«Русская Спарта» со времен Батыя до времен Ивана Великого испещрена была письменами границ. Княжества великие, удельные, княжествишки мизерные со столицею в каком-нибудь невеликом селе имели права государственного суверенитета или хотя бы автономии. А их десятки! XIV век – апогей раздробления. Власть великого князя Владимирского над роем князей являлась не более чем формальностью, нарушавшейся бесконечное количество раз. И пока раздробленность питала гордыню нескольких десятков князей, Русь не могла подняться с ложа болезни и выйти из состояния ничтожества. У каждого из князей и княжишек имелась своя правда, свое войско, своя дипломатия и свои наследственные права на «семейный пирог Рюриковичей» – остаток Руси.
Вместо множества государей и государиков требовался один царь, который раздавил бы все родовые правды и права как гнилой орех, снес бы с наследственных корней могучие, разросшиеся древа княжеских домов, оставил бы одну династию с одним правителем, обладающим неограниченной властью и правом безраздельно повелевать единым общим воинством. Можно назвать его деспотом, диктатором, да как угодно, но грядущему царю требовалось произвести всю эту грязную работу на благо народа русского. Так что деспотизм для «Русской Спарты» был безусловным благом, более того, единственным путем всеобщего спасения.
Явился Иван Великий и сделал все, чего жаждала Русь и от чего отворачивалось горделивое княжьё. Он вырастил из маленькой, бедной, суровой «Русской Спарты» великую Россию.
Глава 4
Россия – держава, ориентированная на расширение
Государственная территория Московского княжества формировалась на протяжении полутора-двух веков, от Даниила Московского до Василия Темного.
Государственная территория России, выросшей из Московского княжества, родилась взрывообразно – всего за 40 лет. Во всяком случае, ядро Московской державы.
Притом Московская Русь была небольшой, небогатой, редко заселенной страной. Юная Россия показалась современникам крупной величиной, выросшей там, где ничего крупного вырасти не могло. Само ее появление стало безмерной неожиданностью для соседей.
Но и Московское государство еще не было такой уж громадой на протяжении первых десятилетий своего существования. Державы территориально более значительные существовали не то что где-то в мире или в отдаленных частях Европы, они жили бок о бок с новорожденной Россией.
Казалось бы, ничто не предвещало удивительного превращения Московского царства в державу-колосса, простершегося до Тихого океана. Но «программа» устремленности к расширению оказалась заложена в Россию изначально, при рождении. Впоследствии она лишь реализовывалась с большей или меньшей интенсивностью.
Важно понять, почему она, эта программа, получила жительство в сердцевине русской цивилизации, легла в фундамент государственного строя России и как она действовала.
Но прежде необходимо представить себе хронику расширения – как минимум до начала петербургского периода русской истории, стартовавшего на рассвете XVIII столетия.
Итак, посмотрим, что представляла собой Московская Русь в первой половине – середине XV века, перед тем как из ее лона вышел младенец-великан, Россия.
В состав Московского княжества входила, используя современную терминологию, земля нескольких нынешних «субъектов федерации», окружающих Москву. Это собственно Московская, Ивановская, Костромская, Вологодская, Нижегородская и Владимирская области полностью, часть Ярославской и Тульской областей, а также маленькие фрагменты Тверской, Архангельской.
С чем сравнить – так, чтобы было понятно?
Несколько меньше теперешней Республики Коми и существенно меньше нынешнего Чукотского автономного округа.
Если проводить параллель с домонгольской древностью, то приблизительно одна четвертая империи Рюриковичей, какой она была в середине – второй половине XI столетия.
А если ставить в сравнительный ряд с соседями, то Великое княжество Литовское времен Витовта, Сигизмунда Кейстутьевича и Казимира Ягеллончика заметно больше и, что важнее, намного населеннее; там не было обширных областей, где, как на севере московских владений, можно идти целый день, не встретив ни села, ни деревни. Большая Орда также значительнее Московского княжества по площади. Оно сравнимо, с Казанским ханством, которое считалось среди государств – наследников Золотой Орды «младшим юртом». Собственно, Василий II терпел от казанцев поражения, а его сын Иван III в первой войне с Казанью бился против нее на равных и лишь потом, с расширением Московского государства, одолел ее. Впрочем, это еще как «нарезать» границы казанских владений: представления о них довольно расплывчаты, поэтому некоторые специалисты для середины – второй половины XV века рисуют территорию этого юрта более значительной, нежели земли государей московских.
Богаче территорией даже Новгородская вечевая республика. Земля новгородская менее плодородна, чем «низовская», а в северных и северо-восточных регионах Новгородчина заселена столь же слабо, как и на севере Московского княжества (если не реже). Зато ядро республики украшено несколькими крупными городскими центрами, а причастность столицы к богатой балтийской торговле делает Новгород Великий, по образному выражению историка Н.С. Борисова, «банком всея Руси».
Иными словами, для создания единого Русского государства, то есть России, московские правители имели очень ограниченную территориальную базу.
Переворот в жизни Московской Руси произошел между 1460-ми годами и началом XVI века, а вторая стадия его закончилась в 1521-м. Иначе говоря, при великих князьях Иване III и Василии III. На старте этого переворота – то самое княжество, состоящее из земель шести-семи современных субъектов Федерации, а на финише – Россия, собравшая под стягами Москвы ядро своей государственной территории.
Итак, в 1463–1474 годах Ярославское и остававшаяся независимой половина Ростовского княжества
[7] утратили остатки суверенитета. Относительно скромный, но важный шаг на длинном пути создания великой державы.
Между 1471 и 1479 годами – разгром Новгородской вечевой республики, полное и безоговорочное присоединение ее к Московскому государству. Вот это уже одно из коренных изменений: государственная территория рождающейся России, России-младенца разом удвоилась.
Тогда же, в 1471–1472 годах, князь Федор Пестрый добыл для Москвы Пермскую землю.
В 1485 году к ногам Ивана III падает богатая Тверь, столица большого княжества.
Громадную Вятскую землю воеводы великого князя завоюют в 1489-м. Позднее они присоединят и землю Югорскую (1499–1500).
С тем политическим, военным и экономическим ресурсом, который удалось сконцентрировать к 1480 году, Иван III уже мог вывести свою армию против хана Большой Орды Ахмата на Угру для «прямого дела». Полки встали насмерть и не пропустили Ахмата к коренным русским землям Московского государства, ордынская власть кончилась. Но надо понимать: ни у Дмитрия Донского, ни у Василия I Дмитриевича, ни у Василия II Васильевича, скончавшегося в 1462 году, и близко не имелось под рукой столько сил, сколько собрал их к Великому Стоянию на Угре Иван III. Княжество Московское росло, росло, росло со времен Даниила Александровича до времен Василия II, а сил для решающего столкновения все не хватало и не хватало. Московские полки вышли дважды – на Вожу и на поле Куликово – против Бегича и Мамая, побили примерно 40 процентов Золотой Орды и заплатили за эти триумфы такую цену, что не могли повторить их на протяжении века. Поистине героический результат, но ненадежный. А Иван III за полтора десятилетия собрал гораздо больше земель и полков, ударил наверняка и освободился от Чингисова племени.
