Марк ударил Уилла кулаком в живот с такой силой, что тот захрипел и согнулся пополам.
— Еще раз! — воскликнул Тони.
— Хочешь еще? — прошептал Марк, наклонившись к пиджаку.
Уилл покачал головой, и ткань зашуршала.
— Не слышу, — настаивал Марк.
— Думаю, ему нравится, — заявил Гэвин.
— Скажи «хватит», и я перестану, — продолжил Марк. — Всего одно слово — и я оставлю тебя в покое.
Уилл ничего не отвечал, обмякнув в руках Тони и Гэвина. Те держали его, чтобы не упал и не убежал.
— Давай, — процедил Марк. — У тебя три секунды. Раз.
Уилл задергался, но хулиганы не ослабляли хватку.
— Два. Просто скажи «хватит», и я перестану.
Тони и Гэвин сжали Уилла еще сильнее: тот попятился, как запутавшийся в сетях зверек.
— Три!
Марк занес кулак, но в этот момент на них из кустов выпрыгнул Дэнни, рыча и размахивая руками так, будто хулиганы и впрямь могли поверить в нападение настоящей, пусть и необычайно резвой панды. Но те решили, что на них бросился жуткий извращенец в меховом костюме и маске, и тут же скрылись среди деревьев: Марк бежал впереди, его прихвостни не отставали, бросив Уилла выпутываться из пиджака.
— Спасибо, — пробормотал тот, расправляя и отряхивая одежду.
Дэнни кивнул, не сводя глаз с мальчишек и борясь с настойчивым желанием совершить угрожающее, но абсолютно бесполезное действие — броситься следом, потрясая кулаком. Только через несколько секунд он в полной мере осознал произошедшее. Он это услышал — или решил, что услышал; или надеялся, но не мог до конца поверить. Он внимательно прислушался к последовавшему молчанию, пытаясь уловить хотя бы эхо, — но голос сына стих, и осталось лишь воспоминание; Дэнни засомневался, не померещилось ли ему то «спасибо».
Отец повернулся к Уиллу и открыл рот, чтобы продолжить разговор, пусть даже на считаные секунды. Но даже если бы он смог заговорить или найти нужные слова, было уже поздно: мальчик ушел.
Глава 13
Паб «Косоглазая коза» был из тех заведений, где при виде незнакомца останавливали музыку, пока воспроизводивший ее автомат не разбивали об чью-то голову. Если позвонить по телефону, нацарапанному на стене туалета в подобной пивнушке, тебе действительно отвечали. Дэнни это знал наверняка: как-то раз, вскоре после смерти Лиз, он набрал один из номеров — не ради неприличных услуг, выписанных губной помадой рядом с цифрами, а потому что ужасно надрался и хотел поговорить хоть с кем-нибудь, даже если это женщина лет двадцати по имени Бернадетт, которая по голосу подозрительно напоминала разменявшего пятый десяток Иана, работавшего на полставки в пиццерии дальше по улице. В пабе воняло грязными полотенцами, и постоянными клиентами там являлись наркоманы, хулиганы, алкоголики и бомжи, нередко подпиравшие барную стойку или прятавшиеся в углу так, чтобы видеть дверь. Некоторые даже жили там: например, одна девушка иногда спала за игровым автоматом и держала в туалете зубную щетку. И все-таки, несмотря на многочисленные недостатки, в «Косоглазой козе» было дешево, она находилась близко к дому, а по четвергам там подавали неожиданно вкусный карри.
Дэнни, потягивая пиво, наблюдал за одним из завсегдатаев — его любовно называли Жулик Кен (а нелюбовно — Хапуга Гэри): тот материл телевизор, не подозревая, что скачки, которые он смотрел — и на которые поставил кругленькую сумму, поддавшись уговорам другого частого гостя со странным прозвищем Шпатель, — на самом деле повтор «Гранд Нэшнл» 1998 года, а его фаворит даже не сможет финишировать.
Когда Иван зашел в паб, все головы разом повернулись к нему. Но, оценив его габариты, клиенты быстро вернулись к своим напиткам.
— Ивана не простить, если я пропущу кулинарное шоу, так что выкладывай срочную новость, — сказал украинец, усаживаясь на стул напротив Дэнни.
— Дело в Уилле, — сказал Дэнни.
Иван выпрямился, и стул под ним скрипнул.
— Он в порядке?
— Более чем. Он заговорил.
— Он говорить? — удивился Иван. Дэнни редко видел, как его друг улыбается, но сейчас был как раз такой случай.
— Знаю. Поверить не могу.
Дэнни дернулся: Иван похлопал его по спине так сильно, что у него отпустило зажатый нерв в левом плече и разболелся другой, в правом.
— Отличные новости! — обрадовался Иван. — Что он сказать?
— Он сказал: «Спасибо», — ответил Дэнни, массируя плечо.
— А ты что сказать?
— Ничего.
Иван нахмурился.
— Твой сын говорить впервые за целую вечность, а ты — ничего?
— Знаю, знаю. Поверь, я пытался, но… ну, не смог.
— Почему не смог?
— Наверное, от шока. Не ожидал. И в любом случае я был в костюме.
— Крысы?
— Панды.
— Я думал, ты скрывать от Уилла, что ты крыса. Панда. Или кто там.
— Я и скрываю, — кивнул Дэнни. — Поэтому не смог ничего сказать. Я был в парке, увидел, как Уилла бьют другие мальчишки, и бросился на помощь. Он сказал: «Спасибо», я не ответил, и с тех пор он снова молчит. Не знаю, что делать. Вдруг он больше не заговорит? Вдруг это — всё?
— Легко. — Иван вытащил из своего пакета завернутый в фольгу сверток и протянул Дэнни. Только в «Косоглазой козе» никто не обращал внимания на обмен завернутыми в фольгу свертками. — Скажи, он не есть пирог, пока не заговорить. Если не заговорить, ты есть весь пирог. Ты в любом случае в выигрыше.
— Спасибо, Иван, — улыбнулся Дэнни.
Заиграла оглушительно громкая украинская поп-музыка. Иван выудил телефон из кармана, взглянул на экран и выругался, прежде чем ответить. Ивана кричала целую минуту — так громко, что разбудила одного из местных выпивох. Тот поднял голову и сонно огляделся. К щеке у него прилипла картонная подставка для пива.
— Надо идти, — буркнул Иван: жена бросила трубку, не дав ему договорить. — Не волнуйся за Уилла. Говорить раз — говорить снова. Вот увидишь.
— Надеюсь, ты прав, — ответил Дэнни. — Приятного просмотра.
— Да яйца себе поджарить и то приятнее, — пробормотал Иван и растворился в ночи.
Не успела за ним закрыться дверь, как в паб зашел мистер Дент. Следом под скрип отодвигаемых стульев и нервные шепотки, заполнившие помещение, появился Редж. Испугались даже те, кто зарабатывал себе на жизнь, пугая других. Дэнни покосился на пожарный выход, прикидывая, удастся ли до него добежать.
— Тебе как обычно, Редж? — закричал Чарли, хозяин паба.
— И пиво для юного Дэниэла. — Редж медленно приковылял к столу Дэнни. Протянув костыли Денту, он осторожно опустился на стул, где совсем недавно сидел Иван. Дент остался стоять, нависая над ними, как чересчур ретивая нянька.
