Комнезамы
Проводником нашей земельной и продовольственной политики в деревне были комитеты незаможных селян, сыгравшие в 1920 г. большую роль в продовольственной работе советской власти и в разложении антисоветских партий.
Вслед за упомянутым законом от 5 февраля 1920 г., предоставляющим всю бывшую помещичью землю крестьянству, 19 мая был издан декрет об организации комитетов незаможных селян. Комитет незаможных селян – это был тот же комбед, но с более ограниченными правами. Результаты, получившиеся от организации этих комитетов, совершенно не связаны с объемом их прав, а лежали в изменившемся соотношении сил. В законе 5 февраля уже говорилось об обеспечении в первую очередь безземельных и малоземельных; затем этот закон был дополнен Циркуляром СНК от 24 марта о наделении землей по потребительно-трудовой норме на едока, определяемой по среднему хозяйству данного района. Все, что было свыше этого надела, хотя бы эти хозяйства не применяли наемного труда, подлежало отрезке и распределению между безземельными и малоземельными, подобно землям помещиков.
Уравнительная волна проходила вторую стадию, когда переделились уже земли зажиточных мужиков. Руководителями этой революции в деревне являлись комнезаможники в процессе их создания и после. Аграрная революция, протекавшая весьма бурно, вызвала к жизни многочисленные комнезамы. За один месяц подготовительных работ было проведено компартией 620 крестьянских конференций, после которых в течение трех месяцев продолжался организационный период, давший к 10 ноября 1920 г. 9599 комитетов; иначе говоря, комнезамы были организованы во всех волостных центрах и в одной трети всех сел. За всю кампанию прошло до 3000 волостных и районных съездов сельского масштаба, 94 уездных, 3 губернских и 1 всеукраинский.
«Следует отметить, что те уезды, которые были поражены бандитизмом или имели сильное кулачество и крепкого середняка, давали минимальный темп и минимальное количество комитетов. Одно из самых первых мест в этом отношении принадлежит такой кулацкой губернии, как Екатеринославская губерния. К общему числу организованных комнезамов за отчетное время Екатеринославская губерния дает по месяцам следующий процент: к 1 августа – 7,7 %, к 10 сентября – 26,6 %, к 10 октября – 23,7 %, к 10 ноября – 53 %. Если сравнить этот процентный рост с таким же ростом комнезамов в Киевской губернии, то, отбрасывая ряд явлений, отражающихся на организационном росте, мы все же с полным правом можем сказать, что сопротивление кулака организации комнезамов в Екатеринославской губернии было приблизительно в 4 раза сильнее, чем в губернии Киевской»
[141].
В Александровской губернии дело обстояло из рук вон плохо. Ко времени Всеукраинского съезда 10 ноября 1920 г. было сорганизовано всего 54 комитета, в то время как в Киевской губернии оно равнялось 1271, в Кременчугской – 781, в Николаевской – 756, в Полтавской – 1237, в Харьковской – 1190, в Черниговской – 765.
Правда, организации комнезамов в октябре и ноябре мешала близость фронта или оккупация части Александровской губернии войсками Врангеля. К тому же комнезамы первое время попадали в кулацкие руки. Кулачество зачастую само организовывало комнезамы и через них давило на бедноту, помогало бандитам и т. д. На этом строила свое отрицательное отношение к комнезамам внутрипартийная оппозиция во главе с Сапроновым и Дробнисом. Но уже к сентябрю – октябрю 1920 г. беднота выбивает кулачество из комнезамов. В Александровской губернии, позже всех организовавшей комнезамы, переход комнезамов в руки бедноты имел место лишь в 1921 г. По словам начальника штаба махновской армии Белаша, в 1920 г., в начале периода организации комнезамов, Махно относился к ним положительно, но затем рассматривал их как своих врагов и сторонников Красной армии и советской власти. Если в первый период организации в комнезамах могли сидеть кулаки, то к концу 1920 г. комнезамы являются одним из опорных пунктов борьбы советской власти против Махно.
Насколько интенсивно шла борьба между беднотой и кулачеством в районе махновщины в деревне, можно судить по количеству «планомерно экспроприированного» кулачества Одесской губернии. За 1920 г. было отобрано у кулачества Одесской губернии: рогатого скота – 4000, лошадей – 550, овец – 100, свиней – 1000, зерна – 92 тыс. пудов, сена – 7 тыс., масла растит. – 360, табаку – 2100 пудов, кож – 800 пудов, сепараторов – 59, плугов – 900, борон – 425, сеялок – 304, веялок – 30, жаток – 529, молотилок – 89, других сельскохозяйственных машин – 50, локомобилей – 31, бричек и повозок – 300, грабель конных – 42. Весь этот инвентарь, кроме слишком крупных машин, перешел во владение бедноты через комнезамы
[142]. После этих цифр нам становится понятна острая злоба кулачья, выразившаяся в категорических приказаниях Махно о «пресечении в корне деятельности комнезамов».
Общую характеристику деятельности комнезаможных дал в своем отчете ЦК КП(б)У, который так резюмировал то влияние, которое оказывали комнезаможники на жизнь украинской деревни:
«В этих 6091 комнезаможах
[143], волостных и сельских, было организовано 723 тысячи мужчин и 105 тысяч женщин. Из них около 20 % приходится на середняков, имеющих свыше трех десятин, а остальные 80 % на малоземельных и безземельных батраков и рабочих.
Из 790 волостных комнезаможей, на основании отчетов, и 608 происходило отобрание земли от кулаков; в 124 это отобрание не имело места. Общее количество отобранной у кулаков в течение этого периода существования комнезаможей земли доходит до 285 000 десятин.
В 591 волости, имеющей комнезаможи, людская мобилизация прошла хорошо, в 160 – плохо. В 502 волостях лошадиная мобилизация прошла хорошо, в 134 – плохо. В 418 волостях отмечается присутствие дезертиров, в 305 – их нет. В 192 – наличие банд, в 534 – отсутствие банд. В 233 – наличие контрреволюционной агитации, в 440 – отсутствие контрреволюционной агитации. В 94 – плохие исполкомы, в 666 – хорошие. В 481 волости комнезаможи приняли участие в разоружении, в результате которого в деревнях было отобрано 33 000 винтовок. В 196 волостях разверстка была выполнена, в 541 волости разверстка выполнена только частично. В 683 волостях комитеты незаможных селян участвовали в выполнении разверстки. В 487 волостях продовольственные органы оставляли на местах для нужд сельской бедноты норму от 10 до 20 %, предусмотренную законом о хлебной разверстке. В 261 волости этот процент не оставлялся. В 393 волостях отношение крестьян к комитетам незаможных селян сочувственное, в 257 – безразличное, а в 121 – враждебное. По инициативе комнезаможей проведено 1455 субботников, 2868 митингов, 3166 лекций и докладов и 402 ревизии сельской и волостной кооперации»
[144].
