Когда Мэт обернулся, он обнаружил, что Лакшми успела уйти далеко вперед — намного дальше, чем он думал. Ее, словно зомби, неудержимо влекло к колдовскому перстню и тому старику, что владел им.
Старика охраняли четверо стражников. Двое стояли перед ним и еще двое — позади него. Голову старика венчал высокий конический колпак, а одет он был в длинный, до пят, балахон цвета полуночных небес. Длинные волосы и борода старика были снежно-белыми, над тускло-карими глазами нависали седые кустистые брови. Старик восседал посреди молитвенного зала мечети на троне, который, судя по блеску полировки, был изготовлен совсем недавно. Правая рука колдуна лежала на подлокотнике кресла, и на одном из пальцев сверкал большой перстень с крупным изумрудом.
— Принцесса! — вскричал Мэт. — Закройте глаза!
— Изыди, собака! — злобно оскалившись, воскликнул один из стражников, шагнул навстречу Мэту и занес для удара свой ятаган. За ним вперед устремился второй стражник.
Мэт парировал удар стражника своим ятаганом. Лезвия кривых мечей со звоном стукнулись друг о друга. С мест сорвались двое оставшихся стражников, как, собственно, и надеялся Мэт. Он отступил и продолжил сражение с первым стражником, лавируя из стороны в сторону и стараясь все время держаться так, чтобы его противник заслонял его от остальных трех злодеев. Мэт понимал, что долго ему не продержаться, но это и не было нужно — если, конечно, его слова дошли до затуманеннего трансом сознания Лакшми и та успела закрыть глаза.
Но если джинна закрыть глаза не успела, то ей суждено было стать новым орудием колдуна, и тогда уже не имело бы никакого значения присутствие стражников.
По крайней мере хотя бы в одном замысел Мэта работал так, как он рассчитывал: стражники настолько увлеклись сражением с ним, что не обратили ровным счетом никакого внимания на маленькую черно-белую кошечку, которая проворно пробежала мимо них к трону с палочкой в зубах.
Черно-белая?
А старик-колдун усмехался, манил Лакшми к себе и зазывно приговаривал:
— Полюбуйся на этот прекрасный камешек, принцесса! Погляди на него, загляни в глубь его, еще глубже, еще...
Лакшми подходила все ближе к трону. Глаза ее были широко раскрыты, зрачки увеличились. Джинна, не мигая, смотрела на изумруд.
Стражник в очередной раз занес ятаган для удара. Мэт парировал удар, но тут сбоку забежал другой стражник, размахнулся... Мэт пригнулся, но первый стражник успел стукнуть его по макушке. Мэт отлетел назад, голова у него закружилась. Он всеми силами старался удержаться на ногах, закрываясь ятаганом. Отчаяние овладевало им, а надежда гасла с каждой секундой.
Но вдруг старик вскрикнул. В глазах у Мэта немного прояснилось, и он увидел, что его главный соперник в страхе отшатнулся от него.
Рядом с колдуном стояла девушка в черной парандже, надетой поверх белого платья. Она запела по-аллюстрийски, наставив волшебную палочку на локоть старика:
Я тобой повелеваю,
Мне противиться не станешь!
Близок локоть — не укусишь,
Близок перстень — не достанешь!
Изумрудик зеленеет,
Дразнит глаз издалека,
Но сейчас же онемеет
Твоя правая рука!
Старик взвыл от боли, когда его рука беспомощно повисла, и сжал ее другой рукой.
Трое стражников обернулись, чтобы посмотреть, что стряслось. Четвертый в последнее мгновение вспомнил о незнакомце, вторгшемся в мечеть, развернулся, замахнулся кривым мечом, но Мэт парировал удар и сам занес ятаган для удара. Его противник успел закрыться, а Мэт улучил мгновение и стукнул его кулаком в живот. Стражник выпучил глаза и согнулся пополам, но при этом ухитрился не выронить меч. Мэт все же выбил ятаган из его руки, подставил ему подножку, да еще — для верности — треснул стражника по макушке рукоятью ятагана.
А Балкис в это мгновение сорвала перстень с пальца старика колдуна и воскликнула:
— Смотри, принцесса! Погляди, что я нашла!
Лакшми устремила взгляд на сверкающий изумруд и замерла на месте, зачарованно глядя на камень.
Старик выругался и потянулся за перстнем, но его онемевшая рука лишь на дюйм оторвалась от подлокотника. Тогда старик приподнялся и протянул к перстню левую руку, но Балкис отступила, держа перстень высоко, так что старик не мог его достать. Колдун попытался упереться в подлокотники обеими руками, но правая рука подогнулась, и он, изрыгая проклятия, рухнул на сиденье.
Стражники бросились ему на помощь.
Балкис запела новое заклинание:
А теперь очнись-ка, джинна,
Страшный час твой миновал —
Я смирила господина,
Что тобой повелевал!
Лакшми запрокинула голову, взгляд ее прояснился. А Балкис выкрикнула последние строчки:
Ты же, злобное созданье,
Не противься и молчи!
За былые злодеянья
По заслугам получи!
Мэт шагнул было вперед и попытался криком остановить Лакшми, но было уже поздно. Джинна подняла руку. Трое стражников успели обежать ее и заслонить собой своего господина, но с пальцев Лакшми сорвался язык пламени. Стражники в одно мгновение превратились в обугленные головешки, даже не успев вскрикнуть, а джинна подступила к жрецу Аримана. Глаза ее превратились в узенькие щелочки, а руками она энергично жестикулировала.
Старик сжался на троне и, наставив на джинну указательный палец, выкрикнул строфу по-арабски. Наверное, было бы любопытно понаблюдать за этой дуэлью, но Мэт не стал этого делать. Он подбежал к Балкис, крепко обнял ее и поволок к выходу из мечети.
Глава 21
— Что же ты делаешь! — кричала Балкис и пыталась вырваться из рук Мэта. — Ведь ей нужна наша помощь в сражении с этим злым колдуном!
— Никакая помощь ей больше не нужна! — воскликнул Мэт и успел оказаться на улице за пару мгновений до того, как из мечети послышались душераздирающие вопли. Мэт опрометью перебежал через площадь и усадил Балкис на землю в тени возле какого-то здания, фронтон которого был отделан мраморными плитами. Однако жуткие вопли доносились и сюда.
Балкис зажала уши ладонями, ее трясло, как в лихорадке.
— Сама же сказала — «по заслугам», — напомнил ей Мэт. — А ведь ты не могла знать, скольких людей загубил этот мерзавец, скольких искалечил, скольких подверг мучительным пыткам.
Но Балкис только дрожала и сидела, не отнимая ладоней от ушей.
Мэт решил, что нужно срочно ее успокоить. Как только крики, доносившиеся из мечети, немного утихли, он опустился на колени рядом с девушкой и негромко, но настойчиво проговорил:
— Вспомни о принце Марудине. Пока перстень у тебя, читай заклинание! Освободи принца, где бы он ни был, и тогда могущество Орды пойдет на убыль. Быть может, варвары даже начнут отступать!
