— Пациентка сказала нам, что ее зовут Лора Хелминен, это совпадает с номером социального страхования, который она нам дала.
— Вы уже связались с семьей?
— Пока нет.
— Как у нее дела?
— Ну, учитывая все обстоятельства, лучше, чем могло быть. Температура ее тела не успела упасть до критического уровня… — проговорил доктор Кузнецов, почесывая нос. — Вы не знаете, как долго она пробыла в воде?
— Нет. Я надеялась, что вы сможете дать нам приблизительное время. — Джессика бросила взгляд на часы. Время бежало на удивление быстро, снова был почти вечер.
— Скорость, с которой тело охлаждается, зависит от температуры воды, а также от физического состояния пациента, возраста, типа телосложения и степени закаленности человека — например, если пациент занимался подводным плаванием. Поскольку вода была ледяной, а пациентке двадцать пять лет и она, кажется, в добром здравии, я бы сказал, менее пятнадцати минут, без сомнения. Еще немного, и она, вероятно, потеряла бы сознание. Тот факт, что она кричала и активно двигалась, когда поднялась на поверхность, может указывать на еще более короткий период.
— А что насчет легких? В них была вода?
— Немного. По ее словам, у нее была дыхательная трубка, — доктор Кузнецов бросил на Джессику пытливый взгляд. — Мне бы очень хотелось точно знать, что с ней случилось.
— Звучит так, будто использовали какое-то водолазное снаряжение, трубку и кислородный баллон, — предположил Юсуф.
Доктор Кузнецов бросил на него долгий оценивающий взгляд.
— Понимаю.
— Что еще она сказала? Например, как она оказалась в воде?
Доктор Кузнецов всплеснул руками и сложил их на груди.
— Она не смогла ответить. Но я думаю, что теперь говорить с ней мне будет легче, чем минуту назад. Шок мог повлиять на память. Я уверен, что события этого дня в ее памяти скоро начнут восстанавливаться.
— Значит, она готова к встрече с нами?
— Как я уже сказал, она пережила шок, но уже оправилась от физических травм. Именно поэтому я бы рекомендовал нашему больничному психологу присутствовать при всех допросах…
— Мы умеем быть тактичными, — заверила его Джессика.
— Я и не говорю, что не умеете.
— А где сейчас психолог?
— Она будет здесь через полчаса.
— К сожалению, у нас нет времени ждать так долго. У нас есть основания полагать, что этот инцидент связан с серией преступлений. Эта женщина могла видеть преступника.
— Вы имеете в виду…
— Мы должны поговорить с ней немедленно, если хотим предотвратить дальнейшие убийства.
— Отлично, — согласился доктор Кузнецов, делая шаг к Джессике. — Но я собираюсь начать разговор, убедившись, что пациент готов к этому.
Губы Джессики вытянулись в тонкую линию. Она посмотрела на носки своих туфель и кивнула. Затем повернулась и последовала за доктором к двери, которую Тео уже открыл.
45
Джессика услышала, как за ней закрылась дверь. Она быстро оглядела комнату, но не увидела парку, в которую час назад завернула дрожащую женщину. Вешалка для одежды рядом с раковиной была пуста. Парка, должно быть, лежит на посту медсестер, если только медики не оставили ее в машине «Скорой помощи». Юсуф остановился в дверях рядом с Джессикой, уперев руки в бока, доктор Кузнецов спокойно подошел к пациентке. Лора Хелминен отдыхала в своей кровати, окруженной капельницами и приборами, кортролирующими различные показатели. Ее глаза были закрыты, а рот приоткрыт, как будто она заснула. Доктор неуверенно кашлянул в кулак, и Лора открыла глаза.
— Как у нас тут дела? — мягко спросил Кузнецов, поглаживая бороду.
Пациентка причмокнула губами, а доктор бросил быстрый взгляд на детективов, затем повернулся, чтобы проверить капельницы и монитор. Джессика осмотрела женщину, лежащую на кровати, а затем перевела взгляд на доктора Кузнецова. Теперь она поняла, почему он выглядел таким знакомым, сходство просто поразительное. Портрет папаши Танги, Винсент Ван Гог. Картина висит в Музее Родена.
— Вы чувствуете себя лучше?
— Ммм… Я чувствую себя немного странно… как будто мои мышцы выросли, они такие твердые…
— Это совершенно нормально в вашей ситуации. Мышцы успели замерзнуть. Вы можете чувствовать некоторую боль и скованность в течение нескольких дней, — проговорил двойник парижского лавочника конца девятнадцатого века. Затем доктор Кузнецов положил свой планшет в карман халата. — Здесь два человека из полиции. Они хотели бы задать вам несколько вопросов, если у вас есть силы.
Лора бросила на доктора усталый взгляд.
— Это не займет много времени, — заверил ее доктор Кузнецов, легонько похлопывая ее по плечу.
— Я начала вспоминать… — сказала она. Ее нижняя губа начала дрожать, а глаза зажмурились. Доктор Кузнецов покачал головой и укоризненно посмотрел на Джессику, как будто это она виновата, что Лора лежит в больнице. И тут ей снова пришла в голову ужасная мысль: Неужели это правда? Неужели все это происходит из-за нее?
— Пять минут. Пациентка нуждается в отдыхе.
Это было не предложение, а приказ лечащего врача, и игнорирование его означало бы серьезные проблемы для полиции. Джессика медленно перевела взгляд с глаз доктора на его бороду, с воротничка рубашки на белый лабораторный халат и бейджик. Ей показалось странным, что он чувствовал необходимость подчеркнуть свою власть, стоя так близко.
— Извините за беспокойство, — начала Джессика, проходя мимо доктора Кузнецова к кровати. — Но нам очень важно узнать, что с вами случилось.
Лора тихо всхлипнула, потом вытерла слезы тыльной стороной ладони и посмотрела на Джессику. Кажется, она на мгновение сфокусировала взгляд, как объектив фотоаппарата, ищущий подходящее расстояние от объекта съемки. Затем печаль и потрясение исчезли, и ее лицо исказилось маской ужаса. Прежде чем Джессика успела среагировать, оглушительный крик наполнил крошечную комнату.
— Что… — воскликнула Джессика, прежде чем доктор Кузнецов пронесся мимо нее. Крики Лоры становились все громче и громче, и она скатилась с кровати, утягивая за собой капельницу. Забравшись в угол комнаты, она подняла руки, чтобы защитить лицо.
— Это была она! — прокричала она.
Джессика бросила взгляд на Юсуфа, который выглядел таким же ошарашенным, как и она. Позади них Тео открыл дверь. Доктор Кузнецов присел на корточки рядом с женщиной, скорчившейся на полу, успокаивая ее.
— Это была она! Она — дьявол! — женщина теперь визжала во всю глотку, указывая на Джессику. — Я помню ее лицо!
Джессика снова ощутила вкус железа на языке. А потом ей показалось, что вся комната начинает вращаться.
— Это хороший знак. Хорошо, что память возвращается, — сказал доктор Кузнецов и повернулся к двери. Он остановился перед детективами, Джессике пришлось поднять подбородок, чтобы посмотреть ему в глаза.
