«Сказано со всей присущей кошкам скромностью, — подумал Мэт. — Да, такого мнения о своей персоне придерживается каждая кошка».
— Полагаю, в разряд «других существ» попадают и люди?
— Ну конечно! — изумленно воскликнула Балкис. — Зачем бы еще вам потчевать нас вкусной едой и держать двери домов незапертыми, чтобы мы могли входить и выходить, когда пожелаем?
Глава 6
Стоя на городской стене, Сулейман не видел ничего, кроме шатров, раскинувшихся с северо-востока до северо-запада — до самого горизонта. Впрочем, его лазутчики утверждали, что шатры варваров стоят и дальше. По долине разносился звон стали — это работали кузнецы. Эхом отвечал этому звону стук молотков плотников.
— Я вижу почти достроенную катапульту, — сообщил зоркий часовой.
— А вон там — грубо сработанная осадная башня, — сообщил другой дозорный и указал на восток, где мало-помалу вырастал деревянный параллелепипед.
— Как ни грубо она сработана, такая башня может наделать много вреда, — угрюмо процедил сквозь зубы Сулейман. — Через день-два они пойдут в атаку.
— Нам не выстоять против них, — покачал головой полководец, бросив на Сулеймана взгляд, полный нескрываемого страха. Он боялся сказать калифу неприятные слова, но сказать их он был обязан. — Их катапульты сломают ядрами наши ворота, а с осадных башен они переберутся на стены. Наши воины станут крушить их десятками, но и сами погибнут, и в конце концов не останется никого, кто бы мог помешать этим злодеям беспрепятственно войти в город.
— Ничего не поделаешь, — мрачно проговорил калиф. — Мы не можем ждать, потому что войска из Северной Африки и Ибилии могут подойти слишком поздно. Нужно отступать.
Со всех сторон раздались вздохи облегчения.
— Но они прикончат нас, если увидят, как мы уходим из города, — заметил полководец. Калиф кивнул:
— Однако за западной стеной наблюдают всего двое вражеских часовых. Пусть наши лучники и пехотинцы изготовят лестницы и спустятся со стен, как только наши кавалеристы проскачут через западные ворота.
— Славно придумано, мой повелитель, — медленно кивнул полководец. — К тому времени как их часовые успеют сообщить о нашем маневре и подойдет войско, мы, вероятно, сможем закрепиться на удачной позиции для сражения.
— Нужно закрепиться на какой-нибудь высоте, откуда бы наши лучники могли разить врагов сотнями, — согласился Сулейман. — Будем надеяться на то, что в жажде покончить с нами враги забудут о городе.
— А когда они покончат с нами? — озабоченно спросил полководец.
Сулейман усмехнулся. Его белые зубы сверкнули на солнце.
— А нам надо позаботиться о том, чтобы они с нами не покончили. Дай приказ к отступлению. Мы покинем город, как только неба коснется левая десница рассвета.
* * *
Когда рассвело, Мэт загасил костер, вскинул на спину мешок, сел верхом на коня и поскакал по дороге, ведущей к югу.
Балкис высунула головку из седельной сумки и пожаловалась:
— Не слишком ли ранний час ты избрал для того, чтобы тронуться в путь?
— Зато ты всю ночь где-то пропадала, — огрызнулся Мэт. — Ну, как поохотилась?
— Плоховато, — с отвращением отозвалась кошка. — У ручья немало сов, и они сожрали всех мышей. Мне удалось изловить всего трех полевок.
— Ну и как они тебе показались?
— Не такие вкусные, как в Аллюстрии.
— Наверное, это из-за почвы, — рассудительно проговорил Мэт. — В Меровенсе произрастает великолепный виноград, но это вовсе не значит, что почва здесь пригодна для обитания мелких млекопитающих.
— Полевки были жесткие и жилистые.
Мэт понимающе кивнул:
— Ну да, ведь им приходится рыть норы в плотной почве. Слишком много глины. Поневоле станешь жилистым.
— Словом, и стараться не стоило, — проворчала Балкис. — Мог бы дать мне хотя бы немного поспать.
— Послушай, чего это ты раскапризничалась, а? — хмыкнул Мэт. — В твоем полном распоряжении — пустая седельная сумка. Я все вещи переложил во вторую сумку. Так что располагайся и спи в свое удовольствие.
— Ага, поспишь тут, как же, когда так качает, — буркнула Балкис, но ее головка тут же спряталась в сумке. Немного поворочавшись, она затихла. Мэт покачал головой.
— Ну обязательно ей нужно было оставить за собой последнее слово.
— Вот и нет, — послышалось мяуканье со дна сумки. Мэт усмехнулся и сообразил, что отвечать не стоит. Скакать по Меровенсу ранним утром было очень приятно. Дорога вилась вдоль речушки, листва деревьев шуршала под легким ветерком. Даже тогда, когда стало жарче и когда дорога отклонилась в сторону от речки, пейзаж остался радующим взор: зеленые изгороди, делящие поля на лоскутки различных оттенков зеленого, лавандового и розового цвета. Розовыми цветами поросли поля, оставленные под паром. Спору нет, дорога радовала Мэта — до того мгновения, как кто-то не стукнул его по затылку каким-то тупым предметом. Он только успел жутко разозлиться и сразу потерял сознание.
* * *
Небо на востоке побледнело. Наступили предрассветные сумерки. Тихо, бесшумно прислонили арабы сотни приставных лестниц к западным стенам Багдада и спустились на землю. Спускались проворно, не переговариваясь друг с другом. Точно так же бесшумно отворились западные ворота, кавалерия выехала из них шагом, но довольно быстро перешла в галоп.
Бесшумность передвижения арабов заслуживала восхищения, но была бесполезна: турки-дозорные, засевшие на вершинах окрестных холмов, заметили их, недоуменно переглянулись и отправили конных гонцов в ставку хана. Однако, пока воины покидали шатры, подпоясывались мечами, забрасывали на спину луки и садились верхом на коней, прошло не так уж мало времени, и к тому мгновению, когда варвары поскакали по равнине, последние арабы уже покинули город.
Варвары мчались во весь опор, пытаясь догнать арабов, но хан, оказавшийся более сообразительным, чем надеялся Сулейман, придержал половину своего войска в резерве. Сотня всадников влетела через открытые западные ворота в обезлюдевший город. Вскоре распахнулись створки восточных ворот. Варвары хлынули в Багдад с двух сторон.
— Туда! — крикнул Сулейман и указал на возвышенность между двумя реками. — Дай приказ всем двигаться к этому плато!
— Но оно совсем невысокое! — в отчаянии вскричал полководец. — Они обрушатся на нас на полном скаку, мой повелитель! Наши лучники не сумеют сокрушить их!
— Сумеют, потому что между нами и равниной лежат болота! Разворачивай войско, эмир, да поживее!
Военачальник калифа прокричал приказ, пропели сигнальные роги. Авангард арабского войска развернулся, перешел вброд обе реки и, вновь развернувшись, поскакал на возвышенность.
Как только на плато подтянулся арьергард, военачальник обвел округу изумленным взглядом.
