Уилл вздохнул.
— Меня зовут Уилл, и я обожаю внимание, — пробубнил он.
— Потому что?..
— Потому что я полный неудачник, у которого нет друзей.
— Слышали, ребятки? — Марк обернулся к Тони и Гэвину.
— Не-а, — отозвался Гэвин.
— Слишком тихо, — добавил Тони.
Марк ухмыльнулся.
— Скажи так, чтобы все слышали!
— Меня зовут Уилл, и я обожаю внимание, потому что я полный неудачник, у которого нет друзей, — повторил Уилл громче.
— Громче!
— Меня зовут Уилл, и я обожаю внимание, потому что я полный неудачник, у которого нет друзей! — выкрикнул Уилл.
— И не забудь! — закончил Марк. Он наклонился ближе и понизил голос, хотя в нем по-прежнему звучала ярость. — Думаешь, ты такой особенный, раз у тебя мать умерла?! Рыдаю, прям не могу. Мой отец умер два года назад, но что-то я не веду себя как ребенок! И не пытаюсь привлечь к себе внимание, как последний неудачник! Так что прекрати позориться и ныть, а повзрослей уже наконец!
Марк выпустил воротник Уилла и оттолкнул его к стене.
— Идем, парни.
Гэвин и Тони двинулись за ним следом. Толпа перед троицей расступалась. Все поняли: веселье кончилось — и стали расходиться. В коридоре остались только Уилл и Мо.
— Я даже не думал, что у него был отец, — сказал Мо. — Мне казалось, его в пробирке вырастили.
Уилл вытер слюну со щеки и уставился на Марка через весь двор.
* * *
Дэнни подошел к воротам школы как раз тогда, когда прозвенел звонок. Главные двери распахнулись, и оттуда пулей вылетали ученики, бежавшие прочь, словно с места преступления. Возможно, для некоторых так оно и было.
До конкурса оставалось меньше недели, и Дэнни решил не ходить в парк, а вместо этого подольше позаниматься у Фэнни. Он уже запомнил все движения своего танца, но до сих пор не все отточил. Даже меньше, чем не все. Меньше половины. Меньше, чем малую часть. Но он хотя бы мог станцевать все от начала до конца.
Забыв, где находится, Дэнни, кряхтя, почесал в паху. Он надел на репетицию костюм панды, чтобы посмотреть, удобно ли будет в нем двигаться (как выяснилось, ткань безумно натирала, особенно между ног) и легко ли дышать в маске (примерно так же, как с мешком на голове). Костюм промок настолько, что теперь Дэнни чувствовал, как пот пропитывает даже рюкзак.
Уилл перешел дорогу прямо перед ним.
— Что ты здесь делаешь? — спросил сын.
— Порчу твой имидж? — Дэнни огляделся, подумав вдруг, нет ли на горизонте интересующей сына девчонки.
— Нет у меня никакого имиджа, — улыбнулся Уилл. — Просто думал, ты на работе.
— Я… э-э… убежал пораньше, — ответил Дэнни. До него вдруг дошло: он так хотел видеть сына, что забыл, где ему полагается работать в это время. В доказательство своих слов он похлопал по рюкзаку. — Все мои инструменты здесь. Я просто подумал, мы могли бы… ну знаешь… заняться чем-нибудь.
— Например? — поинтересовался Уилл.
— Да чем захочешь.
Уилл на минуту задумался.
— «Бургер Кинг»? — предложил он.
— Значит, «Бургер Кинг».
— А можно мне тройной «воппер» с сыром?
— А ты осилишь тройной «воппер» с сыром? — уточнил Дэнни.
— Не знаю, — пожал плечами Уилл.
— Что ж, есть только один способ это выяснить. Идем!
— Подожди. Пойдем лучше туда, — вдруг сказал Уилл, указывая в противоположном направлении.
— Но «Бургер Кинг» в той стороне, — удивился Дэнни.
— Просто иди за мной.
* * *
Уилл не сказал, куда они направляются, а Дэнни не стал спрашивать. Он был рад просто идти рядом и болтать с сыном — простое, но редкое для него удовольствие. Уилл рассказал ему, как дела в школе, старательно умалчивая об инциденте с Марком, а Дэнни рассказал сыну о работе, старательно умалчивая о своем увольнении двухмесячной давности. Он так увлекся разговором, что даже не заметил, как они пришли в парк, пока Уилл не остановился на том месте, где обычно выступал человек-панда.
— Что-то не так? — спросил Дэнни.
— Хотел тебя кое с кем познакомить, — ответил Уилл, оглядывая парк.
— С кем? — настороженно поинтересовался Дэнни. Он уже знал ответ, но все равно должен был спросить.
— С парнем в костюме панды. Он танцует. И здорово.
— Разве я не говорил, чтобы ты не разговаривал с чудаками в парке?
— Он не чудак! Он мой друг.
— Привет, Дэнни, — сказал кто-то у них за спиной. — А я тебя не узнал без меха.
Оборачиваясь к Тиму, Дэнни практически чувствовал, как бешено вращаются шестеренки у него в мозгу. Милтон в синей водолазке сидел у музыканта на плече.
— У тебя выходной, да? — спросил Тим.
— Извините, разве мы знакомы? — Дэнни подмигнул, надеясь, что Тим поймет его намек. Но не тут-то было.
— Знакомы? — засмеялся тот — сначала искренне, но потом скорее нервно.
— Я хочу сказать… разве мы встречались? — Дэнни снова подмигнул.
Тим подмигнул в ответ, хотя понятия не имел — зачем.
— Не знаю. А встречались?
— Нет, думаю, нет, — ответил Дэнни.
— Ну, значит, не встречались. — Тим снова подмигнул.
— Тогда откуда ты знаешь, как его зовут? — спросил Уилл.
— Что? — буркнул Тим, словно только что его заметил. — Не знал. Не знаю.
— Ты назвал его Дэнни.
— Вовсе нет!
— Да, назвал!
— А! — воскликнул Тим. — Ну да. Ты прав. Назвал.
Уилл ждал. Дэнни неловко поежился. Тим нервно дернулся. Милтон принялся вылизывать причинные места.
— Я всех зову Дэнни, — выпалил музыкант. — Это… знаешь… моя фишка.
— Ты всех зовешь Дэнни? — переспросил Уилл.
— Да, — кивнул Тим. — Точно.
Он повернулся к Дэнни, взглядом моля о помощи, но Дэнни будто бы завис и еще не успел перезагрузиться. Тим продолжил рассказ, стараясь выпутаться, но вместо этого закапывался еще сильнее.
— На самом деле это забавная история, — начал он, — хоть и немного грустная. Знаешь, я так называл папу. Дэнни. Его звали… Бернард. Как Бернард Мэттьюс
[20], просто чтобы ты понимал. В общем, когда я был маленьким, мой папа так же, как он, постоянно зарабатывал деньги, но я не мог это выговорить из-за… нарушений речи. Теперь все прошло. Ясен пень. В общем, я пытался выговорить «деньги», но получалось похоже на «Дэнни», и я так его и называл.
