Ну так вот, в гримуборной таким парнем становлюсь я. Когда я вхожу в гримерку, мне сразу хочется всех встряхнуть. Пару секунд я изучаю обстановку, а затем, забив на наблюдения, сразу перехожу к делу. Не то чтобы у меня была продуманная стратегия, просто мне почему-то кажется, что так надо. Обычно в гримерках мне встречается множество нахальных молодых девиц, парочка трансвеститов и еще какая-нибудь странная пожилая женщина, которая явно не думала, что в таком возрасте все еще будет тут работать. И я сразу оживаю. Думаю, это заслуга Джо – каждый раз, когда я входила к ней, она оборачивалась с улыбкой, уже готовая посмеяться над всем, что я расскажу, пока она будет готовить принадлежности для грима.
Моя коронная шутка – войти в гримуборную ненакрашенной, с мешками под глазами, прыщом на носу и мокрыми волосами и с порога заявить: «Вообще-то, ребята, я и так прекрасна. Ни макияж, ни прическа мне не нужны, ну, может, капля блеска на губы».
Далее обычно следует неловкая пауза, гримеры и парикмахеры смущенно переглядываются, а затем все мы начинаем гоготать над тем, какая я искрометная шутница. Все, лед тронулся, дальше будет проще. Апи говорит, ему нравится смотреть, как я вживаюсь в роль или в образ, а начинается это всегда в гримерке.
Гримеры и парикмахеры – просто кладезь полезной информации. Если задумаете записаться на прием к мозгоправу, для начала проверьте, не работал ли он в прошлом парикмахером или гримером. Если да, значит, все тайны, подобные вашим, он уже слышал и вы в надежных руках. Я дружу со всеми, кто когда-либо занимался моим лицом или волосами. И не потому, что я такая открытая душа. А потому, что эти люди знают обо мне больше, чем кто бы то ни было. А не зря ведь говорят: держи друзей близко, а врагов еще ближе.
Ты садишься к ним в кресло в пять утра и начинаешь жаловаться на мужа, изо рта у тебя воняет, а в волосах кишат вши. А они тебя слушают, мажут тебе кремом лицо и вычищают грязь из ушей. И все, ты у них под колпаком. А еще они постоянно рядом. Они первые, кого ты встречаешь на работе, последние, кого видишь перед уходом домой, и единственные, с кем ты была бы не прочь проснуться в одной постели после крутого загула.
Они рядом, когда ты настраиваешься «зажигать», припудривают тебе нос или «наносят последний штрих», как это называется в Шоу-Бизнесе. Они сидят возле тебя за обедом и следят, чтобы ты не размазала помаду, пока уплетаешь пасту. Они даже проверяют, достаточно ли ты пьешь воды во время съемок. Эти люди твоя СЕМЬЯ!
Перед началом шоу «Гарри» дивной красоты латиноамериканец, усадив меня в кресло, прошелся кисточками по моему лицу. Затем я перешла в другую часть громадной гримуборной (она была раза в 45 464 больше, чем наш номер в отеле), и там чудесная чернокожая дама с замысловатыми сережками в ушах сотворила с моими волосами то, что может сотворить только чудесная чернокожая дама с замысловатыми сережками в ушах.
Минут сорок пять я тестировала на них новые шутки, и все мы хохотали как безумные. Затем я вышла из Мекки макияжа и причесок и помахала на прощание своим новым родственничкам, точно зная, что вскоре увижу их снова.
Пришло время встретиться с Гарри. Я была готова. Во мне кипели азарт, энергия и уверенность – все то, чего отчаянно не хватало Апи. Он был в ужасе.
Извините, кажется, я не совсем понятно объяснила: интервью запланировано было сольное; только я и мой новый дружок с юга Гарри. Апи пришел просто за компанию. Конечно, с ним мне на студии было веселее, но все же истинная цель нашего визита должна была включать только двоих: Селесту и Гарри. Однако Апи вел себя так, будто нам только что объявили, что Гарри заболел, и теперь он, Апиана Ле Робин, мальчишка-маори с Южного Побережья Нового Южного Уэльса, должен будет спасти ситуацию и провести шоу сам. Выйти к публике с обнаженным торсом, станцевать чечетку и поболтать на суахили.
Хотя на самом деле все, что от него требовалось, это тусить со мной за кулисами и выглядеть ослепительно. Я, конечно, могла бы попросить его принести воды или еще чего-нибудь, но для этого там были специальные люди. И Апи оставалось только стоять у стены и «получать удовольствие».
Но как раз просто стоять-то он и не мог. Слонялся туда-сюда, спотыкался о провода, налетал на людей. А когда, наконец, решил, что нашел себе отличное место, откуда ему все будет видно, но где он никому не будет мешать, оказалось, что он встал ровно в дверном проеме, через который как раз тащили огромный журнальный стол. Апи пришлось отпрыгнуть в сторону, и брожение по студии началось сначала.
Мы немного постояли за сценой, дожидаясь, когда Гарри закончит разговаривать с другим гостем. Мои родственнички из гримерки в последний раз обмахнули меня кисточками. И решительный момент настал. Я вышла из-за кулис, поднялась на маленькую платформу, поздоровалась со зрителями и села на свое место.
В такие моменты никто из зрителей обычно на гостя не смотрит. Всем ужасно интересно, что происходит в перерыве между съемками и как ведет себя ведущий, когда он не «зажигает».
По крайней мере, когда я ходила на съемки шоу «Эллен» в 2010-м, меня только это и занимало. Раньше я думала, что в перерыве ведущий остается на месте и болтает с публикой. Но оказалось – нет, они готовятся к следующей части программы. Когда объявили перерыв, справа и слева от Эллен выросли двое охранников, вокруг принялась суетиться гримерная семейка, подскочили двое продюсеров – один из них заговорил с ней, а другой начал показывать карточки с текстом, который должен был прозвучать в следующей части передачи.
Никогда больше я не видела такого захватывающего зрелища. В том выпуске в гости к Эллен пришли Минни Драйвер и Пэрис Хилтон (напоминаю, это был 2010 год). И до Минни Драйвер мне не было никакого дела, а это о многом говорит, ведь «Умница Уилл Хантинг» – мой любимый фильм. И все же я во все глаза смотрела на Эллен.
Я обожаю наблюдать за людьми, когда они не держат лицо. Я из тех, кто на вокзалах всегда глазеет на задерганную мать, которая бормочет себе под нос «Бля, сколько можно?», когда ее деточка в сотый раз просит дать ему еще одно печенье.
Мне казалось, что я готова к интервью. Единственное, что сбило меня с толку, это то, что на сцене я появилась до того, как меня должны были представить. Я уже сидела на своем месте, когда передо мной возник Гарри.
Пошел обратный отсчет, обозначающий, что рекламная пауза вот-вот закончится. А я вдруг поняла, что даже не знаю, надо ли мне во время приветствия встать, чтобы Гарри мог обнять и поцеловать меня. После чего мы с ним снова сядем и забацаем такое интервью, что его за первые же 3 минуты перепостят 20 миллионов пользователей Фейсбука. Подумав, я решила, что лучше посижу, пока диктор будет перечислять мои регалии. А вот потом, когда Гарри обернется ко мне, вскочу на ноги, обниму его, поцелую и уже после дам интервью, которое порвет интернет.
План был отличный, но, разработав его, я сообразила, что утягивающие джинсы, в которые я втиснулась перед съемками, малы мне размера на два. Мало того, после того как усядешься, их нужно еще минут 15 поправлять, и они уж точно не дадут мне легко и непринужденно вскочить на ноги, как я запланировала.
