Именно из-за нехватки стеклотары упор делался на разливное пиво, а не на бутылочное. Машина выезжала с пивзавода и закачивала пиво в несколько ларьков. В результате экономились не только бутылки, но еще и деревянные ящики, в которых эти бутылки надо было перевозить. Экономился труд грузчиков, которые должны были ящики погрузить-разгрузить. Сокращались затраты на мойку бутылок, принятых от населения.
В СССР культивировались экономия и бережливость. Пищевые отходы не выбрасывались, а завозились на свинофермы. На корм свиньям везли и побочные продукты молокозаводов – пахту (образуется при производстве масла) и сыворотку (образуется при производстве творога). В столовых и магазинах висели плакаты с девизами «Хлеба к обеду в меру бери – хлеб драгоценность, им не сори».
Целлофановых пакетов в Советском Союзе не было. Поэтому многие продукты продавались без упаковки – на развес. Люди ходили в магазины за картошкой, капустой или другими овощами с растягивающимися сетками-авоськами.
Убогая, неудобная жизнь? Но зато какая экологичная! Сколько экономилось упаковки! Насколько меньше было мусора, в том числе наносящего непоправимый вред экологии, – например, тех же целлофановых пакетов, не разлагающихся в земле.
Кто кормил Советский Союз?
В советское время я изучал карты завоза продуктов в Ленинград (включая пищевое сырье) и вывоза из него. Баланс был 49 на 51 процент.
Молоком мы фактически себя обеспечивали сами, если не считать сухого молока. Плодоовощной продукцией – капустой, картошкой, морковкой – процентов на 70. С середины 1980-х годов по решению нашего Ленинградского обкома КПСС в Ленобласти началось, а потом и по всей стране пошло строительство птицефабрик. В нашем регионе их появилось четырнадцать. Они оказались выгодны во всех смыслах. До этого куры обрабатывались на мясокомбинатах, что было очень непродуктивно. Потому что производства колбасы и курятины – две совершенно разные технологии.
Благодаря появлению птицефабрик и выпуску ими качественной, выращенной на натуральном корме, курятины удалось потом преодолеть не один продовольственный кризис в новейшее российское время. Птицеводство стало флагманом импортозамещения.
В советское время доля импорта в общей карте завоза продовольствия в Ленинград отдельно не выделялась, но я знаю, что она была минимальна – 5–7 процентов и в основном приходилась на зерно. По большому счету советский народ потреблял свою отечественную еду. Самодостаточная была страна. Разве что плодо-овощная продукция и ветчина завозились в больших объемах.
Белоруссия на ленинградском рынке была представлена картошкой. Украина много поставляла подсолнечного масла, сахара и сала. Прибалтика «отвечала» за сливочное масло, сыры, рыбные консервы. Из Казахстана везли скот, сухофрукты, из Грузии – свежие фрукты и минеральные воды, много разных вин. Армения поставляла фрукты и коньяк.
С Кавказа также доставляли эшелонами вино и винопродукты и здесь на месте разливали в стеклотару. В Ленинграде действовали предприятия «Азервино», «Дагвино», «Самтрест». Ну и еще оттуда ввозили мандарины и цветы.
Из-за рубежа питания поступало мало. Пожалуй, самое важное, что мы закупали, – это мука из Канады. Отечественного зерна вроде бы хватало, но в нем содержание клейковины было очень маленькое. Из нашей пшеницы хлеб в промышленном варианте не получался. По той же причине не удавались макароны – они были темные, сильно разваривались. Поэтому комбинаты мололи нашу муку, обязательно смешивали ее с канадской и поставляли на хлебозаводы. Сейчас такой проблемы нет – в России выращиваются другие, более твердые сорта пшеницы. А тогда зерно было некачественное. В неурожайные годы покупали за рубежом и фураж, но объем импорта был в процентах не критичен, критично было отсутствие валюты. Если на машиностроение ее еще как-то выделяли, то на производство товаров группы «Б» почти нет.
Из стран социалистического лагеря к нам шли не самые насущные поставки продуктов, в основном промышленные товары и медикаменты. Был даже период, когда мы, в силу разных обстоятельств, кормили Восточную Европу. Он продлился лет тридцать, начиная с послевоенного времени. А где-то с середины 1970-х годов уже наладилась кооперация, и государства соцлагеря стали поставлять продовольствие в Советский Союз. Но многие продукты у этих стран закупались все же не в силу необходимости, а для того, чтобы поддержать их сельское хозяйство и пищевую промышленность. Например, Венгрия много поставляла довольно плохого по своим пищевым качествам мяса каких-то буйволов – здоровенных быков. Болгария – консервированные помидоры и фрукты, табак, ну, может быть, еще немного вин. Я был в стройотряде в Болгарии. Полтора месяца проработал в городе Партизан на комбинате, который специализировался на производстве баклажанной икры, консервированных томатов без шкурки и сладкого перца. Приезжали огромные цистерны прямо с полей. Мы насыпали из ящиков в эти цистерны перец, а потом голыми ногами его утрамбовывали. Когда я приехал домой из стройотряда, у меня все ступни, включая пятки, были как у новорожденного ребенка. Вся кожа слезла и в этих цистернах осталась. Потом раздавленную нами массу заливали рассолом, она отстаивалась и отправлялась в СССР. Сами болгары эту икру не ели, готовили свою в домашних условиях. А, например, сладкий перец они употребляли в пищу только зеленый, а красный или желтый считали «выродками» – чем-то вроде брака. Красным перцем в понимании болгар был только острый.
Из Румынии в СССР везли сухое вино (хотя у нас и свое молдавское было неплохое), какие-то сухофрукты. С Кубы – тростниковый сахар, хотя в общем-то он не был нужен – вполне хватало своего свекольного.
Польша поставляла яблоки. Но и свои, отечественные были в магазинах. Даже в садоводствах под Питером очень много яблок выращивали и сдавали. Существовала система их сбора. Так что в магазинах Леновощторга можно было купить два сорта своих яблок – антоновку и ранет.
Несмотря на то, что со стороны СССР закупки продуктов в соцстранах носили почти благотворительный характер (мы создавали для них искусственный спрос), многие люди в этих странах почему-то считали, что кормят Советский Союз, что мы без их сухофруктов и вин обойтись просто не можем. А то, что они получали от нас в обмен за свои помидоры и баклажанную икру газ, нефть, денежные вливания, считалось чем-то само собой разумеющимся. Так же рассуждали и в некоторых наших «братских» советских республиках. Прибалты поставляли в Ленинград сыры и масло. А почему? Да потому что Советский Союз построил на их территории заводы по производству сыров и масел. Того, что они на этих заводах производили, они сами никогда бы не съели и не смогли бы продать за рубеж. Была искусственно создана кооперация между отдельными частями СССР (так же как и между странами социалистического лагеря).
Но у этой кооперации были свои перекосы. Главный из них заключался в том, что все республики СССР по сравнению с Российской Федерацией находились в привилегированном положении. У директора пищевого предприятия в России была одна цель – как выжить, где изыскать средства? Ему сверху говорили: делай! А как? Тут он должен был сам изловчиться. А вот в Прибалтике, Грузии, на Украине задача директора предприятия была совсем другая – вовремя через ЦК своей республиканской компартии попросить о чем-то Министерство пищевой промышленности СССР. И им, как правило, не отказывали. В ущерб российским предприятиям. В республики поставлялось лучшее по тем меркам оборудование. Их заводы и фабрики были чистые, с хорошей санитарией.
