Книга Мираж «великой империи», страница 35. Автор книги Александр Бушков

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Мираж «великой империи»»

Cтраница 35

В средневековой русской истории «Тоунипанди» нередки. Взять хотя бы сражение Александра Невского со шведами на Ижоре в 1240 г. В любой мало-мальски серьезной книге по русской истории обязательно уточняется, что зловредные шведы явились на ста кораблях под предводительством зятя короля Эрика ярла Биргера, что русские, потеряв всего около 20 человек, накрошили столько врагов, что лишь телами знатных рыцарей нагрузили два корабля, а простых воинов закопали в ямы бесчисленно…

Эта сказка перепевалась чуть ли не семьсот лет — пока за нее не взялся в начале нашего века один из крупнейших русских историков Д. Иловайский. И установил поразительные вещи. Оказывается, автор «Сказания об Александре» писал свой труд значительно позже, по рассказам «отцов». Оказывается, в наиболее старых летописях имя предводителя шведов не упоминалось вообще, его именовали попросту «королем Римским». Оказывается, Биргер (Бергель, как его называют немногочисленные «уточняющие» летописи)… в 1240 г. еще не был ярлом. Сей высокий титул он получил лишь в 1248 г. Иловайский заключил: «Рассказ об этой битве обилует явным преувеличением относительно врагов. Не более 20 убитых с русской стороны показывает, что битва вообще не имела больших размеров».

В самом деле, столь явное несоответствие потерь у русских и шведов никак нельзя объяснить «внезапностью», благодаря которой-де русские витязи и застали врага врасплох, смогли невозбранно искрошить его в капусту. Тогдашние шведские воины, как и воины любой другой страны, вряд ли были нервными институтками, которых можно застать врасплох, навалившись с дикими воплями. А оружие все держали при себе — меч висел на поясе, топор лежал рядышком. Считанные секунды требовались, чтобы при виде выбежавших из леса врагов опомниться и начать драться всерьез… Располагая огнестрельным оружием, и впрямь возможно при внезапном нападении, потеряв всего два десятка своих, положить в несколько раз больше застигнутых врасплох кинжальным огнем супостатов. Но в эпоху мечей, топоров и копий такие номера не проходят.

Не было никаких «ста кораблей». Очень может быть, и Биргера на берегах Ижоры не было вообще. Сотня-другая воинов Невского налетела на равный примерно по численности шведский отряд. И только.

Что, понятно, отнюдь не лишает русских воинов смелости и отваги — как-никак победу одержали они, а враг позорно бежал…

Самое забавное, я отыскал в прошлом и случаи, когда «принцип Тоунипанди» применялся «навыворот». То есть, не крохотные стычки раздувались до масштабов эпохальных сражений, а масштабные события замалчивались вообще…

Дальнейшее — главным образом для тех, кто любит и хорошо знает творчество Чарльза Диккенса. Те, кому Диккенс безразличен, могут переходить к следующему разделу.

Итак, «Посмертные записки Пиквикского клуба». Смешное и очень уютное чтение — милые, эксцентричные чудаки, красивые барские усадьбы, покой и благодать, ненавязчивый английский юмор, тишайшая английская глубинка…

Некая старая дева сгоряча решила, что друзья мистера Пиквика решили всерьез драться на дуэли с ее женихом. Не тратя времени, дама кинулась к местному судье и наябедничала.

Судья отчего-то приходит в нешуточное возбуждение. Он намерен распорядиться, чтобы перед бунтующей толпой, отчего-то мгновенно представшей его воображению, прочитали так называемый «закон о мяте же», своего рода «последнее предупреждение», после которого представители власти могут на законном основании открыть огонь по мятежникам; он срочно собирает всех штатных и внештатных сотрудников полиции, приказывает арестовать возмутителей спокойствия, намерен даже вызвать войска…

Одним словом, ведет себя, как комический придурок из оперетты. Наши отечественные комментаторы Диккенса так и написали в своих примечаниях: поступки судьи, дескать, лишь подчеркивают его глупость, «закон о мятеже» выглядит жуткой архаикой… одним словом, посреди той самой уютной тишины и благолепия английской провинции мечется сдуру невесть чего испугавшийся дурачок…

Так вот, нет ни тишины, ни покоя, ни благолепия! И судья — вовсе не дурак, он умен и деловит!

Время действия романа четко определил сам Диккенс — 1827 г. Это были годы, когда страну давно уже сотрясали события, во многом не совпадающие с образом «доброй старой Англии», где испокон веков царила тишь, гладь и божья благодать… события, которые известный государственный деятель и писатель Дизраэли в одном из своих романов охарактеризовал так: «Христианство учит нас любить ближнего своего, как самого себя, современное общество не признает ближних как таковых».

Продолжалось планомерное уничтожение крестьянской общины, начавшееся еще в XIV в. — с 1770 по 1830 гг. «свободные земледельцы» лишились более чем 6 миллионов акров общинных пашен и выпасов. Об условиях жизни наемных сельскохозяйственных рабочих дает представление свидетельство современника: «Их жилища мало чем отличаются от свинарников, и питаются они, судя по их виду, не намного лучше, чем свиньи… За всю свою жизнь я нигде и никогда не видел столь тягостного человеческого существования, как это — даже среди свободных негров в Америке». (Уильям Кобетт, «Сельские прогулки верхом».)

Тех, кто по примеру Франции пытался организовать первые профсоюзы, бросали за решетку и обвиняли в государственной измене. А случалось, и отправляли на австралийскую каторгу, как «толпаддлскую шестерку» в 1834 г.

1816 г. — около тысячи человек организовали марш протеста, борясь за парламентскую реформу, давшую бы избирательные права гораздо большему числу англичан. Рассеяны вооруженными солдатами и «добровольцами».

1817 г. — трое руководителей так называемого «пентрихтского восстания» (инспирированного полицейскими провокаторами) повешены, через час тела сняты с виселицы и публично обезглавлены.

В те же годы началось луддистское движение (большинство его руководителей так и не были обнаружены, их личности навсегда остались тайной). Люди врывались на фабрики, ломали и жгли станки. Владельцы защищались с помощью вооруженных охранников, были жертвы с обеих сторон. В деревне повстанцы, рассылавшие письма с угрозой поджогов от имени некоего «капитана Свинга», поджигали амбары с зерном, риги и сельскохозяйственные машины зажиточных фермеров из тех, что особенно жестоко обращались с батраками.

Тех, кого властям удавалось схватить, сажали за решетку и отправляли на каторгу. Наборщиков газеты «Тайме» посадили за «попытку создать незаконное объединение», то есть профсоюз. Многочисленный митинг в Манчестере разогнан отрядом армейской кавалерии — 11 убитых, 400 раненых (в том числе 113 женщин). На юге Англии дороги большинства графств патрулировали отряды солдат при оружии, сотни «специальных констеблей», кое-где даже выставлялись легкие орудия.

Чуть позже, в 1831 г., в Бристоле, повстанцы ворвутся в тюрьму и освободят заключенных, сожгут дворец епископа и здание ратуши, вызванные войска откроют огонь, убив 12 человек…

Теперь — то и становится ясно, что диккенсовский судья не был дураком, а «закон о мятеже» в 1827 г. ни капли актуальности не потерял. Просто-напросто судья слегка перегнул палку — услышав о неких «возмутителях спокойствия», сгоряча вообразил, что охватившие полстраны беспорядки добрались и до его тихого захолустья, поднял на ноги всех, кого мог…

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация