– И прежде чем ты решишь призвать на помощь Бела: мои покои защищены от чужого вторжения. Кроме того, тебе предстоит выслушать еще одну коротенькую историю, – сообщил он мне. – Знаю, ты сейчас занята, воображаешь себе свое безрадостное будущее, но обещаю, что эта история покажется тебе очень познавательной.
Сложив окровавленные руки на коленях, он улыбнулся в предвкушении:
– Давным-давно, когда демоны ходили среди людей безо всех наших строгих законов, жил один могущественный колдун. У него была невероятно красивая молодая жена, но она совершенно не интересовалась своим супругом. Зато ей нравились демоны, их физические достоинства и сила. Она позволяла им отмечать себя, собирала печати, как другие люди – украшения, и даже была готова обменять свою душу. Когда колдун узнал о поведении жены, его обуяла невероятная злость. Ему хотелось убить ее, однако он не смог, потому что любил ее. И тогда он создал проклятие. Первое в своем роде. Первая магия крови, примененная смертным ведьмаком. Он проклял душу своей жены, заразив ее темной силой, которая действует на демонов как яд. После этого все поклонники отвернулись от нее, отозвали свои печати и не осмеливались связываться с ее душой. – Пока значение этой истории укладывалось у меня в голове, Янус достал из складок своей тоги маленький выцветший свиток. – К несчастью, это проклятие предали забвению, потому что, так как оно представляло опасность для демонов, Верховный Совет держал его под замко́м в течение очень долгого времени. Сегодня о его существовании почти никому не известно, и лишь в одной записи наших Хроник задокументирован соответствующий ритуал. Вот в этой.
Со сверкающим в глазах торжеством он постучал пальцем по свитку, наслаждаясь осознанием, которое постепенно отражалось у меня на лице.
– Ты проклял мою душу? – потрясенно ахнула я.
– Для беспокойства нет причин, – захихикал он. – Кроме одной очень симпатичной метки сзади на шее, ничего не заметно.
В панике я схватилась за шею. Действительно. Легкая выпуклость. Там появилось что-то, чего раньше не было.
Неожиданно с лица Януса испарилось все веселье.
– Но если какой-нибудь демон окажется настолько глуп, чтобы потребовать твою душу, а ты согласишься, то яд перенесется прямо в его сущность и поразит его, подобно болезни. Он едва сможет поддерживать свою оболочку, и ему даже не хватит сил, чтобы разорвать нить связи с душой, которая его отравляет. Впрочем, даже это не идет ни в какое сравнение с тем, что случится, когда ты умрешь и твоя душа полностью перейдет к праймусу.
Дышать.
Дышать!
Я казалась себе грязной. Оскверненной. Ограбленной.
Это моя душа.
Он не имел на это права!
По моим венам разлилась беспомощная ярость.
Янус ухмылялся, глядя на меня.
– Если ты сейчас подумываешь воспользоваться моим собственным проклятием против меня, то знай, что на меня оно никак не повлияет. Я принял меры, чтобы защитить себя от него. Однако к Белу это не относится. Конечно, он не умрет. Хотя на то, чтобы оправиться от яда, уйдут столетия. Но ввиду ужасной агонии, которую будет испытывать, он наверняка возжелает смерти.
Он радостно посмотрел на меня.
– Так или иначе – я выиграю.
Белиал
Молчание – золото
Как же я ненавидел Рим. Если бы лавочка Сотириоса не находилась в самом центре Римского форума, я бы отправил туда Хиро и велел ему меня призвать. К моему сожалению, иллюзиям моего юного телохранителя не доставало изощренности. Того, что у Януса имелось в изобилии. Просто риск, что он отследит мою энергию до Сотириоса или кто-то из его друзей-демонов увидит мое прибытие сюда, был слишком велик. Нет, этим вопросом мне волей-неволей придется заниматься самому. И идти пешком.
Я уже говорил, как ненавижу Рим?
По крайней мере, по мне ясно читалось мое недовольство, в результате чего большинство людей старалось не вставать у меня на пути. Так что я устремился прямиком к форуму. Живому сердцу империи. С моего последнего визита кое-что изменилось, и тем не менее все осталось по-старому. Здания стали выше, одежда – ярче, но носы жители задирали так же высоко, как и всегда.
Направлялся я к табернам
[9] на северной стороне. Там шикарные магазины выстроились один за другим. Меня абсолютно не удивляло, что Сотириос поселился именно в том месте, где все буквально пропахло деньгами.
Его лавочку легко было найти. Лишь одна-единственная дверь оказалась окружена такой мощной магией, что мою сущность начало покалывать. Однако, прежде чем разбираться с этим, я поддался спонтанному импульсу и поискал печать призыва, которую дал Кассии. Что любопытно, она снова находилась во дворце. Или все еще. Где именно, я сказать не мог, поскольку защитные чары Януса искажали мое восприятие.
«Ты рядом с девушкой?» – спросил я у Хиро. Тот получил от меня распоряжение не выпускать ее из поля зрения.
«Нет, – сразу сообщил мой телохранитель. – Я охраняю дверь в твои покои. Она вернулась туда вскоре после того, как ты ушел».
Я нахмурился:
«Вернулась откуда?»
Ответ Хиро прозвучал, как обычно, сухо, что делало смысл его слов еще более странным:
«Она пряталась за пальмой и дулась».
Кассия… дулась? За пальмой? Я ухмыльнулся. И почему я очень хорошо мог себе это представить? Ей как-то всегда удавалось поступать ровно наоборот тому, чего я от нее ожидал. Что ж, хорошо, если Хиро говорил правду – в чем нет никаких сомнений – возможно, еще есть надежда. Иначе зачем бы еще она вернулась? Не могла же она знать, что я покинул дворец через другой выход.
«Позаботься о том, чтобы она там и оставалась, – проинструктировал я Хиро. – Я вернусь так быстро, как только получится».
Впрочем, мое внезапно поднявшееся настроение продержалось недолго. Когда я положил ладонь на магически защищенную дверную ручку, интуиция настоятельно советовала не ступать на этот путь. Но мне нужна подстраховка, на случай если Кассия все-таки не передумала, как казалось. Так что я толкнул дверь и переступил порог магазина с официальным названием «Травы и лекарства».
Меня поглотила тесная мрачная комната. Связки высушенных растений так низко свисали с потолка, что пришлось пригнуть голову, чтобы их не задеть. Повсюду полки, ящики и сундуки.
– А я-то уже задавался вопросом, когда знаменитый Белиал наведается в мою скромную лавку, – приветствовал меня низкий голос. – Когда услышал, что в Рим прибыл дьявол собственной персоной, то ушам своим не поверил.
