– Как насчет того, чтобы начать с Большого цирка? – наивно предложила она. Чересчур наивно для человека, который делал вид, что знает Рим. Снаружи цирк не особенно впечатлял. За исключением рыночных прилавков под сводами и аркадами. А там в такое время суток наверняка тьма народа. Идеальные условия для побега.
Я пожал плечами:
– Как скажешь.
Пусть спокойно ведет меня куда захочет. Любопытно, что меня там ожидало.
Кассия кивнула и беззаботно двинулась дальше. С каждым шагом, который проходил я, ей приходилось делать два, однако ее это, похоже, ни капли не беспокоило. Ее вообще словно подменили, с тех пор как мы окунулись в вечернюю суматоху Рима. Ни боли, ни страха, ни застенчивости. Либо Грим перестаралась с лекарством, либо на улицах Кассия чувствовала себя уверенно.
– А ты что, совсем не против того, чтобы идти пешком? – неожиданно спросила она. В темно-синих глазах заблестело любопытство, но не без искорки злорадства.
Я фыркнул:
– А ты думаешь, мне нужно, чтобы меня таскали на носилках?
– Мужчины твоего положения обычно так и делают.
– Мужчины моего положения делают то, что хотят.
Это заставило Кассию замолчать. А я сразу же пожалел о своем резком высказывании. Меньше всего мне сейчас надо, чтобы она посчитала меня еще более бесцеремонным, чем думала раньше.
– Итак, безымянная девушка, – сказал я в надежде небольшой подколкой отвлечь свою спутницу от ее мыслей, – что заставило тебя предположить, будто ты способна рассказать мне что-то о городе, который образовался у меня на глазах?
И мгновенно заработал почти оскорбленный косой взгляд. Ну вот, пожалуйста.
– А что заставляет тебя полагать, что ты все знаешь только потому, что ты старый? – съязвила в ответ она.
На это у меня нашлось бы много аргументов, но я хотел расшевелить Кассию, поэтому остановился и скрестил руки на груди.
– Тогда расскажи мне что-нибудь, чего я не знаю!
Удивленная, девушка замерла, но лишь чтобы в следующий миг повторить мою позу. За воинственным огоньком синих глаз шел бурный мыслительный процесс. Никаких сомнений, сейчас Кассия прикидывала, как лучше всего сбить с меня спесь. Я же с огромным трудом сдерживал ухмылку. Это симпатичное личико, на котором отражался боевой дух и виднелись ссадины, делало ее похожей на дикую амазонку, которая без промедлений ввяжется в драку в самой мрачной таверне. Тот факт, что она при этом была завернута в одно только полотенце, идеально завершал впечатляющий образ.
– Что ж, ладно, Белиал, – начала она и указала на лавочку напротив невыносимо помпезного фонтана Септизония. – Тебе известно, почему вон тот торговец продает самые красивые цветы во всем Риме, но среди них нет ни одного синего?
– Зови меня Бел, – весело сказал я. – И нет, неизвестно.
Разумеется, что-то настолько банальное я мог выяснить в любое время лишь по мановению руки, хотя этот комментарий я, пожалуй, оставлю при себе. Мудрое решение, потому что иначе я наверняка не застал бы потрясающее зрелище, которое сейчас разыгрывалось передо мной: Кассия улыбнулась. Впервые с тех пор, как мы с ней познакомились. Всего одна крошечная лукавая улыбка, но способная заморозить время и пошатнуть земную твердь.
– Вот видишь, Бел, – нагло заявила она. – Немножко скромности совсем не повредит.
Я рассмеялся, однако ничего не ответил. Этот драгоценный момент и так утекал сквозь пальцы, как песок, и мне не хотелось ускорять его еще больше.
– А дело в том, – продолжила Кассия и потащила меня в сторону лавочки торговца цветами, – что жена владельца сильнее всего любила синие цветы, но умерла в прошлом году. С той поры ему не хватает сил продавать их у себя, поскольку это всегда напоминает ему о любви всей его жизни.
Красивая история, но гораздо интереснее оказалось то, что посредством нее сообщила мне о себе Кассия: она точно проводила много времени в этих местах.
Девушка резко сменила направление и показала на многоэтажное жилое здание, явно обветшавшее.
– А знаешь ли ты, почему этот дом пустует уже целую вечность?
– Потому что никто в трезвом уме не согласился бы там жить? – предположил я, хотя ненавидел озвучивать очевидные вещи.
Кассия загадочно покачала головой:
– Потому что он проклят! – а потом закатила глаза на эту чушь и заговорила обыкновенным тоном: – Ну, по крайней мере, если верить прорицателю, которого подкупила жена хозяина. В любом случае с крыши открывается великолепный вид на гонки на колесницах, и не надо терпеть всех этих надоедливых людей. Кстати, о надоедливых людях…
Теперь ее уже было не остановить. Неудержимое стремление доказать мне мое невежество заставляло ее рассказывать все больше и больше. А кто я такой, чтобы запрещать это своей деятельной полуобнаженной спутнице…
Пока мы пересекали дорогу, направляясь к аркадам под стенами цирка, я узнавал множество забавных историй о пьяных дураках, сбежавших собаках, жадных торговцах и бардах, которые умели своими выступлениями останавливать движение на целой улице. Сами по себе все эти впечатления выглядели незначительно и безобидно, но вместе взятые образовывали весьма содержательную картину. У меня развеялись все сомнения в том, что Кассия выросла на этих улицах. Я очень хорошо себе представлял, что это означало для маленькой девочки. Тут шаталось столько отребья, что неприятие и равнодушие можно отнести к наиболее приятным вещам из тех, что могли с ней произойти. Точнее говоря, у меня дар речи пропадал от того, что в таких враждебных условиях она в принципе выжила. И несмотря на это, ее воспоминания просто переполняли жизнерадостность и участие. Вот это неожиданность. Я пришел сюда, чтобы проучить ее и нащупать слабости, а вместо них обнаружил силу.
Так я ходил за Кассией почти два часа. К тому времени солнце уже село, и тем не менее мое внимание все так же было приковано к ее губам. Периодически я искал в ней намеки на усталость, но эта девушка не сдавалась. Лишь когда мы снова вернулись к цирку и проходили мимо пекарни, где готовили якобы «самые вкусные булочки с изюмом во всем Риме», тело Кассии дало о себе знать. У нее заурчало в животе.
– Хочешь булочку? – весело поинтересовался я.
Она округлила глаза. А в следующий миг ее сияющая беззаботность угасла, опять сменившись знакомым мне замкнутым выражением лица рабыни. По Кассии было буквально видно, как она еще раз проматывала в памяти нашу прогулку по городу, искала промахи и анализировала мои намерения. Я подавил вздох. Конечно, она придет к выводу, что я каким-то образом ее обхитрил, чтобы вытянуть информацию; что все демоны свиньи, а ей лучше вообще больше со мной не разговаривать.
И в этом она бы даже не очень ошиблась.
– Я не нуждаюсь в помощи, подарках или подачках, – хмуро буркнула Кассия.
Так вот в чем дело?! Она считала: я потребую ответную услугу за то, что куплю ей еды? Да что ж такое, как вообще столько подозрительности вмещалось в такое маленькое существо?! Последний вопрос я тут же отбросил, потому что ответ лежал на поверхности и не особенно улучшал мое настроение.
