Ричард изначально планировал подключить Дэниэла к управлению «Хаверстоком». Старик всегда знал, что Рори не обладает ни талантом, ни усердием. К сожалению, по милости своей чокнутой жены, однажды резко свернувшей на разделительную полосу на скорости девяносто миль в час, он ушел в мир иной прежде, чем успел урегулировать вопрос о преемственности. Но как только его не стало, я убедила Рори, что ему выгодно сделать Дэниэла своим партнером, чтобы переложить на его плечи большую часть работы по управлению компанией.
Рори носил славное имя своей семьи, в которой его поколение было обделено талантом. Ему всегда требовалась поддержка других людей, чьи идеи он крал, а плоды труда присваивал. И Дэниэл пришелся как нельзя кстати. Ему было плевать, что Рори его использует. Он просто хотел быть поближе ко мне. Готов был делать все, что бы я ни сказала.
Вдоволь понежившись в ванной, я заворачиваюсь в полотенце. В доме тишина: Сиенна, должно быть, спит. Мягко ступая, я спускаюсь в детскую. Вивьен оставила окно приоткрытым. До меня доносится рокот прибоя. Пахнет свежим бельем, ароматами острова. Я шире распахиваю окно. Все остальные звуки тонут в шуме моря. Я закрываю глаза, вдыхаю полной грудью, пытаясь наполнить легкие буйством водной стихии. Дэниэл любил заниматься со мной сексом в моей студии, где темноту разбавляли лишь оранжевое сияние раскаленного обогревателя и красный свет фотолаборатории. Но сама я всегда предпочитала предаваться любви под открытым небом, на природе — на земле, у сырых стен. Холода я не чувствую. Он обожал мое тело, мой влажный запах, дух леса в моих волосах. Мы думали, что умнее других, никогда не перезванивались, не переписывались по электронной почте — запросто можно спалиться. Но потом он начал оставлять для меня записки — в таких местах, куда, как он считал, никто не заглянет. Разумеется, он не принял в расчет Хелен.
Я закрываю окно, проверяю кроватку Сиенны. Вивьен перестелила ее постель, перевязала бантики по краям мягких внутрикроватных бортиков, надела малышке чистую пижамку. Я смотрю на спящую дочь. Она лежит на спине, раскинув в стороны ручки. Она всегда спит в такой позе — в форме звезды, будто ее ударила молния. Я ласково обдуваю ее личико — носик, щечки, точеный лобик. Она шевелится во сне, сопит, ее реснички трепещут. Я целую дочь в головку и ухожу, притворяя за собой дверь.
После того, как наш роман с Дэниэлом возобновился, я впервые начала уставать от Рори. Дэниэл, я знала, никогда не стал бы от меня гулять, в отличие от Рори, связавшегося со своей чертовой секретаршей. Дэниэл, я знала, пойдет на все ради меня. Это дарило ощущение собственной всесильности. А когда выяснилось, что я ношу под сердцем его ребенка, моя уверенность окрепла. Мы должны оставить их. Рори и Хелен. Должны начать новую жизнь, с нашим ребенком.
Дэниэл тоже этого хотел, но существовали определенные сложности. Естественно, нам требовались деньги. Он не был слеп. Понимал, с кем имеет дело. Понимал, что я привыкла к той жизни, какую обеспечил мне Рори, что для меня это важно. Сам он дать мне этого не мог. Во всяком случае, без помощи Хелен. Все его деньги принадлежали ей, и их главным источником был ее дом. Он никак не мог бы завладеть ими. Если только не уговорил бы Хелен перезаложить дом. А она на это никогда бы не согласилась. Однако существовали и обходные пути.
Справить фальшивый паспорт оказалось не трудно. Главное знать, к кому обратиться. Есть такие места, где можно встретить полезных людей, умеющих решать подобные проблемы. Я нашла одного типа, который свел нас с нужным человеком. Мы встретились с ним в туннеле. Через три месяца паспорт был готов. Личные данные Хелен, мое лицо.
Для прикрытия нам нужно было затеять нечто вроде реконструкции дома. Дэниэлу удалось запустить проект под честное слово. Люди доверяли компании «Хаверсток»: прежде не было случая, чтобы она не выполняла своих обязательств. Но платить за это мы не собирались — таков был план. Да и кто вообще станет тратить на ремонт почти четыре миллиона фунтов? Разумеется, кредитора мы подобрали полулегального, но вознаграждение они получили, и казалось, все идет по плану. Как только деньги поступят, переведем за рубеж и их, и то, что получится урвать из «Хаверстока». Рори занят Лайзой, ему не до счетов. Он не обратит внимания на то, что денежные средства компании утекают, растворяются в воздухе Каймановых островов.
Все вроде бы складывалось. Нам просто требовалось чуть больше времени. Когда Хелен объявила, что она опять беременна, поначалу я даже не обеспокоилась. Это они проходили неоднократно. Я не сомневалась, что своего нынешнего ребенка она тоже потеряет, как и предыдущих. Они с Дэниэлом были обречены на бездетность.
Однако в этот раз мои ожидания не оправдывались. Живот у нее рос, округлялся. Я упрекала Дэниэла: зачем же он говорил мне, что она не способна выносить ребенка? В конце концов я уже смотреть не могла на ее толстый живот. А она словно дразнила меня, по-хозяйски располагаясь за столом на моей кухне, качаясь в моем гамаке.
Бывали моменты, когда меня снедала тревога. Дэниэл уверял, что ничего не изменилось, что он готов бросить жену. Но раз или два я замечала, что он колеблется. Хелен рассказала мне про УЗИ, про крохотную ручку, в сине-черных тонах мерцавшую на экране. Про то, как Дэниэл разрыдался, когда медсестра сказала, что ребеночек машет ему. Он воспринял это как призыв. Словно эта ручонка тянулась к нему, умоляя не уезжать. Дэниэл потом сам признался мне в этом. Он уже начинал любить своего ребенка, своего сына. Я теряла над ним контроль.
А потом и все остальное разладилось. Дэниэл стал платить за ремонтные работы — брал все больше и больше денег из нашего общего капитала для побега. Я возмущалась — да как же так, мы ведь не собирались на самом деле что-то реконструировать… Почему нельзя сказать, что проект застопорился? Но Хелен постоянно его теребила, спрашивая, почему не видно никаких подвижек. Мое терпение тоже было на исходе. Я хотела знать, когда мы получим три миллиона и наконец-то уедем. Я даже потребовала от Дэниэла, чтобы он вытащил деньги из компании, если иначе не выходит. Рори даже не заметит. Когда он обнаружил, что все финансовые активы «Хаверстока» переведены на Каймановы острова, Дэниэл ему объяснил — это сделано в целях оптимизации налогообложения. И Рори ему поверил. Однако рано или поздно обман вскроется. Я знала, что часики тикают.
Ситуация еще больше ухудшилась после посещения ночного клуба однажды вечером, где мы неожиданно столкнулись с Рейчел. Имени ее мы тогда не знали. Для нас она была просто девушка из эллинга. Мы с Дэниэлом в клубе оказались лишь потому, что туда нас притащил Рори. Он хотел с нашей помощью попытаться околдовать паршивого заказчика. Не повезло так не повезло.
Увидев ее, Дэниэл побледнел как полотно. Пришел в ужас. Я сразу поняла, как мне быть. «Простите, — певучим голосом произнесла я. — Вы нас с кем-то спутали. Я понятия не имею, о чем идет речь. Извините». Однако Дэниэлу не хватило самообладания. Он вступил с ней в диалог. А когда пытаешься договориться с такими людьми, считай, что ты проиграл.
Я возвращаюсь в свою комнату, усаживаюсь за туалетный столик, укладываю волосы. Вивьен, я слышу, загружает стиральную машину, прибирается в ванной. Я беру темные тени, красную помаду. Наложив ее на нижнюю губу, я вздрагиваю при виде собственного отражения. На память сразу приходят другие алые губы и угольно-черные веки, за которыми пустота. Я вытираю рот.
