Джастис вздохнула, скомкала письмо и начала заново.
Дорогой папа.
Вчера я благополучно добралась до школы. Хайбери-хаус выглядит внушительно – его видно за много миль, как всем известный замок в Трансильвании. Моё общежитие называется «Сипухи», и я познакомилась с замечательными девочками – Стеллой, Евой и Норой. А ещё с Роуз. Кормят здесь так, что сразу вспоминается известный роман Диккенса, хотя я не заметила, чтобы кто-то просил добавки. Та же история с ванной. Сегодня я познакомилась с мисс де Вир, она потрясающая. Дала мне почитать «Нортенгерское аббатство». Пожалуйста, напиши мне, как ты с ней познакомился. Кстати, и это ОЧЕНЬ ВАЖНО, можешь прислать коробку с гостинцами? Я имею в виду ЕДУ. Сложи туда всё самое вкусное – фруктовый пирог, сардины и консервированные персики. Если ты слишком занят, попроси мисс Льюис. Спасибо. С любовью, твоя дочь Джастис.
После ужина, пинг-понга и шахмат с Айрин Джастис вернулась в свою спальню. Она валилась с ног, и жёсткая койка с серым одеялом порадовала её не меньше, чем уютная кровать с балдахином. Когда выключили свет, она достала фонарик и раскрыла «Нортенгерское аббатство», которое весь день таскала в сумке.
Внутри она обнаружила записку.
Если хочешь узнать, что случилось с Мэри, встретимся в башне с привидениями завтра в полночь.
Джастис уставилась на записку, её сердце забилось от волнения. «Наконец-то, – подумала она. – Дело сдвинулось с мёртвой точки».
Главное, доказать, что это убийство, и тогда, возможно, папа разрешит ей покинуть замок Дракулы и вернуться домой.
Глава 7
Готовиться она начала с самого утра. На английском, пока девочки вслух читали «Книгу джунглей», Джастис размышляла о расположении школы и её окрестностях. Башня примерно в пяти минутах ходьбы, нужно пройти мимо спортивного зала и старого бассейна. Трудность в том, чтобы ускользнуть незамеченной. Что бы сделал Лесли Лайт? Дело в том, что почти все тайны Лесли раскрывал, сидя в кресле, в своём Оксфордском колледже. Джастис придётся проявить чуть больше активности.
Когда они переходили в другой класс на следующий урок, Джастис тайком достала записку из сумки. Почерк чёткий, аккуратный. Ученица или кто-то, кто притворяется ученицей? Написано перьевой ручкой, яркими чернилами цвета морской волны. Джастис решила проверить пишущие принадлежности своих одноклассниц.
– Живее, Джастис, – раздался голос. – Ты загородила весь коридор.
Джастис сунула записку обратно в сумку. «Живее» – одно из самых распространённых слов в Хайбери-хаус, а ещё «бодрее» и «не стой столбом». Она всё время кому-то мешала пройти или куда-то опаздывала.
К концу дня Джастис уже серьёзно тревожилась по поводу полуночной встречи. Когда она направлялась в комнату для подготовки, то заметила, что Хатчинс, школьный мастер, запирает парадный вход, опуская тяжёлый засов. Однако дверь поменьше была не заперта. Наверное, Хатчинс пользуются ею, когда делает последний обход перед сном. Она надеялась на это. Иначе выбраться будет непросто.
В комнате для подготовки Джастис взялась за работу. Как только она прибыла в Хайбери-хаус, она стала составлять карту здания, с каждым разом добавляя новые детали. Теперь она сделала пометку о скрипучих половицах в коридоре спальни и записала, в котором часу матрона делает обход. Затем нарисовала примерный план местности. Башня виднелась из спальни, а значит, она на восточной стороне. Придётся обойти спортивный зал и пробраться через рощу унылых деревьев.
– Стелла, – шепнула она. – Что происходит по ночам?
Стелла оторвалась от перевода латыни.
– То есть?
– Ну, вы когда-нибудь… – Джастис искала подходящее школьное занятие. – Вы когда-нибудь устраиваете ночные пиршества или что-то в этом роде?
Стелла улыбнулась:
– Иногда. Матрона делает обход по вечерам, но обычно к десяти она заканчивает. Хотя слух у неё фантастический. Приходится вести себя тихо, как мышки. В прошлом семестре у Евы был приступ икоты, и она свалилась с кровати. Мы все получили замечание по поведению и дополнительное задание.
– А снаружи? – спросила Джастис. – Кто сторожит во дворе?
– Во дворе? – переспросила Стелла. – Кому придёт в голову выходить ночью во двор?
– Хватит болтать, девочки.
Джастис подняла голову и увидела, что Хелена Блисс совершенно бесшумно появилась у её стола. Она догадалась, что префекты часто «берут» на себя домашку, чтобы учителя могли отдохнуть у тёплого камина в общей комнате с двойным бренди.
– Прости, Хелена, – сказала Стелла.
– Мне бы не хотелось делать вам замечание, – сказала Хелена.
Джастис сомневалась в её искренности. Ей показалось, что ничто не доставляет Хелене большего удовольствия, чем делать кому-то замечания. Но, видимо, стоило извиниться.
– Прости, – сказала она.
Хелена строго посмотрела на неё.
– На этот раз прощаю, Джастис, потому что ты новенькая и не знаешь, как следует вести себя в Хайбери-хаус.
– Ладно.
– Не ладно, а спасибо, – поправила Хелена.
– Не за что, – пробурчала Джастис, когда Хелена удалилась, оставив за собой шлейф весьма дорогих духов.
Вечер тянулся бесконечно долго, но наконец девочки отправились спать. Джастис не решилась заводить будильник. Чтобы не заснуть, она стала вспоминать отчёты с уголовных процессов.
Корона против Стенли. Подозреваемый обвиняется в убийстве своего товарища во время игры в покер.
Корона против Дона и Веста. Кузены обвиняются в убийстве своей престарелой тётушки с целью наживы. Один признан виновным, второй оправдан.
Корона против Хамильтона. Обвиняемый убил свою жену и заявил, что она эмигрировала в Австралию. С целью скрыть преступление он оделся в её платье и ездил на пристань Саутгемптона.
Корона против Пьюси. Моё любимое. Экономка обвиняется в убийстве своей хозяйки. Среди улик – заявления попугая покойной.
Наконец она услышала ровное, спокойное дыхание; девочки уснули. Ева захрапела – противный скрипучий звук, из-за которого Джастис почти не спала в первую ночь. Под простынёй она включила фонарь, чтобы проверить время. Всего только десять.
Корона против Уильямса.
Корона против Хьюза.
Корона против Бейлиса и Бейлиса.
Корона против Перуцци.
Лаура Перуцци, блистательная итальянская актриса, признана невиновной в убийстве неверного мужа, несмотря на изобличительные доказательства против неё. Её защищал отец Джастис. Она вспомнила, как он рассказывал об этом деле. «Ей достаточно было пустить слезу и сказать своим чудесным голосом «Я любила его», и присяжные буквально ели у неё с рук».
