Не то чтобы это было необходимо для моих целей здесь. Существенная истина, на которую указывает аргумент Лонергана, заключается в том, что сам поиск истины имплицитно есть поиск Бога (поиск, надлежащим образом определенный). По мере того как ум движется к все более всеобъемлющему, емкому и «сверхпревосходящему» (supereminent) постижению реальности, он непременно движется к идеальному уровню реальности, на котором постижимость и разум больше не являются различаемыми понятиями. Мне кажется, что все мы знаем это в некотором смысле: мы предполагаем, что человеческий разум может быть истинным зеркалом объективной реальности, потому что предполагаем, что объективная реальность уже является зеркалом разума. Никакой другой подход к истине как желаемой цели невозможен. Восхождение к все большему знанию, разве только молчаливое и тайное, и contre cœur
[71], восхождение к окончательной встрече с безграничным сознанием, безграничной причиной, трансцендентной реальностью, где бытие и знание всегда уже одно и то же и поэтому неотчуждаемы друг от друга. Считать, что бытие неисчерпаемо постижимо, – значит также считать – хотите ли вы это признавать или нет, – что эта реальность эманирует из неисчерпаемого Разума: по словам Шветашватара-Упанишады, из «чистого сознания, вездесущего, всеведущего, творца времени».
[72]
IX
Каким бы убедительным ни было такое рассуждение, оно, по крайней мере, служит прояснению некоторых жизненно важных аспектов классического представления о Боге. То, что здесь определенно не обсуждается, – это демиургический Бог деизма, движение «Разумный Проект» или полемика «Нового Атеизма». Ни в одной из великих теистических традиций Бог не является просто каким-то рациональным агентом, внешним по отношению к порядку физической Вселенной, который навязывает какой-то проект инертному и бессмысленному материальному порядку. Он не какое-то дискретное существо, плавающее где-то там, в великой запредельности, и формирующее природу в соответствии с рациональными законами, от которых он сам зависит. Напротив, он сам является логическим порядком всей реальности, основой как субъективной рациональности разума, так и объективной рациональности бытия, трансцендентного и внутреннего разума или мудрости, с помощью которых разумное сознание и материя сформированы (informed) и которым оба причастны. Если на самом деле существовать – значит быть проявленным – постижимым и ощутимым – и если существование полностью должно быть сознательно познано, то Бог, как бесконечное существо, тоже есть акт бесконечного познания. Он сам по себе есть абсолютное единство сознания и бытия, и поэтому в сфере контингентных вещей Он есть источник «слаженности» сознания и бытия друг с другом, единая онтологическая реальность разума, проявляющаяся как в мышлении, так и в структуре Вселенной. По крайней мере, согласно почти всем классическим метафизическим школам Востока и Запада, чудесное совпадение, с одной стороны, способностей нашего разума, а с другой – постижимости бытия указывает на конечное тождество между ними в глубинах их трансцендентного происхождения. Божье бытие – esse, on, sat, wujud
[73] – также есть сознание: ratio, logos, chit, wijdan
[74]. Как выразил бы это Рамануджа, Брахман, будучи полнотой всего бытия, должен обладать непосредственным знанием всей реальности в себе самом, а также быть полнотой всего сознания, «личностным» источником, в котором достигается тотальное проявление (manifestation), тотальная действительность. Либо, на языке Плотина, Он непрерывно создает вечное рефлексивное сознание божественного разума, нуса (nous), из которого эманирует всякое рационально когерентное разнообразие космоса. Или, в терминах Филона Александрийского или Евангелия от Иоанна, Бог никогда не бывает без своего Логоса, той божественной Мудрости, в которой и через которую мир создан, упорядочен и поддерживается.
Я предположил ранее, что во многих классических метафизических традициях понятие бытия – это понятие силы: силы действительности, способности влиять или воспринимать влияние. Быть – значит действовать. Это определение уже подразумевает, что в своей полноте бытие также должно быть сознанием, потому что высшая сила действия – и, следовательно, самая безусловная и неограниченная реальность бытия – это разум. Поэтому абсолютное бытие должно быть абсолютным сознанием-разумом (mind). Или, проще говоря, чем больше степень действительности чего-либо, тем больше степень его сознания, и поэтому бесконечная действительность непременно является бесконечным сознанием. Это, по крайней мере, один из способов попытаться описать другую существенную логическую интуицию, которая повторяется в различных формах во всех великих теистических метафизических системах. Это убеждение в том, что в Боге сокрыты одновременно глубочайшая истина разума и наиболее универсальная истина существования и что по этой причине мир действительно может быть нами познаваем. Как бы ни называлось это видение вещей, оно есть, безусловно, в самом реальном смысле своего рода «тотальный рационализм». Вера в Бога, понимаемая должным образом, позволяет видеть все, что существует – и в своем бытии, так и в нашем знании о нем – как рациональное. Вероятно, можно верить в материалистический взгляд на реальность, я полагаю, и в какое-то механическое объяснение сознания, но такая вера исключает всякое окончательное доверие к способности разума отражать объективные истины природы. Мне кажется, что логически последовательная материалистическая модель сознания невозможна. Я также думаю, что механистическая картина природы самоочевидно ложна и что она есть всего лишь интеллектуальная приверженность ограниченному эмпирическому методу, который был ошибочно принят за полное метафизическое описание реальности. Я считаю, что природа рациональна, что она обладает внутренним смыслом, что она даже проявляет подлинные формальные и целевые причины и что поэтому она может быть точно отражена в интенциональной, абстрактной, формальной и целенаправленной деятельности рационального сознания. Однако, если я ошибаюсь, утверждая это, то, думаю, также ясно, что то, что лежит за пределами таких убеждений, – не какой-то альтернативный рационализм, не какой-то другой и более строгий стиль логики, не какой-то лучший способ понять истину вещей, а всего лишь отказ от твердой веры вообще в какие-либо рассуждения. Бог объясняет существование Вселенной, несмотря на ее онтологическую контингентность, чего не может сделать никакая форма натурализма; но Бог также объясняет сознанию прозрачность Вселенной, несмотря на ее очевидное отличие от сознания, а также совпадение между разумом и реальностью, и интенциональную способность разума, и реальность истины как измерение существования, одновременно объективное и субъективное. Здесь, как и в сфере онтологии, атеизм – это просто другое название радикального абсурдизма, который, опять же, может быть совершенно «корректным» взглядом на вещи, если разум – это всего лишь физиологический несчастный случай, а логика – иллюзия. Но это аргумент, на котором я не буду сейчас задерживаться.
