался сюда раньше и сбросил труп вниз на камни. Еще раздался такой отвратительный хруст!
Внутрь с дождя вошел Шэнноу и снял кожаную куртку. Несколько секунд он постоял на коленях у костра, грея руки, потом вытащил Библию из седельной сумки.
— Указания, как найти Иерусалим? — спросил Арчер, садясь рядом с ним.
— Нет. Просто от чтения у меня становится легче на душе. — Он закрыл Библию. — Вчера ночью я видел во сне Пендаррика. Он сказал, что навлек на мир потоп, так как пользовался Кровь‑Камнями, и предупредил меня, что это случится снова.
— Из‑за исчадий?
— Да, по‑моему. У вас в Ковчеге есть что‑нибудь, что помогло бы мне сокрушить Аваддона?
— Это не моя область, мистер Шэнноу. Я занимаюсь исследованием мистических тайн. Но оружие там есть.
— И знания?
— О да, там есть знания.
— Я поеду с вами, Арчер, а пока дайте мне спокойно читать.
Арчер остановился у двери, глядя на дождевые струи. К нему подошел Бетик.
— Когда мрачность угнетает его дух, с ним нельзя разговаривать. А для верующего он не торопится поделиться своим Богом.
— Его многое угнетает, Бетик.
— Мне все равно, лишь бы он по ночам успевал услышать приближение убийц. Он необыкновенный человек. Меня с детства учили бояться зелотов как величайших воинов в мире, но в сравнении с ним они просто дети.
— Вы останетесь с ним?
— Ненадолго, Арчер. Я не намерен возвращаться в Вавилон и следовать за Шэнноу, когда он единолично отправится штурмовать дворец.
— Несколько странные слова для друга!
