— Не за что, — мяукнула кошка. — Быть может, когда в следующий раз тебя потянет в мышиную нору, хотя бы подумаешь, как будешь оттуда выбираться.
— Ну ладно тебе, — попытался урезонить ее Мэт. — На самом деле я не собирался входить в этот дворец. — Оглядевшись по сторонам, Мэт заметил рощу. — Давайте-ка уйдем с дороги.
— Зачем? — непонимающе спросил Марудин, но Лакшми взяла его под руку.
— Неужто тебе нужна какая-то причина, чтобы уединиться вместе со мной, супруг мой? — проворковала она. Марудин одарил ее счастливой улыбкой.
— Ну что ты такое говоришь, любовь моя! Но я бы предпочел именно уединение.
— Боюсь, не получится, ребята, — вздохнул Мэт. — Нам непременно нужно поговорить и принять какое-то решение.
Как только они оказались под прикрытием деревьев, откуда-то издалека послышался властный окрик:
— Во имя Арьяспа, расступитесь!
Мэт оглянулся и увидел, что к городу скачут воины-тюрки, а посреди них — жрец в темно-синем балахоне. Мэт простонал:
— Я так и думал, что Арьясп учует, как кто-то колдует без его ведома. Давайте-ка прибавим шагу, братцы!
На счастье, отряд, охранявший Арьяспа, так торопился в город, что воины и не подумали остановиться и прочесать придорожную рощу. Мимо леса они проскакали галопом и от дороги глаз не отрывали. Да если бы и оторвали, то увидели бы всего-навсего парочку смерчей, поднявшихся над рощей и устремившихся к западу. Жрец бы, конечно, понял, что означают эти смерчи. Поглядывая с небес на землю, Мэт не без удовлетворения наблюдал за разъезжающими по окрестностям патрулям, которые вскоре ни с чем возвращались в город, уверенные, видимо, в том, что злополучная троица все-таки осталась там.
— Куда теперь? — поинтересовалась джинна.
— В горы, — ответил Мэт без малейших колебаний. — Где же еще искать партизанский отряд?
* * *
Конечно, потом ему пришлось объяснить Лакшми, кто такие партизаны, и убедить в том, что почтенный пресвитер Иоанн теперь вынужден жить как разбойник и что пока он не в силах разгромить захватчиков и изгнать их из своего царства.
Лакшми упорно отказывалась верить в это.
— Ведь он правитель страны, — возражала она. — Значит, равен калифу. Ни один калиф не станет прятаться в горах, среди деревьев и камней!
— Она права, — поддержал супругу Марудин. — Быть может, в твоей стране, франк, правитель способен так унизиться, не потеряв при этом чувства собственного достоинства и могущества, но уж ты мне поверь, на Востоке никто не пойдет за правителем, который пал так низко, что живет в шатре посреди леса!
Мэт решил немного сдать позиции.
— Какие еще будут предложения?
— Надо искать город, — решительно объявила Лакшми. — Пусть этот город будет затерян в пустыне, в лесной глуши, но это все равно должен быть город.
Лакшми приступила к поискам. Держа под мышками Мэта и Балкис в кошачьем обличье, джинна и ее супруг совершили самый старательный облет окрестных гор, затем переключились на пустыню. Ну и конечно же, милях в ста от гор, посреди пустыни, они обнаружили обнесенный стеной город, к которому вела пыльная, истрескавшаяся от жары дорога. Скорее всего когда-то, лет двадцать назад, она была караванным путем. Стены домов в городе были обшарпанными и выщербленными и на вид почти не отличались от песка в пустыне. Глядя с высоты в сто футов, спутники увидели на улицах считанных прохожих, но на главной площади возле крепости толпилось множество воинов, одетых примерно так, как жители Мараканды, но при этом одежда у всех была одного цвета и с одинаковыми нашивками на груди.
— Ладно, принцесса. Твоя взяла, — проворчал Мэт. — Давайте попробуем постучать в парадную дверь. Посмотрим — быть может, нам укажут на черный ход.
И прохожие, и воины уже заметили непрошеных летучих гостей и с криками указывали на них. Лакшми предусмотрительно совершила посадку в пятидесяти ярдах от ворот, но Мэта и Балкис на всякий случай не отпустила, приготовившись в любой момент снова взмыть в воздух, если бы кто-то вознамерился пустить стрелу. Однако никто и не подумал стрелять в незваных гостей, и даже всадники им навстречу не выехали. Только на крепостной стене люди бегали взволнованно туда и сюда. Наконец городские ворота открылись, и из них вышел богато одетый мужчина в сопровождении воинов. Овал лица у мужчины был таким же, как у коренных жителей Мараканды. Голову его венчал лиловый тюрбан, украшенный павлиньими перьями, приколотыми к ткани брошью с драгоценным камнем. Поверх туники и штанов на вельможе был надет лиловый атласный плащ. Штаны были подпоясаны алым кушаком, сапоги также были алые.
— Добро пожаловать, джинна! Кто твой слуга?
Лакшми собралась было ответить, но передумала.
— Думаю, лучше пусть говорит мужчина. Ответь ему, любимый.
— А я думаю, им лучше послушать принцессу маридов, — возразил Марудин. — Ответь ему, любовь моя.
Марудин приосанился, встал позади жены, скрестил руки на груди и устремил на посланника не слишком приветливый взор.
Лакшми шагнула вперед и проговорила:
— Я — Лакшми, принцесса маридов. Это мой супруг, принц маридов Марудин, и мои друзья — волшебница Балкис, — Балкис уже успела преобразиться в девушку, — и Мэтью, лорд Мэнтрел, маг, супруг ее величества Алисанды, королевы Меровенса. Он прибыл как ее посланник.
Трудно сказать, кем на самом деле являлся посланник, но титулы гостей его явно впечатлили.
— Зачем вы явились?
— Мы ищем прославленного царя, пресвитера Иоанна.
— Входите же в город, если так, — сказал посланник. — Ибо вы нашли его.
Глава 27
— Нашли его? — не веря своим ушам, переспросил Мэт. — То есть... мы в самом деле в конце концов нашли его?
— Пресвитер Иоанн ожидает вас, — подтвердил посланник.
Сердце Мэта радостно забилось.
— Однако помните, — предупредил эмиссар, — тот, кто войдет в этот город, обратно из него не выйдет.
Сердце у Мэта ушло в пятки.
— Я готова рискнуть, — сухо проговорила Лакшми. Посланник кивнул, развернулся и возглавил процессию. Воины шагали по обе стороны от них, а прохожие выстроились вдоль улицы, указывали на иноземцев пальцами и громко переговаривались.
— Похоже, наше появление — самое грандиозное событие за последнее время, — заключил Мэт. — Почти что мертвый город.
— Думаю, стоит пожелать ему еще несколько недель жизни, — проворчала Лакшми.
Мэт посмотрел на Балкис и осторожно спросил:
— Ну, как насчет воспоминаний?
— Никаких, — покачала головой девушка, хмуро глядя по сторонам. — В людях еще что-то знакомое чувствуется, но не в городе.
