– Я слышала, играть со своей едой нехорошо, Боулдер.
Боулдер усмехнулся.
– Но это половина удовольствия.
– Как скажете, – скучающим голосом отозвалась Рейес. – Какая часть вас интересует?
Боулдер снова улыбнулся. Его взгляд пробежал по Мирелле и задержался на лице. Грива волос лишь частично скрывала ярость в ее глазах.
– Я слышал, если через глаз дельфина посмотреть на человека, которого ты хочешь, он влюбится в тебя.
Рейес кивнула.
– Я тоже слышала эту легенду. Вы хотите кого-нибудь в себя влюбить?
Он фыркнул.
– Нет, конечно. Но мне очень интересно, какую силу можно получить, если съесть такой глаз. – Его безупречно белые зубы опять блеснули улыбкой. – К тому же глаза – настоящий деликатес.
Нита застыла на месте и не могла отвести взгляд от Боулдера. Горло сжалось. Как же она сразу не догадалась? Нита знала, что некоторым людям нравится есть определенное «мясо» сверхъестественных существ. Тем, кто заказывал части тела Фабрисио.
Мирелла повернулась к стоявшим возле ее камеры, но все так же молчала. Она просто обнажила зубы, однако Ните показалось, под ее кожей бурлит магма, которая вот-вот извергнется наружу.
Нита была удивлена тем, как быстро бьется ее сердце. Она боялась. Не за себя – за Миреллу. Ее пугало то, что этот мужчина хотел сделать. Мирелла ей не нравилась, но, как бы то ни было, Нита никому бы такого не пожелала.
Внезапно Боулдер повернулся к камере Ниты.
Ее сердце остановилось. Он же не… она не…
– Что это? – спросил он.
– О-о, – Рейес широко улыбнулась. – Это наше последнее приобретение. Прибыло вчера. Она умеет исцелять себя. Мы выложили видео в интернете. Вы смотрели?
– Ах да, я слышал. О нем довольно много болтают. – Боулдер поднял руку и приложил ее к стеклянной стенке камеры Ниты. – Скажите, вы удаляли какие-нибудь части ее тела, чтобы проверить их действие?
– Сейчас мы проводим анализ кусочка ее кожи, чтобы узнать состав, но кроме него ничего пока не удаляли.
Что? Пока?
– Понятно. – Он повернулся и уставился на Ниту. – Как считаете, некоторые из этих целительных свойств перейдут сами собой, когда ее тело употребят?
Употребят.
– Да, мы так думаем, основываясь на том, как чужеродная плоть сверхъестественных существ взаимодействует с человеческой. Однако у нас нет убедительных доказательств.
Употребят.
Они продадут Ниту на съедение.
– А что с отрезанными частями? Она может регенерировать отрезанные части тела?
Рейес улыбнулась.
– Мы следим за прогрессом заживления ее раны. Надеемся получить соответствующие данные о том, как она заживает, и, вероятно, продолжим исследования.
Сердце Ниты забилось с бешеной скоростью. Она открыла рот, чтобы сказать, что определенно не может регенерировать отрезанные части тела, но из-за комка в горле не могла выдавить ни слова.
– Хм. Я хотел бы увидеть своими глазами.
Рейес перевела взгляд на Ковита, голос ее стал холодным:
– Иди повеселись.
Выражение лица Ковита было бесстрастным: ни подрагивающей улыбки, ни сумасшедших глаз. Сейчас он выглядел напряженным, но нормальным.
Крупный телохранитель нажал кнопку, чтобы отпереть дверь. Шмыгающий тип с угрожающим видом маячил рядом – на случай, если Нита решит проскочить мимо Ковита и попытается сбежать? Вряд ли получится. Не с таким количеством людей.
Нита снова посмотрела на Ковита. Он вытащил свой выкидной нож и открыл дверь. В отличие от прошлого раза, когда он входил в камеру, широко улыбаясь от предвкушения, сейчас у него под глазами были круги, как от недосыпа. Казалось, он недоволен. И, скорее всего, недоволен тем, что не может заставить ее кричать. Нита не испытывала к нему ни малейшего сочувствия.
Ковит сделал шаг к Ните, и она попятилась. Остановившись, он опустил руки.
– Каким путем мы это сделаем: легким или трудным?
Нита облизнула губы и обвела взглядом помещение.
– Какие у меня варианты?
– Вариант первый: ты протягиваешь руку, и я ее режу. – Ковит покрутил нож в пальцах и слегка улыбнулся. – Вариант второй: ты будешь сопротивляться до тех пор, пока люди Рейес тебя не скрутят, а потом я тебя порежу.
Второй вариант – не лучший. Нита протянула руку.
Движение ножа было быстрым и уверенным. На лезвии остался небольшой кусочек кожи. Выступившая на месте пореза кровь медленно заструилась по руке Ниты. Ковит сделал шаг назад. Все, кто находился за пределами камеры, уставились на рану и ждали.
Через минуту Боулдер повернулся к Рейес.
– Почему она не исцеляется?
Рейес посмотрела на Ковита, который пожал плечами и сказал:
– Спросите у нее.
Взглянув на Ниту, Рейес улыбнулась.
– Ты же специально замедляешь свое исцеление, да?
Нита не ответила.
Улыбка Рейес была такой же непоколебимой.
– Понятно. Тебе не понравилось наше небольшое видео. Но, видишь ли, мне нужно, чтобы ты была хорошей девочкой и заживила рану. Если ты этого не сделаешь, боюсь, что ситуация станет… неприятной.
Нита перевела взгляд на Ковита.
– О нет, пусть он тебя не волнует. Он на тебя не реагирует, а это значит, что ты не чувствуешь боли, не так ли? Готова поспорить, ты умеешь отключать эту способность. Умная девочка. – Рейес сложила руки за спиной и сделала шаг вперед. – Уверена, боль не побудит тебя к действиям. Но, видишь ли, есть много других способов.
Нита смотрела на улыбку Рейес с опаской. Что она задумала? Если ей не удалось причинить Ните боль, что она сделает теперь? Нита сопротивлялась желанию взглянуть на Боулдера.
Рейес повернулась к Ковиту:
– Отрежь ей пальцы. Посмотрим, отрастут ли они.
Нита напряглась, губы зашевелились, прежде чем мозг смог обдумать слова:
– Я исцеляюсь. Прямо сейчас. Смотрите, она… она заживает.
Говоря это, мысленно Нита уже сосредоточилась на свертывании крови и сращивании кожи. Рана высохла, покрылась корочкой и медленно затягивалась. Через пять минут на месте мелкого пореза на руке осталась тонкая красная линия.
Боулдер зашипел от удовольствия. Губы Рейес были все так же растянуты в улыбке.
– Хорошая девочка, – сказала она.
Нита попыталась проглотить свой страх, но не смогла – он брызнул слезами из глаз.
– Сколько? – спросил Боулдер.
– Мы надеемся продать несколько частей на аукционе на этой неделе. Есть очень много заинтересованных покупателей, и некоторые уже планируют вылететь сюда и посмотреть на товар. Если хотите принять участие в аукционе, милости просим.
