Из подвала донесся грохот. Эдриен молилась, чтобы упавший предмет, чем бы он ни был, не попал в цель. Она перекатилась на лестничную площадку, схватила лампу, стоявшую на столике рядом с ней, и попыталась снять стеклянную колбу. Плеснув масла в резервуар, она сунула металлическую бутылку в карман куртки на случай, если лампу нужно будет снова наполнить.
Что-то шевельнулось позади нее, и Эдриенн обернулась. Хотя луна и была полной, свет ее плохо освещал коридор. Но все же Эдриенн удалось различить высокий призрачный силуэт Эдит в отражении. Одетая в черное женщина прижалась к поверхности зеркала, жестом указывая на Эдриенн и беззвучно произнося слова.
– Я знаю, все в порядке! – Эдриенн попыталась открыть спичечный коробок. Ее пальцы онемели и дрожали. Спички рассыпались по полу, но ей удалось поймать одну из них. – У меня есть лампа!
Она чиркнула спичкой и смотрела, как разгорается пламя. Боковым зрением она замечала жесты Эдит, но сосредоточилась на том, чтобы зажечь фитиль. Когда лампа зажглась, золотое сияние распространилось вокруг нее, становясь все больше и ярче и создавая маленький безопасный круг.
– Это ведь сработает, правда? Ты говорила, что свет свечи причиняет ей боль. – Она повернулась к Эдит и почувствовала приступ тревоги. Лицо пожилой женщины было серьезным, на нем отражалось глубокое беспокойство. Она указывала пальцем на Эдриенн, повторяя одну и ту же фразу снова и снова. Эдриенн прищурилась, пытаясь прочесть по губам слова.
– Обернись… назад…
Она обернулась. У открытой двери подвала виднелась фигура. Давящая темнота и ошеломляющий страх помешали Эдриенн увидеть ее, когда она пробиралась через проем, но теперь мерцающий свет лампы отбрасывал блики на знакомое лицо.
– Мэрион?
Девушка ничего не ответила. Ее пустые, невидящие глаза слепо смотрели с бледного лица, пока она раскачивалась из стороны в сторону. На коже выступили капельки пота, а в руке поблескивал нож – тот самый нож, которым Эдриенн защищалась накануне и который потеряла на лужайке у дома.
Эдриенн оставила дверь в подвал открытой, планируя вернуться через нее, как только зажжет лампу. И хотя золотое сияние лампы помогало разглядеть Мэрион и лестницу, оно было бессильно против тяжелой черноты за дверью.
Голос шептал из темноты. Слова, медленные и тошнотворные, звучали на языке, который Эдриенн не знала. Они были такими тяжелыми и материальными, что Эдриенн почти ждала, что они примут физическую форму, вылезут из подвала и расползутся по полу.
Мэрион вздохнула, и выражение решимости вновь появилось на ее лице. Ее большие карие глаза уставились на Эдриенн, которая скорчилась на полу, хромая и безоружная, не считая лампы. Веко у Мэрион дернулось, затем нож описал дугу в воздухе, целясь в руку Эдриенн.
Атака была пугающе быстрой, но нервы Эдриенн были напряжены до предела, и она увернулась за долю секунды до того, как нож взмыл вверх. Если бы Мэрион целилась в какую-нибудь другую часть тела, она, вероятно, попала бы в цель, но клинок издал низкий свист, пролетев мимо Эдриенн, и вонзился в пол.
– Прости меня! – воскликнула Эдриенн, пнув Мэрион в ногу. Девушка упала, повернулась и схватила лампу.
Ей нужен свет, вот почему она напала на мою руку, а не на лицо.
Раздался хруст стекла, когда Мэрион сжала колбу руками. Эдриенн, зная, как жизненно важно пламя для ее безопасности, попыталась вырвать лампу, стараясь не опрокинуть ее и не погасить пламя. Лицо Мэрион исказила гримаса, в точности повторявшая гримасу Элеонор, когда ее пальцы крепче сжали стекло.
Это был нечестный бой. Мышцы Эдриенн уже были напряжены до предела, а у Мэрион было преимущество в росте. Лампа ударилась о пол. Стекло разбилось вдребезги, а металлический держатель согнулся.
– Нет! – стекло врезалось в руки Эдриенн, пока она пыталась спасти пламя, но было уже поздно. Чернильные тени окружили ее, настолько густые, что она почти могла ощутить их вкус, и сомкнулись вокруг.
Она знала, что будет дальше. Мэрион, сделав свое дело, отступила на шаг, и ее лицо снова приняло отсутствующее выражение. Элеонор, сантиметр за сантиметром, выползала из подвала. Ее ужасная фигура извивалась в проеме, а один-единственный глаз сверкал в лунном свете, пока она готовилась вонзить зубы в теплую плоть.
Эдриенн поежилась и оглянулась. Одно из прямоугольных окон в конце коридора было разбито, а дверь оставалась открытой. Наверное, Мэрион разбила стекло, чтобы попасть в дом. Ее машина должна была стоять на подъездной дорожке. Ключи даже могли оказаться в замке зажигания.
Но это означало бы бросить Вольфганга, и попытаться убежать от трупа… в прошлый раз это не очень-то хорошо сработало.
Нужно найти еще источник огня. Эдит всю жизнь готовилась к этому дню – наверняка у нее были запасные лампы?
Если и так, то Эдриен не знала, где их искать. Камин был забит сажей, а растопка закончилась. Единственным источником огня в доме были…
Свечи на чердаке.
Глава 42
Лучшие планы
До появления Элеонор оставались считанные секунды. Мэрион стояла рядом, готовая швырнуть Эдриенн обратно на пол, если та попытается убежать, ее силуэт виднелся в слабом лунном свете. Эдриенн потянулась к лампе, схватилась за витую металлическую ручку и подалась вперед.
Когда Мэрион протянула руку, чтобы опрокинуть ее обратно на землю, Эдриенн разбила лампу о голову девушки. Марион издала что-то похожее на сдавленный крик, а затем рухнула на пол.
– Еще раз прости! – Эдриенн бросилась к столику рядом с лестницей. Мэрион недолго будет оставаться внизу, и щелкающие звуки уже отдавались эхом от двери подвала. Эдриенн схватила спичечный коробок, который уронила, когда пыталась зажечь лампу. Коробок был почти пуст, но она вытряхнула одну из спичек, чиркнула и поднесла ее к черному дверному проему. Голова и туловище Элеонор торчали наружу так, что казалось, будто какое-то уродливое насекомое выползает из-под земли. Ее единственный целый глаз расширился, когда свет спички осветил ее, и она с надтреснутым воплем вернулась обратно в подвал.
Спичка погасла почти сразу же, как исчезла сама Элеонор. Эдриенн начала карабкаться вверх по лестнице так быстро, как только позволяла ее искалеченная нога. Миновав четвертую ступеньку, она зажгла еще одну спичку. Она подняла ее над перилами, зная, что свет был слабым, но все равно доставал до основания лестницы, а затем опустила, когда пламя начало обжигать ей пальцы.
Она повторила то же самое с оставшимися двумя спичками, понимая, что с каждым шагом все дальше отодвигается от двери, а крошечное пламя, уже не справлявшееся с тенями внизу, представляло всю меньшую угрозу для мстительного духа.
Вершина лестницы была в поле зрения, когда она выбросила последнюю спичку, поэтому Эдриенн выронила коробок. Споткнувшись на последней ступеньке, она поднялась на ноги и, пошатываясь, пошла по коридору к темной чердачной лестнице.
