Вашингтон с запозданием осознал, что Британской империи пришел конец. Перед лицом нового мирового конкурента – СССР – американцы столкнулись с простым выбором: нужно было либо забрать у британцев всю их прежнюю зону ответственности – в Германии, Греции, Турции, Африке, на Ближнем Востоке, в Сингапуре и Малайзии, либо воспользоваться Британией как подушкой безопасности и действовать ее руками. В США выбрали второй вариант. В 1948 г. Лондон получил помощь по плану Маршалла – на сей раз это была не ссуда, но безвозмездный дар, хотя вообще-то план Маршалла предназначался для восстановления разрушенной войной Германии.
Это оказалось бесценной возможностью. Конкуренты по экспорту не могли ничего противопоставить: вековые торговые связи подразумевали, что британские фирмы по-прежнему обладали более или менее эксклюзивным доступом к рынкам Индии, Австралии, Азии и многих областей Африки.
«Доллары Маршалла дали [Британии] последний шанс на модернизацию в качестве индустриальной державы, прежде чем ее извечные соперники по торговле восстановятся от поражения или оккупации».
Корелли Барнетт, «Аудит войны» (The Audit of War)
Теперь в Британии были люди, машины и (американские) деньги. К сожалению, стране не хватало того, что нужно любому государству: хорошего управления.
Слева вверху: De Havilland Comet (1952) – первый реактивный авиалайнер. На фотографии: первый прототип в Хэтфилде, 4 октября 1947 г. (ATP 18376C из собрания Имперского военного музея). Справа вверху: Jaguar’s C-Type одерживал победы в гонке «24 часа Ле-Мана» в 1951 и 1953 гг. На фотографии: Питер Уайтхед отчаянно стремится к победе в гонке 1951 г. (© Jaguar Daimler Heritage Trust Archive, British Motor Museum). Слева внизу: газотурбинный двигатель JET-1 модели Rover 1949 г. был невероятно смелым решением. На фотографии: новый Rover окружен поклонниками в Сильверстоуне (© Trinity Mirror / Mirrorpix / Alamy). Справа внизу: истребитель Fairey Delta в 1956 г. был самым быстрым транспортным средством в мире (© Aviation Ancestry)
В 1950-х гг. была практически официально оформлена британская двухпартийная политическая система, завязанная на противостоянии Севера и Юга. Была введена мажоритарная система голосования, при которой большое значение приобретало большинство избирателей в определенном округе. Когда одна из партий выигрывала выборы, либералы после каждых выборов начиная с 1950 г. могли предложить коалицию второй по значению партии – этого не удалось сделать только в 1955 и 2019 гг., и то не хватило лишь немногого. Таким образом Англия могла бы обрести подлинно национальную политику. Однако вместо этого она раскололась на две племенные партии из разных частей страны, отличавшихся друг от друга в культурном и экономическом плане.
Фатальная внутренняя политика усугублялась дипломатическими поражениями. Отправка армии в Корею и создание атомной бомбы (взорванной при Черчилле в 1952 г., но задуманной еще при Эттли) стали частями отчаянной попытки не потерять американцев.
«Мы все еще более важны для Америки, чем любой другой ее союзник; мы единственная страна в Европе, на чье сопротивление настоящей агрессии США могут всерьез рассчитывать».
Брошюра «Фабианского общества», Джон Фримен и Денис Хили, 1951 г.
Порочные круги во внутренней и внешней политике
В 1953 г., через восемь лет после победы над Германией, в Великобритании только начали строить современные дороги наподобие немецких – и даже не знали, как их называть. Зато строили новые самолеты – на этот раз с атомными бомбами! Слева: «Постройка валлийского автобана». The Sphere, 7 ноября 1953 г. Справа: «“Разрушители плотин” возвращаются!». Flight, 15 августа 1958 г. (© Aviation Ancestry)
Война была выиграна, но мир проигран.
Нормативное, ненормативное или американское произношение?
Тем временем все деньги, шедшие на оборону, только укрепляли культурные позиции Юга. За время всеобщей воинской обязанности (1945–1963 гг.) призывались все молодые люди, из которых 4 % отбирались в потенциальные офицеры.
«Чаще всего в офицеры готовили мужчин с Юга Англии… В армии акцент тоже имел огромное значение… Образование в частной школе было самым важным активом… Мальчик, родившийся в 1935 г. в скромной семье, имел больше шансов стать министром, чем вторым лейтенантом Гвардейского гренадерского полка».
Ричард Винен, «Национальная служба: Поколение в униформе, 1945–1963» (National Service: A Generation in Uniform, 1945–1963)
Построение Королевского флота по случаю выпуска, 1953 г. Фотография автора
Всеобщая воинская обязанность давала элите возможность снова сделать английским селянам старое доброе предложение: «Откажись от своей родной культуры и присоединяйся к нижним слоям нашей!» Младший лейтенант с этой фотографии, скончавшийся в 1953 г., окончил лишь общеобразовательную школу и происходил из скромной семьи фермеров из Бедфордшира, ставших бизнесменами. Но его произношение приближалось к нормативному, он принадлежал к англиканской церкви, был высок, хорошо играл в теннис и приходился двоюродным братом известному флотскому капитану, так что был произведен в офицеры. После двух лет плаваний по Средиземному морю он усвоил вкусы и амбиции, которые были совершенно чужды его родителям
[49].
В 1954 г. один британский лингвист в шутливой манере написал статью о связи британских классов с акцентами для малоизвестного финского журнала. Статья стала, как сейчас бы сказали, вирусной, и ее цитируют до сих пор.
«Вопрос о том, может ли носитель ненормативного диалекта заговорить на нормативном, имеет безусловную значимость для многих англичан… Ответ заключается в том, что взрослые так и не могут добиться полного успеха… Есть единственный способ добиться изменения акцента, но для него нужно быть достаточно юным. Нужно отправить этого ребенка сначала в начальную школу, а затем в хорошую частную».
