– Это… другое, – попыталась оправдаться я и допустила ошибку, когда подняла голову и заглянула в его бирюзовые глаза. Там свирепствовал голод, ничем не уступающий моему.
– Вот как? – пробормотал он, подойдя ко мне так близко, что его губы едва ощутимо касались моих. – Значит, ты сейчас не собираешься использовать меня, чтобы утолить свое желание?
Провокационный вопрос, на который я не могла ответить. «Нет» было бы обманом, а «да» – признанием моей слабости. Если бы только от него не пахло так приятно.
Тогда руки Белиала начали мучительно медленно исследовать мое тело, и я подавила стон. Еще никогда не испытывала такого соблазна.
– Скажи мне прекратить, и я это сделаю. – Его голос звучал низко от вожделения. – В любой момент. Без последствий.
Его губы замерли над моими. Правила ясны. Белиал не скрывал ни своих намерений, ни мотивов и предоставлял мне выбор. Его прямота дарила чувство свободы. Но даже если бы он пообещал мне звезду с неба, мне бы уже не хватило сил ему отказать. Я обвила его руками за шею. Большего дозволения Белиалу не требовалось. Он прижался ко мне ртом и вызвал бурю, которая заглушила любые сомнения. Его поцелуй был всем… дикий, собственнический, ненасытный и тем не менее терпеливый, сдержанный и нежный. Я пила из его уст, словно они стали последней каплей воды на свете, и в то же время тонула в его безудержной страсти без надежды на спасение. По телу прошла дрожь. Невольно я приподнялась на носочки, выгнулась навстречу ему, однако Белиалу оказалось этого недостаточно. Как неукротимая стихия, он лишил меня контроля. Его руки обхватили мои бедра, подняли меня и зажали между его крепкой грудью и прохладным мрамором колонны. Ахнув, я обвила ногами его талию, чтобы ощутить его еще ближе ко мне. Белиал принял мое приглашение с диким рыком. Его губы оторвались от моих и вместо них нашли чувствительное местечко за ухом. По телу пробежала волна мурашек. Его язык на моей шее доводил меня до грани отчаяния, а прикосновение его пальцев горело сквозь влажную ткань платья. Я застонала, вцепившись ему в волосы, жадно требуя большего. И тут же кожей почувствовала, как Белиал улыбнулся. Похоже, ему нравилась моя несдержанность.
– Ты ошибаешься, – прошептал он хриплым голосом. – Я не хочу тебя ломать. Я хочу тебя такой необузданной, какая ты есть… – затем он вернулся к своему разрушительному занятию, а мне пришлось закусить губу, чтобы не взмолиться об освобождении.
Внезапно он потянулся рукой к моей шее. Нас обоих встряхнуло от толчка силы, после чего раздался громкий металлический звук. Мой рабский ошейник лопнул, разделившись на две части, и со звоном упал на пол. Рабский ошейник, отмечающий меня как собственность Януса.
В тот миг на меня с размаху обрушилась реальность. Что я творила?! У меня есть важная и опасная миссия, но вместо того, чтобы посвятить себя ей, вместо того, чтобы искать тайник Януса, я поддалась низшим инстинктам. С демоном, которого знала меньше одного дня.
– Белиал! – выдохнула я. Поскольку раздражающее «украшение» больше ему не мешало, его губы опустились ниже, оставляя пылающий след на моей коже. Я старалась бороться с водоворотом похоти, который до сих пор еще грозил меня поглотить. Почти без сил я уперлась руками ему в плечи. – Остановись! Пожалуйста.
Он застыл. Я чувствовала его тяжелое дыхание на своей шее и без остановки молилась, чтобы праймус сдержал данное слово. Однако он меня не отпускал.
– Пожалуйста, – вновь прошептала я. – Поставь меня на землю.
Очень медленно он выпрямился. Его взгляд пронзал меня насквозь. Холодно. Изучая. Но куда сильнее я беспокоилась из-за черных бликов, которые почти вытеснили бирюзу из его глаз. У меня в животе что-то сжалось. Он потерял контроль над собой?
Пару бесконечных мгновений я опасалась худшего, но затем Белиал шагнул назад и с поразительной осторожностью опустил меня на пол. Кажется, ему стоило огромных усилий оторвать от меня руки, и все-таки он это сделал. А потом молча развернулся и исчез в своих покоях.
Белиал
Животрепещущие вопросы
Что на меня нашло? Ничего подобного не должно было произойти. Не со мной. Не тогда, когда столь многое стояло на кону.
Облокотившись на письменный стол, я старался забыть вкус девчонки. Она отреагировала на мой напор с такой страстью, что я потерял самообладание. И до сих пор чувствовал под своими пальцами ее мягкую плоть. До сих пор слышал тот сладкий стон, который свел меня с ума. Все шло так хорошо, но вдруг я захотел слишком многого и тем самым, видимо, все уничтожил.
Позади меня раздались неуверенные шаги. Не нужно было оборачиваться, чтобы узнать: там стояло крайне растерянное создание. Наверное, она опять обняла себя руками за плечи, прикрывая грудь, и беспомощно кусала губы. При этом ей не следовало ни прятать от меня свою великолепную грудь, ни истязать из-за меня прекрасные губы. Все в ней заслуживало беззаветного обожания. А я хотел стать тем, кто откроет ей на это глаза. Хотел доставить ей удовольствие и слышать свое имя, когда она испытает оргазм. И хотел я этого прямо сейчас…
Руки сжались в кулаки, из горла вырвался низкий рык.
Почему она просто не осталась в саду? Я бы даже не смог ее винить, если бы она осыпала меня проклятиями или попыталась сбежать. Но нет, она просто стояла на месте и не давала мне закрыть глаза на дрянное положение ее плена, которое превратило девушку в игрушку двух эгоистичных праймусов. Положение, в котором часть вины лежала на мне.
– Переоденься во что-нибудь сухое и ступай принеси мне вина, – отрывисто приказал я.
Мне требовалось время, чтобы собраться, а в ее присутствии ничего не получится. Я даже обернуться не отваживался. Один взгляд в полночно-синие глаза, и мне захочется либо утешить ее, либо переспать с ней. Оба варианта пока неосуществимы.
Тихое покашливание.
– Мне не во что переодеться, – замешкавшись, призналась она. В тоне слышалось смущение, несмотря на то что голос все еще звучал сипло от возбуждения. – А вино стоит на столе. Мне…
Да будь все проклято! Не могла она просто помолчать? Или хотя бы наорать на меня! Не выдержу больше этого наигранного повиновения.
Из меня выплеснулась сила. Она пронеслась по комнате, опрокинув кувшин с вином. А в тот момент, когда тот со звоном разбился об пол, я уже переключил внимание на тонкую ткань ее платья, высушил и залатал там, где оно разорвалось от моих импульсивных действий.
Тут же услышал, как она ахнула, и ощутил ее испуг, однако в данный момент не мог с этим разбираться.
– Теперь иди!
На пару мгновений воцарилась тишина, потом она быстро направилась к выходу. Наконец-то.
Освободившись от сладкого соблазна ее близости, я подошел к кровати и рухнул на матрас. Первый шаг сделан. И все же я совершенно недооценил восприимчивость этой девушки. Мой запах, преимущества моей оболочки, поддразнивание и притворное раскаяние должны были выманить ее из раковины, в которой она пряталась. Но она воспламенялась быстрее, чем щепка. Я улыбнулся. Мне нравилось, что она не ставила свою скромность выше страсти. Весьма необычно для смертной, особенно для той, что вчера так яро защищала свою честь. Как будто кто-то в здравом уме способен принять ее за блудницу. Для этого у нее слишком много комплексов и слишком много любопытства. Невольно я вспомнил обо всех эмоциях, которые увидел на ее разгоряченном лице. Они выглядели так притягательно, что хотелось снести ее стены. Меня охватила волна возбуждения. Одна мысль о том, как ее чувства хлынули бы в мою сущность, пока она отдавалась мне, оказалась настолько многообещающей, что подо мной вспыхнули простыни. Пламя, потрескивая, взвилось вверх, опаляя мою кожу. Именно это мне сейчас и требовалось. Боль помогала держать в узде похоть, а непрерывное исцеление высасывало достаточно энергии, чтобы в голове снова прояснилось. Между прочим, я уже очень сомневался, что ее душой будет так же легко завладеть, как ее добродетелью.
