Я, немного растерявшись, все же сдавленно их поблагодарила, а Роланд Годдарт решил взять расспросы на себя.
— Представьтесь! — потребовал у них. — Вам уже объясняли, что она потеряла память и вы здесь не одни, кто претендует на родство!
Братья переглянулись.
Мне показалось, что они никак не могли взять этот факт в толк, потому что были вот такими… деревенскими олухами. Но преданными и смелыми — рискуя своей жизнью, они спасли лошадь леди Макнейл и теперь каждый день ходят ее проверять.
Но при этом они смогли — как и Вильфред Моррис — преодолеть Заклинание Правды и ответить на вопросы дознавателей, не вызвав у тех подозрений. Как возможно, чтобы эти двое врали настолько искусно? Или они как раз не врали, и на самом деле я — леди Макнейл?!
Оказалось, старшего из братьев звали Фергус, а второго — Эрвин, и оба они Ворсли.
— Балтар и Брайн Маккалистер погибли, — добавил Фергус. — Итон О'Хара в королевском лазарете, и наш отец тоже. Он пытался оттуда выйти, но его не выпускают.
— У лорда Ворсли внутренние травмы и множественные переломы, — тут же наябедничал секретарь. — Они срослись бы намного быстрее, если бы лорд Ворсли перестал буйствовать и позволил себя лечить. Но после трех побегов и двух нападений на целителей его пришлось погрузить в стазис, что, как всем известно, замедляет выздоровление. Магический сон на него плохо действует, ваше высочество! — пояснил Эртон. — Старый упрямец постоянно пробуждается и пытается сбежать.
- Да какие там переломы!.. — махнул рукой Фергус. — Всего-то ноги в трех местах, а левая рука только в двух, но меч-то он держит в правой руке.
— Для отца это ерунда, — добавил Эрвин. — Скажите им, леди Макнейл, пусть они его выпустят!
Затем посмотрели на меня, словно ожидали подтверждения, что это и в самом деле ерунда и лорда Ворсли следует тотчас же выпустить из лазарета с поломанными ногами, руками и множественными травмами, раз уж он в состоянии держать меч. А то он пробудится от магического сна или же самовольно выйдет из стазиса и снова сбежит.
Но я не помнила!..
Не знала, ни кто они такие, ни кто такой лорд Ворсли, который так сильно рвется на свободу. Не понимала, почему эти двое смотрят на меня так преданно, но при этом старательно игнорируют присутствие кронпринца Ангора.
По мне, такое поведение было более чем вызывающим.
— Я потеряла память, — сообщила им.
— Ерунда! — воскликнул Фергус. — Северный воздух быстро поставит вас на ноги, леди Макнейл!
Но я так не думала.
— Как меня звали другие? — спросила у них. — Близкие ко мне люди?
Решила не совершать той же ошибки, что с Вильфредом Моррисом, а обходным путем вызнать, могла ли я быть Шерри Макнейл.
Братья переглянулись.
— Леди Макнейл, — заявили в один голос.
— Хорошо, я задам вопрос по-другому, — кивнула я. — У леди Макнейл есть брат…
— У вас, — поправили меня Ворсли, опять же, в один голос. — У вас есть брат, леди Макнейл!
— Хорошо, — вновь согласилась я. — Допустим, у меня есть брат, и он сейчас Наместник Севера. Лорд Филипп Макнейл, не так ли?
— Так!
— Как он меня называл?
— Леди Макнейл! — дружно ответили Ворсли и заулыбались, словно с легкостью разрешили сложную головоломку и теперь ожидали от меня похвалы.
— Имя! — рявкнул на них принц, похоже, потерявший терпение первым. — Как звал леди Макнейл ее брат?
— Шерридан, — наконец, немного подумав, заявил бородатый Фергус.
— Это я и так знаю, — отозвалась я. — Но, быть может, вы помните мое домашнее имя? Как меня называл мой брат, если не обращался ко мне официально?
— Твой брат звал тебя Шерри, — откуда-то сбоку прозвучал ленивый голос Вильфреда Морриса, и это никому не понравилось. Особенно, когда он добавил: — И твой брат это я.
На это я застонала, а Ворсли нахмурились, и я увидела, как их руки в очередной раз потянулись к отсутствующим мечам.
— Это что еще за клоун? Нам с ним поговорить, леди Макнейл?! Мы быстро с ним разберемся, с этим самозванцем!
«Самозванец» взглянул на них с интересом.
— Поговорите! — разрешил им милостиво, и я отчетливо почувствовала, как в воздухе потянуло Светлой магией.
— Похоже, вы не понимаете! — выдохнула я.
— Нет, они не понимают, — согласился со мной Роланд.
Мне почему-то показалось, что он с трудом сдерживается от смеха. И правда, как можно злиться на таких… обормотов?!
— Мы не понимаем! — дружно заявили братья Ворсли.
— Я понятия не имею, кто я такая, — сказала им в отчаянии, — потому что попала в катастрофу. Упала с моста и ударилась головой, поэтому ничего не помню. Но есть три человека, которые утверждают, что они знают…
Братья Ворсли переглянулись.
— Но нас же двое! — заявили мне торжественно, словно остальные в этой комнате не умели считать.
Включая меня.
Принц, не выдержав, усмехнулся, а я закатила глаза.
— Да знать тут нечего! — добавил Фергус. — Вы — леди Шерридан Макнейл. Родились вы в Бастионе Эшад, а вашего отца убили клайморцы пять лет назад. Узнав об этом, ваша мать скинулась со стены, но у них красивые могилы.
Я все-таки застонала, но тут же почувствовала, как рука принца накрыла мою. Повернула к нему голову — в глазах Роланда читалось сочувствие.
Это придало мне сил.
— Продолжайте! — попросила я у братьев. — Расскажите мне все, что вы обо мне знаете!
— Про вас, леди Шерридан, говорили, что в детстве вы были настоящим сорванцом. А сейчас, когда вы выросли, вам нет равных на мечах среди женщин Севера, — произнес Фергус.
— Вы даже можете в одиночку разобраться с нашими тремя сестрами, — добавил Эрвин, и в его голосе прозвучало уважение. — А с ними мы с братом не всегда справляемся!
— Прекрасно! — мрачным голосом отозвалась я.
— Но мужчины Севера тоже признают за вами силу. В Эшаде вы побили самого Хромого Джона, а он отличный малый! — подхватил Фергус.
В комнате установилась тишина.
— Еще! — попросила я, потому что мне все было мало, а память привычно молчала. — Расскажите мне что-нибудь еще!
И тут же узнала, что стреляю из лука лучше, чем Одноглазый Грехем. А больше братья Ворсли ничего обо мне не знали, потому что сами выросли в Бастионе Лагреди и в Эшаде бывали только наездами.
Признались только, что ходили за мной подглядывать по дороге в столицу, когда я купалась в озере, но отец прознал и надавал им затрещин. Но если надо, то они… гм… могут описать то, что смогли разглядеть.
