По словам одного офицера ВСРВ, вьетнамцы считали австралийцев самыми «сочувствующими» союзниками из-за их высокой огневой дисциплины: «Сражение при Лонгтане в 1966 г., в котором австралийцы убили 257 коммунистов и потеряли всего 18 своих, показало, что в этой войне можно правильно воевать и побеждать»
[1072]. Тот же майор писал, что австралийцы и тайцы были единственными иностранными солдатами, которые никогда не стреляли беспричинно по гражданским лицам
[1073]. Австралийский лейтенант Роб Франклин позже вспоминал: «Меня всегда тревожило, что мы можем случайно убить мирных людей. Однажды вечером, когда мы сидели в засаде, на нас вышла группа лесорубов. Слава Богу, мои парни не стали стрелять — я очень гордился ими за это»
[1074].
Между тем участие во вьетнамской войне породило в австралийском обществе более глубокий раскол, чем любая другая проблема в современной истории этой страны, — не менее болезненный, чем в Соединенных Штатах. Роберт Мензис, занимавший кресло премьер-министра до января 1966 г., проигнорировал призывы своих ключевых политиков и оппозиционной Лейбористской партии ограничиться отправкой минимального контингента. Мензис разделял убежденность Вашингтона в том, что Вьетнам — это то место, где необходимо «остановить наступление коммунистического Китая на Юго-Восточную Азию»
[1075]. В стране была введена система призыва по жеребьевке: каждый десятый из примерно 100 000 молодых австралийцев, ежегодно достигавших 20-летнего возраста, отправлялся на военную службу. Вскоре после прибытия во Вьетнам второго батальона погиб первый солдат-срочник, — командование умолчало, что рядовой Эррол Ноак стал жертвой дружественного огня. С первых же дней в стране сформировалась активная антивоенная оппозиция. Матери организовали антипризывную кампанию «SOS — Спасите наших сыновей». Один из лидеров лейбористской партии, будущий член кабинета министров Джим Кейрнс, опубликовал книгу под названием «Смириться с Азией», в которой утверждал, что его страна должна научиться сосуществовать с революционными правительствами на азиатском континенте, а не бороться с ними. Когда 1-й батальон Австралийского королевского полка маршировал по улицам Сиднея, где собралось больше 300 000 человек, одна антивоенная активистка облила себя красной краской и бросилась на полковника и его штабных офицеров, стараясь измазать как можно больше людей.
Решение Великобритании в 1967 г. вывести свои войска из стран к востоку от Суэцкого канала стало серьезным потрясением для правительства Австралии, которое решило, что отныне им следует связать свою судьбу с Соединенными Штатами. Преемник Мензиса, новый премьер-министр Гарольд Холт, посетил Вашингтон и в буквальном смысле слова заключил Линдона Джонсона в крепкие объятья, после чего раскритиковал британского премьера Гарольда Уилсона за осуждение американских бомбардировок во Вьетнаме. В конце этого года Канберра неохотно согласилась на запрос Вашингтона отправить дополнительные войска — третий пехотный батальон и несколько танков. Правительство Новой Зеландии, которое всегда относилось к вьетнамской авантюре с большими сомнениями, сочло себя обязанным последовать примеру более могущественного соседа. Осси и киви получили в свою зону ответственности провинцию Фыоктуй к юго-востоку от Сайгона. Бо́льшая часть ее 100-тысячного населения придерживалась либо нейтральных, либо прокоммунистических настроений, и до прибытия частей ВНА главным противником Анзака были 445-й мобильный батальон и два регулярных полка Вьетконга. Свою основную базу союзники разместили в Нуидате на максимальном удалении от всех населенных пунктов, а вертолетную и логистическую базы расположили неподалеку от порта Вунгтау.
Тем временем антивоенная оппозиция в Мельбурне и Сиднее достигала беспрецедентных, порой даже крайних форм. Если в более мелких городах и сельской местности обстановка была относительно спокойной, то в портах профсоюз моряков отказывался обслуживать суда, направлявшиеся в зону военных действий. В декабре 1967 г. во время купания в море таинственно утонул премьер-министр Гарольд Холт, — некоторые предполагали, что он покончил жизнь самоубийством, не выдержав связанного с войной стресса. В этой традиционно консервативной стране демонстрации приобретали все более насильственный характер, а движение Новых левых привлекало в свои ряды массы сторонников из числа молодежи. Лейбористский клуб в Университете Монаша организовал сбор средств для НФОЮВ; в Мельбурне фанаты Мао аплодировали китайской Культурной революции; студенты скандировали на улицах: «Одни правы, другие — нет! Вьетконгу — побед!» Почтовые работники одно время отказывались обрабатывать почту для австралийских войск во Вьетнаме. В августе 1969 г. опросы впервые показали, что большинство австралийских избирателей выступают за уход из Вьетнама, — и после октябрьских выборов в парламент было принято решение о выводе одного батальона.
Но сами австралийские солдаты во Вьетнаме до последнего этапа войны обращали мало внимания на суматоху у себя дома. Лейтенант Нил Смит, приемный сын рабочего из Перта позже сказал: «Я бы ни за какие бабки не отказался от этой возможности [поехать во Вьетнам]. Это именно то, чего жаждет каждый профессионал. Ты хочешь проверить себя. Наверное, отчасти это та дурь, которая бродит у молодых в голове»
[1076]. Австралийцам пришлось пережить несколько тяжелых сражений: 12 мая 1968 г. вновь прибывший 1-й батальон Королевского полка был развернут на базе «Коралл» вместе с новозеландской батареей огневой поддержки. В первую же ночь лагерь был атакован подразделением ВНА, застигнувшим австралийцев врасплох. В конце концов новозеландские артиллеристы и минометчики открыли по атакующим огонь прямой наводкой. Потеряв 52 человека убитыми, те отступили. Потери австралийцев составили 11 человек убитыми и 28 ранеными. Через три ночи северовьетнамцы атаковали снова, потеряв 34 человека убитыми; защитники потеряли 24 человека. Австралийцы были впечатлены боевыми качествами подразделений ВНА, которые они охарактеризовали как «совсем другую расу» по сравнению с местными отрядами ВК, с которыми им приходилось сражаться на юге провинции. Австралийская армия, которая по праву гордилась своим опытом в успешном подавлении повстанческих движений, отточенным в последние годы в Малайзии и на Борнео, где почти все столкновения происходили на уровне роты, осознала, что во Вьетнаме ее ожидает куда более серьезная война, по своему размаху все больше напоминавшая традиционную.
Осси и киви многое делали по-своему: носили широкополые шляпы вместо касок, а новой М-16 предпочитали 7,62-мм полуавтоматическую винтовку с более тяжелыми пулями, обладавшими большей убойной силой. Некоторые солдаты просили родителей прислать им садовые секаторы, с помощью которых было удобнее прокладывать путь в густых зарослях, чем армейскими мачете. В отличие от американцев, которые нанимали на свои базы местных поваров, уборщиков и прачек, австралийцы из соображений безопасности отказывались допускать вьетнамцев внутрь периметра и всю грязную работу делали сами. Они были поражены поведением союзников в боевой обстановке, считая его самоубийственной небрежностью; особенно это касалось шума. Однажды Нил Смит заночевал на американской базе огневой поддержки и был поражен тем, что офицеры спят отдельно от своих людей, а также стоявшим там гамом: «На австралийских позициях ночью так тихо, что слышно, как муха пролетит»
[1077].
