Идея поездки на завод по переработке утиля Ричеру не нравилась. Он живо представил себе картину, как разбирают на части и сортируют самые разные машины, устройства и прочее оборудование. Отправляют на переплавку. Или дробят и крушат. Перемалывают в пульпу. Или еще что-нибудь с этим делают превращая в бесполезный хлам. Ему уже казалось, что перспектива вернуть сервер в работоспособном состоянии становится все более призрачной, и это как минимум проясняло ситуацию со вторым решением. Он понял, что рассказывать соратникам о том, что он узнал про содержимое сервера и кому понадобилось в него заглянуть, нет нужды. Пока, на этом этапе. Сначала надо достоверно убедиться, существует ли тот вообще.
— У вас на обуви грязь, — сказала Сара, когда Ричер входил с ней и с Резерфордом в кабину лифта. — И на штанах тоже. Значит, все-таки поперлись на фабрику. Но ведь еще далеко не полдень. Значит, ждать долго не стали. Что-то случилось? Что заставило вас одуматься?
— Ничего не случилось. Пришел туда пораньше, как и планировал. Противная сторона тоже явилась, как я и ожидал. Но на этот раз только один человек. Причем женщина. И она не долго заставила меня ждать.
— А почему одна? И почему не стала ждать? Хотя бы назначенного времени, чтобы точно убедиться, что вы клюнули? Бред какой-то.
— Может, она получила сообщение, что ее отзывают, — сказал Резерфорд. — Как вчера. А может, консьержу показалось, что он видел, как я ухожу, и он послал ошибочное донесение.
— А что, это вполне правдоподобно, — сказал Ричер. — Хотя кто его знает, истинные причины событий от нас скрыты.
Снижать расходы. Повторно использовать. Возвращать в оборот. С этой мантрой Ричер хорошо был знаком. С первыми двумя ее членами — даже лично. Благодаря своей матери. Во время Второй мировой войны она был еще ребенком и росла в оккупированной немцами Франции. Тогда всего не хватало. Продуктов. Других самых необходимых вещей. Одежды. Обуви. Топлива. Если что-то кончалось, снашивалось, терялось, ломалось или было украдено, заменить было почти что нечем. Впрочем, утилизация — это совсем другая история. На разбросанных по всему миру военных базах, где продолжались детство и отрочество Ричера, особенно большой роли она не играла. Насколько это ему было известно. Во время четырехлетней учебы в Вест-Пойнте, возможно, процессы утилизации где-то и происходили, но как-то незаметно, за кулисами, и он ничего об этом не знал. Да и мысли его тогда были заняты совсем другим. В общем, представление об утилизации он имел смутное, и по большей части это было плодом его фантазий. А воображение его рисовало нечто современное и высокотехнологичное, в виде блестящего современного завода с оборудованием по последнему слову техники, чуть ли не сплошь автоматизированного. Может быть, даже с роботами.
Действительность оказалась совсем другой. По крайней мере, что касается объекта, где трудятся на благо этого города. Здание было окружено забором высотой футов десять, представляющим собой частокол из заостренных и опутанных сверху плоской колючей проволокой металлических полос. Ну прямо как в былые времена. Производственный процесс за воротами оказался скорее остроумным, нежели передовым. Во-первых, дорога с асфальтовым покрытием там сразу сменилась плотно утрамбованной грунтовкой, которая поднималась вверх и, сделав на возвышении широкий полукруг, снова спускалась вниз и шла к выходу. Внутри этого полукруга стояло шесть огромных мусорных контейнеров без крышек. Торцами они сходились в центре, словно спицы одного колеса. В каждом из баков отходы различались по материалу. На каждом гигантскими буквами было написано, что именно в нем содержится. Первыми шли бумага и картон. Потом стекло. Дальше черные металлы. Цветные металлы. Пластик. И наконец, контейнер для всех других отходов, доставленных сюда по ошибке. Ричер догадался, что грузовики с отходами подъезжают к нужному контейнеру, разворачиваются и разгружаются в него. Высота и ширина, угол наклона и радиус поворота, вероятно, рассчитывались для всего процесса особо. Правда, была одна загвоздка, не обратить внимания на которую Ричер не мог. Отдельного контейнера для электронного оборудования здесь не было.
Сара остановила минифургончик между третьим и четвертым контейнером, и Ричер вышел, чтобы осмотреться. Бумагу и стекло он отбросил сразу и призадумался о том, нельзя ли компьютерное оборудование квалифицировать как пластик из-за их пластмассовых корпусов или как металл из-за внутренней их начинки, но его размышления прервал крик какого-то мужика.
— Эй, ты! Какого черта тебе здесь надо?! Посторонним здесь находиться запрещено! У тебя есть разрешение?
Он, похоже, вышел из вагончика, спрятавшегося за земляной насыпью и со стороны въезда не видного. Наверное, вагончик служил здесь чем-то вроде конторы. Или местечком, где можно спрятаться от палящего солнца. На вид мужчине было где-то за шестьдесят Лицо загорелое и морщинистое, как грецкий орех. Руки ссохшиеся, под кожей вздуваются толстые, как шнуры, вены и сухожилия. Седые волосы на голове жиденькие и спутанные, свисают до самых плеч. На нем был выцветший синий комбинезон с фирменным логотипом на груди, но старик был так худ, а материал комбинезона настолько жесток от стирки, что казалось, он в нем утонул чуть ли не с головой.
— Меня интересуют выброшенные компьютеры, — сказал Ричер. — В каком они должны быть контейнере?
— Полезай-ка обратно в свою машину. И проваливай. Немедленно. Или я вызову полицию.
— Не стоит. Все равно бесполезно. Телефоны в участке не работают. Ты что, не слышал? Да и зачем звонить? Мы с радостью и так уедем. Вот найдем одну штуку… Она попала сюда по ошибке. Наша штуковина.
— Раз уж она попала сюда, то теперь уже наша. Так написано в договоре с городскими властями. Если что тронешь, — считай, что украл. Тут ничего трогать нельзя.
Мужик нырнул в вагончик и через пару секунд появился снова с ружьем в руках. «Бенелли-М1», боевой дробовик.
[11] Неплохое оружие. Приехало аж из самой Италии. В магазине шесть патронов двенадцатого калибра. Выглядит как новенькое.
— А чтобы всякие проходимцы нас слушались, — продолжал между тем мужчина, — компания выдает нам вот это. И обучает, как с ним обращаться.
Вообще-то, Ричер не очень верил в то, что компания, занимающаяся утилизацией и переработкой отходов, выдает своим работникам вооружение армейского образца. И еще он почему-то очень сомневался в том, что данный конкретный работник проходил какое-то обучение. Во всяком случае, в течение последних лет эдак тридцати. Судя по его напряженной позе, если бы он нажал на спуск, отдача сделала бы ему очень больно. Наверняка сломала бы ключицу. А может, и все плечо. Ричера меньше всего волновало увечье, которое старик нанесет себе, если выстрелит с такой дистанции. Он отдавал себе отчет, что за поясом у него трофейная «беретта». Пока этот фрукт шевелится довольно медленно. Вывести его из строя до того, как он применит оружие, — дело нехитрое. Правда, несколько преждевременное на данной стадии развития событий. Полностью отказываться от дипломатических средств еще рановато.
