Майк сгруппировался, но удара не последовало. Всё еще сидя на кровати, Уилсон ухитрился дотянуться до конца весла. Он крепко схватил весло и резко ударил Лося под коленку.
Лось заорал – то ли от боли, то ли от злобы – и на минуту спустил глаза с Майка. Тот воспользовался моментом, и, когда Лось повернулся к Уилсону, Майк прыгнул вперед, вырвал весло у Лося из рук и, как тараном, ударил им врага в живот. Лось взвыл от боли и, задыхаясь, повалился на кровать. Уилсон откатился подальше и с трудом встал на ноги.
Майк шагнул к поверженному противнику и поднял весло.
– Не надо, – выдавил из себя Лось, с трудом глотая воздух.
Майк и не собирался бить лежачего, но обидчика надо как следует напугать, и это его шанс.
Он сделал вид, что замахивается, и Лось снова прохрипел:
– Нет!
– Оставь Уилсона в покое! Навсегда! – Майк всё еще держал весло над головой. – Слышишь меня?
Лось, сопя, кивнул.
– Я сказал – слышишь меня?
– Да!
Майк угрожающе махнул веслом еще раз.
– Убирайся отсюда живо, пока я не передумал.
Лось всё еще держался за живот, но дышал уже легче. Он неловко поднялся на ноги и поплелся к двери. Повернул ручку, открыл дверь и остановился. Обернулся, левая рука всё еще прижата к животу, и ткнул пальцем правой руки в Майка. Лось тяжело дышал, но слова сочились ядом:
– Ты за это заплатишь, Фаррелли.
– Ой, у меня аж коленки от страха затряслись, – хладнокровно заявил Майк.
Сказать по правде, коленки действительно дрожали.
– Ты не имеешь права слоняться по школе. Тебе здесь не место.
– А вот и имеет, это я его пригласил. – Уилсон встал плечом к плечу с Майком.
– В спальни посторонним входить не разрешается, только ученикам. А он не ученик, он сын работяги.
– Ну и дубина же ты, Пэкхем. – Майк не на шутку рассердился. – Задираешь Уилсона, потому что думаешь – он смотрит на тебя сверху вниз. А сам глядишь на меня свысока, потому что мой отец работает завхозом. Кто же теперь задавака? Сам ты задавака и лицемер, но такой недоумок, что даже об этом не догадываешься.
– Посмотрим еще, кто тут недоумок. Может, скоро твой папаша уже не будет тут работать. Зачем доктору Маккензи работник, у которого сын бьет веслом учеников школы?
Такой подлянки Майк не ожидал и не на шутку испугался.
– Не беспокойся, Майк, – сказал Уилсон. – Он просто грозится.
– А вот это мы еще посмотрим.
– Сам подумай, Пэкхем, – продолжал Уилсон, – как ты будешь выглядеть, если все узнают, что тебя побил мальчишка младше тебя? А ты за это настучал на него и на его отца? Вот уж герой так герой!
– Пасть захлопни, Таггарт!
Майк снова поднял весло, и Лось, всё еще скрюченный от боли, попятился в коридор.
– Так легко не отделаетесь, – ткнул он толстым пальцем в обоих мальчишек. – Я еще до вас доберусь!
Он развернулся и похромал по коридору.
– Лось мне чуть руку не сломал, – пожаловался Уилсон Майку. – Ты меня просто спас! Спасибо тебе!
– Спасибо за то, что успел перехватить весло и спас меня. – Майк хотел улыбнуться, но получилась гримаса: он всё еще думал об угрозах Лося.
Уилсон словно прочел его мысли. Он положил руку другу на плечо.
– Честное слово, этого не случится, обещаю.
Как же хочется поверить. А вдруг отец Лося всё-таки пойдет к доктору Маккензи? Директор – человек порядочный и справедливый, но всё же легко может принять сторону ученика, на которого напал на территории школы посторонний. Если отец потеряет работу, прощай не только поездка в Ирландию, но и коттедж, где они живут. Останутся они тогда бездомными.
– Он просто болтал, чтобы не так обидно было. Если его отец пойдет жаловаться директору, я расскажу всю правду. Договорились?
– Договорились! – Хорошо, что друг его поддерживает, так всё-таки легче. Но всё равно тревожно.
Глава пятнадцатая
У Кьяры сердце замерло, когда она услышала звяканье лопаты обо что-то твердое. Солнце заливало лужайку, отец копал яму между корнями старого вяза. Теперь он распрямил спину и поглядел на дочь.
– Нашли, нашли! – закричала она. – Копай дальше.
Он еще пару раз махнул лопатой, снова послышался скрежет металла обо что-то твердое. Яма стала еще шире, и он ловко поддел острием лопаты какой-то прямоугольный предмет.
– Ящик? – спросила Кьяра.
Отец копнул еще раз. Из земли показался ржавый, покрытый глиной ящичек.
Кьяра присела рядом с ямой. Не обращая внимания на грязь, она голыми руками вытащила ящичек и аккуратно положила на траву.
– Похож на старый денежный ящик. Там должна быть защелка, – сказал отец.
Кьяра ощупала ящик, стряхнула мокрую землю и добралась до защелки – грязной и насквозь проржавевшей. Нажала на пружину, защелка на удивление легко открылась. Вот здорово! Отец стоял рядом – темный силуэт на фоне яркого солнца.
– Боюсь открывать, – призналась она.
– Почему?
– Ужасно хочется узнать, что там. И в то же время я боюсь. Сама не знаю… Вдруг там что-нибудь ужасное.
Отец присел на корточки рядом с дочерью и приобнял за плечи.
– Дедушка хотел, чтобы ты об этом знала. Если бы там было что-то ужасное, он никогда бы не завещал этого тебе. Ты была его любимицей.
– Ну да. – Тревога постепенно уступала место предвкушению приключения.
– Пора… пора наконец узнать тайну.
Кьяра откинула крышку ящика.
Глава шестнадцатая
Люси тяжело вздохнула и нанесла несколько аккуратных мазков, подправляя неудачное место на картине. Последние дни она просыпалась пораньше и любовалась волшебным сочетанием мягкого белого тумана и розовых отсветов зари над озером Катчеванука. Теперь, на острове Уэбстер, при ярком солнечном свете, она писала маслом этюд и пыталась воспроизвести эту картину, всё еще стоявшую перед ее мысленным взором.
Таинственный туман выходил как живой, постепенно голубеющее небо идеально ложилось рядом с розоватыми сполохами восходящего солнца. Но отражение деревьев в воде получилось совсем не таким, как хотелось. Никуда не денешься, придется переделывать – даже мелкие детали важны, во всём надо добиваться совершенства.
Люси вытерла кисть и задумалась. Каждый рисунок должен быть идеальным, иначе его нельзя будет добавить в портфолио. Хватит ли у нее таланта, добьется ли она стипендии? Мама всегда повторяет, что нужно верить в себя, и сомнения Люси мучают нечасто. И всё получается.
