Не теряя ни секунды, я разворачиваюсь и возвращаюсь к середине моста, чтобы встретиться с еще одним Скованным, которого мать толкает ко мне. Мы переправляем души одну за другой, пока наши движения не становятся отточенными в едином ритме.
Грудь распирает от гордости. Теперь она не усомнится в моих способностях. И поймет, что я стану достойной matrone.
Освобожденные души проносятся мимо нас, спеша на зов царства Элары. Некоторых по пути хватают Скованные, но мы с мамой помогаем им высвободиться из их рук.
И через какое-то время я понимаю, что уже сбилась со счета, скольких мертвых мы переправили. Но Перевозчицы могут провести на мосту всю ночь, если мертвых слишком много. Во времена чумы, когда в городах свирепствовала смерть, моей famille даже приходилось встречать на мосту восходы. Но, судя по уменьшающемуся количеству душ, мы с мамой почти закончили.
Я отправляю еще одного Скованного сквозь Врата и смотрю на разлом, который образовался после взрыва, устроенного Бастьеном. Я выкрикиваю его имя, но он не отзывается. Сердце замирает в груди. Где же он?
Мама бросает взгляд на меня, продолжая сражаться с тремя Скованными душами. И я, благодаря благодати сокола, замечаю, что ее глаза слегка сужаются. Неужели это признак вины? Неужели она столкнулась с Бастьеном до того, как отправилась помогать мне? Я судорожно втягиваю воздух в легкие.
– Бастьен! – вновь кричу я.
– Я здесь!
Сердце пускается вскачь. Его голос звучит хрипло и устало. Он стоит на выступе у самого моста и вслепую сражается со Скованным отцовским ножом. А в это время у него над головой по стене сползает еще один мертвец, готовясь прыгнуть на него.
– Берегись!
Я устремляюсь к нему, чтобы помочь отразить атаку, но мама толкает ко мне еще двух Скованных. Хмурясь, я стараюсь переправить их через Врата как можно быстрее.
– У тебя над головой, Бастьен! – кричу я, хоть мне больше и не видно, что с ним происходит.
Эта поспешность не приводит ни к чему хорошему. И когда я толкаю во Врата одного из Скованных, второй хватает меня за платье и утаскивает за собой в опасную близость от клубящихся черных пылинок. Я стискиваю зубы и резко вырываюсь из его хватки. Скованный по инерции улетает через Врата, а я падаю на спину на мост.
«Молодец, Аилесса, – тут же доносится из царства Тируса. – А теперь приди и получи свою награду».
Награду? Конечности покалывает от нетерпения, пока я поднимаюсь на ноги.
– Отойди от Врат, Аилесса! – кричит мама. – Ты подошла слишком близко!
До меня доносятся приглушенные рычания Скованных, сражающихся с ней.
И они не дают ей отвлечься даже на секунду, чтобы прийти мне на помощь. Меня вновь тянет к Вратам, но я старательно упираюсь ногами в землю, чтобы не сделать следующий шаг.
– Я… не могу, – бормочу я теплому ветру, овевающему мое лицо. – Бастьен…
Я хмурюсь и качаю головой. Что Бастьен? Не могу вспомнить, о чем думала еще мгновение назад.
От соблазняющей песни Тируса по телу расползается дрожь, прилив эйфории, пока он продолжает завлекать в свои сети: «Этот мир намного лучше. Он намного прекраснее. В моем царстве ты сможешь делать все, что угодно».
– Аилесса! – раздается женский голос.
Это снова мама. Но что она хочет сейчас?
– Он лжет! Вернись ко мне!
Но ее слова не отзываются во мне. А тут же забываются, как только песня сирены становится громче.
– Я хочу летать, – говору я Тирусу, давая воображению разыграться по полной. – И дышать под водой.
«Ты получишь это и даже больше…»
– Хочу… – Мои ноги дрожат. – Хочу любви.
От этого слова в голове вспыхивают два образа. Синеглазого мальчика и темноволосой девушки. Но я не могу вспомнить их имена.
– Сделай что-нибудь, Бастьен! – кричит мама.
Мысли сбиваются. Бастьен? Кажется, я знаю, кто это. Но это не мешает ногам нести меня вперед. Черные пылинки тянутся ко мне, словно щупальца. Что бы я почувствовала, если бы эта сверкающая тьма окутала меня со всех сторон? Я поднимаю руку и тянусь к Вратам.
– Аилесса, нет! – кричит голос.
Это мужчина. От которого по телу разливается тепло.
Барабаны звучат громче и быстрее, но я не могу забыть мужской голос. Он исходит не от Врат. Шестое чувство опаляет спину и плечи.
– Отойди от Врат, Аилесса. Или я убью Бастьена! – кричит мама.
Бастьен. Парень, которого я люблю. Вот как его зовут.
Песнь сирены обрывается. Черные пылинки пытаются вцепиться в меня, словно челюсти шакала. Я отпрыгиваю назад и уворачиваюсь от их хватки. Кровь приливает к голове, когда я оборачиваюсь к другой стороне моста. Двое Освобожденных бегут ко мне. Я отскакиваю в сторону, и они проносятся мимо меня к Вратам Элары. Я осматриваю мост. Трое Скованных слетают в пропасть, мерцая chazoure. Мама с разворота ударяет еще одного Скованного, и он слетает с моста вслед за ними.
Я с изумлением смотрю на нее. Это были последние мертвецы, а мама даже не попыталась их переправить. Она стоит рядом с Бастьеном, положив руку ему на спину. Его тело напряжено… а в руках больше нет отцовского ножа. Мое сердце замирает в груди. Мама завладела им и теперь угрожает.
– Что ты делаешь? – Я бросаюсь к ним.
– Не подходи ближе, – спокойно говорит она.
Я тут же останавливаюсь в трех метрах от нее, опасаясь ее дальнейших действий.
Волосы Бастьена слиплись от пота. А глаза лихорадочно блестят. Он сражался с мертвыми так же упорно, как и мы, но это потребовало от него больше сил. И вот так мама отплатила ему за это?
– Отпусти его! Он же помогал нам. Почему ты…
– Врата недолго продержатся открытыми. Два года подошли к концу, а Тирус все еще не вернул его… – Она сжимает губы, а затем втягивает воздух через нос, чтобы успокоиться. – Это моя последняя возможность, Аилесса.
Мое сердцебиение учащается. Я не понимаю, о чем она говорит. Какое отношение Бастьен имеет к Тирусу?
– Последняя возможность для чего?
– Искупить свой поступок. – Ее черные глаза блестят. – Но теперь мне все понятно. Это последнее требование Тируса… моя последняя возможность угодить ему. Я должна помочь тебе довести дело до конца.
В горле встает ком, не давая вздохнуть, пока я смотрю на бледное лицо Бастьена.
– Довести до конца что?
Ее величественный взгляд устремляется ко мне.
– Твой обряд посвящения.
49. Сабина
Мы с Казом мчимся по лесу на запад. А солдаты изо всех сил стараются поспевать за нами. Час назад в той стороне прогремел взрыв, и Каз предположил, что его организовали с помощью украденных бочонков черного пороха. И с тех пор мы неслись так быстро, как могли.
