Таким образом, на многих участках к востоку от Сожа гомельскую границу характеризует неопределенность, причем связана она не столько с молчанием источников, сколько с реальностью того времени. В целом заметно, что левобережье Сожа в XVI в. было охвачено активным колонизационным процессом. Гомельская волость преодолела свои узкие пределы на правой стороне р. Сож, видимо, незадолго до начала XVI в. Сравнительно узким коридором гомельская территория вышла на левую сторону Сожа, а затем по Ипути и Утье распространилась на юго- и северо-восток. При этом строго на восток от Гомеля оставались нетронутые лесные пространства.
Несмотря на плотную заселенность и давнюю освоенность правобережья р. Сож, там тоже оставались районы, которых только-только коснулась хозяйственная деятельность человека. К югу от Гомеля, между реками Сожем и Днепром так и не сформировалась граница с Речицкой и Любечской волостями. Однако определенные территориальные изменения произошли. Так, согласно «Реестрам» 1522 г. гомельская территория имела выход к Днепру. Сведения же «Реестра» 1560 г. не дают подтверждения этой информации. Кроме того, можно думать, что земли некоторых гомельских сел (Марковичи, Дятловичи) заняли те пространства, которые в первой четверти XVI в. номинально числились за Любечем. Гомельская территория отодвинулась к югу не только в левобережье Сожа, но и на правой его стороне.
В целом можно утверждать, что территория Гомельской земли вернулась в состав ВКЛ без изменений в той части, где были границы с московскими владениями. Новые земли Гомельского уезда (о них см. ниже) были попросту отняты от прекратившей свое существование административной единицы. В тех же районах, которые были в соседстве с землями ВКЛ (Любечская, Речицкая и другие волости), территориальные приобретения были приняты и закреплены в составе Гомельской волости. К моменту ревизии 1560 г. наблюдается частичное соответствие территории Гомельской волости конца XV и середины XVI в., но лишь в соседстве с московскими границами.
Глава 4.
Гомельский уезд к началу московско-литовской войны 1534–1537 гг.
Формирование Гомельского уезда в составе Московского великого княжества происходило фактически на протяжении всего времени московского господства.
Уже в 1500 г. в ходе московского наступления на земли ВКЛ был занят не только Гомель и его волость, но и территории к западу и северу от города. В 1504 г. была осуществлена попытка отодвинуть границу до р. Днепр, включив в московские пределы горвольские и речицкие земли. Возможно, «рубеж по Днепр» сохранялся до 1511 г. Тогда с литовской стороны было выражено стремление прислать своих уполномоченных и призвать московских представителей, которые вместе «сьехався, управу учинят и виноватых казнят, а пограничным местом рубежи покладут»
[401].
Вероятно, вскоре после заключения московско-литовского договора о вечном мире 1508 г. князь Василий Семенович «привернул» к Стародубу волости Олучичи, Маслов десяток и Крюков десяток (подробнее об этом см. ниже)
[402]. Дань с волостей платилась двум государствам («а дань давали князю Василью и в королеву сторону»)
[403].
В 1524–1527 гг. на всем протяжении гомельского участка границы осуществлялись захваты и грабежи территории ВКЛ с московской стороны и ответные нападения с литовской. Все поднепровские волости испытали московское давление, и, очевидно, в связи с этим к концу марта 1527 г. был составлен специальный «Список о порубежных землях и о жалобах», в котором четко отделялись друг от друга московские и литовские владения. При этом в отношении того, что «перешло в сторону великого князя [Московского], по перемирной грамоте», было обозначено территориальное подчинение, существовавшее до 1500 г.
В 1529–1530 гг. ситуация повторилась. При этом наступление велось уже и на земли с правой стороны р. Сож. Наместники Стародуба и Гомеля «воевали засожские села и привернули их к Гомью»
[404]. Активные переговоры о высылке людей для «поправенья» границ так и не привели к реальной демаркации ее на местности. Представители литовской и московской сторон «на рубеже» так и не встретились.
В грамоте от имени Василия III, отправленной 7 мая 1531 г. из Москвы, королю Сигизмунду было заявлено, что не «наши люди вступаютца в твои земли», а «твои люди вступаютца в наши земли и воды»
[405]. Выясняется, что московскими в это время считались не только спорные волости Лучитцкая (Олучичи), Маслов и Крюков десятки, но и значительное число чечерских и пропойских сел, примыкавших к левой стороне р. Сож к северу от московских приобретений 1500 г. (села Волосовичи, Полесье и др.). Следовательно, уже до начала 1531 г. московские владения придвинулись к р. Сож.
В 1532 г. попытки упрочить свое положение в спорных волостях и селах осуществлялись обеими сторонами. С московской стороны активно действовал гомельский наместник Федор Плещеев, а с литовской — речицкий державца пан Семен Полозович (Сенка Полозов)
[406], чечерский и пропойский державца князь Федор Вишневский (Вишневецкий)
[407]. Люди последнего проникали довольно далеко в гомельские земли, грабили села Юрковичи, Бобовичи и Данилковичи
[408].
Летом 1534 г. началась московско-литовская война, которую принято называть Стародубской
[409]. Стародубское направление действительно было главным в военных операциях войск ВКЛ, однако только по отношению к Гомелю удалось достичь реальных результатов
[410]. Несмотря на успех похода литовского гетмана Юрия Радзивилла на Гомель и Стародуб в 1535 г., московские войска уже зимой 1536 г. без боя заняли почти всю Северщину
[411]. В других районах военных действий ВКЛ также потеряло инициативу: с московской стороны были поставлены три крепости (Ивангород на Себеже, Заволочье и Велиж), которые прочно прикрыли границы России. В таких условиях в начале 1536 г. в Москве начались переговоры. Одним из основных вопросов, решавшихся в ходе переговоров, было определение принадлежности Гомеля и его территории. В итоге литовская делегация в условиях сильнейшего давления со стороны московских бояр сумела отстоять всю Гомельскую волость вместе с присоединенными к ней на правобережье Сожа территориями (подробно об этом см. ниже).
