Тор заскрипел зубами. Почему буквально каждая фраза Иеремии звучит как оскорбление?
Тем не менее слова всезнающего врезались ему в память. Он задумался о практической стороне путешествия: крове, пище, воде. Если в тёмных уголках Острова Эмблем никто не живёт, где и как им пополнять припасы?
Иеремия вручил Тору карту, и тот быстро убрал её в рюкзак, рядом с другой. Потом всезнающий отвернулся, снова что-то напевая. Он уже собирался открыть одну из стеклянных витрин, но потом вдруг уставился на Мельду.
Нет… на её ожерелье.
И схватил кулон, прежде чем она успела его спрятать.
– Великий Пафос. – Иеремия таращился на кулон. – Твои глаза, конечно, весьма необычного оттенка. Я видел лишь одного человека с таким цветом… Но это? Это же просто бесценно. – Он смерил её обвиняющим взглядом. – Как к тебе в руки попала капелька цвета?
Тор и Энгль изумлённо переглянулись. Так вот что это такое! Капельки цвета невероятно редки – их могут добывать лишь особые существа. Жидкость из кулона Мельды могла окрасить в этот оттенок синего любую вещь в мире.
Мельда робко уставилась в пол.
– Это семейная реликвия, – сказала она и отступила на шаг.
Кулон вырвался из пальцев Иеремии.
«Почему тогда её семья не продала эту реликвию? – подумал Тор. – Им же так нужны деньги».
Всезнающий открыл рот, чтобы что-то сказать, но потом, похоже, передумал и вместо этого прокашлялся.
– Давайте поговорим об очевидном. Вы трое невероятно неподготовлены к путешествию таких масштабов, и я готов биться об заклад, что вы все погибнете ужасной смертью, встретившись с той или иной угрозой на пути. Кроме того, судя по вашим линиям жизни, вам и так жить осталось хорошо если с неделю. Полагаю, отдать вам эту карту и дар – всё равно что распрощаться с ними навсегда. Великое, невероятное расточительство… – Он глубоко вдохнул. – Однако королева изъявила свою волю, и поскольку её слово – закон, я вручаю вам этот дар, чтобы облегчить боль вашего невозможного путешествия.
Иеремия прошёл к одной из витрин, открыл её и достал содержимое: кинжал с тонким как бритва лезвием и рубином на серебряной рукояти. Он подошёл к Тору.
– Клинок, выкованный из чистейшего серебра Алебастровых Пещер. Самое верное оружие против Ночной Ведьмы.
Тор сглотнул, вспомнив о своём обещании королеве. Он не хотел ни оружия, ни ответственности, которую оно возлагает. Но всё же взял кинжал и убрал в карман.
– А тебе… – Он повернулся к Мельде, приложив палец к подбородку. – Точнее будет сказать, мне…
– Что?
– Мне понадобится эта капелька цвета, конечно же.
Мельда посмотрела на Энгля и Тора и отступила ещё на шаг, едва заметно качая головой.
Иеремия вздохнул.
– Ты разве не слышала о взаимной выгоде? Вы получили подарок от меня, а теперь я жду дара в ответ.
– Нет, – твёрдо ответила Мельда.
Всезнающий ухмыльнулся.
– Я, конечно, ценю твою смелость… – Всезнающий постучал по стене, и в коридоре послышались тяжёлые шаги и звон металла. – Но это был не вопрос.
Тор посмотрел на карман Энгля, из которого торчала статуэтка змеи. Она приобрела необычный оттенок синего.
Мельда схватила за руку Тора, Тор – Энгля. Когда стражники ворвались в комнату, ребята бросились к другому выходу – балконной двери. С грохотом открыв её, они выбежали на балкон, преследуемые вооружёнными людьми, и остановились лишь у самых перил.
Энгль сглотнул.
– Сколько тут высота? Футов пятьсот, наверное?
– Скорее тысяча, – поправила Мельда.
Стражники уже выстроились вдоль балконной двери, перекрыв выход.
– Вам некуда бежать, – сказал Иеремия. – Мне нужна только девчонка. Вы двое можете идти и выполнять задание королевы.
Тор шагнул вперёд.
– Никогда, – совершенно искренне сказал он.
Всезнающий пожал плечами.
– Ну что ж, хорошо. Стража!
Бойцы шагнули вперёд, обнажив мечи. Энгль, Мельда и Тор прижались к перилам; далеко внизу слышались звуки города – хлопки животных-фейерверков, детские крики, болтовня торгующихся продавцов. Всезнающий был прав. Бежать некуда.
А потом произошло что-то странное. Рот на запястье Энгля открылся и произнёс лишь одно слово:
– Прыгайте.
И они прыгнули.
Мальчик-пустышка
Однажды, когда закат был сиреневым, родился мальчик-пустышка – единственный без эмблемы во всей семье.
Каждую ночь он шёл к морю, которое было у самого дома, и молился. Желал получить силу, которая сделает его особенным. Берег возле его деревни считался священным с тех самых пор, как королева ушла в пучину моря и не вернулась, пожертвовав жизнью ради своего ребёнка.
Он приносил дары духу воды. Золотые яблоки, покачивавшиеся на поверхности моря. Ракушки цвета заката, которые собирал после грозы. Серёжки, которые стащил из маминой шкатулки с украшениями, когда она не видела. Но ничего не помогало.
Однажды он нашёл детскую игрушку – куклу – и предложил её океану.
Воды заблестели серебром, и из глубин выплыла женщина, которая светилась ярче, чем луна в небе.
– Я принесу тебе один-единственный дар, – сказала она, и её слова эхом разносились по морю. – Но его нужно будет заслужить.
– Эмблему, – в отчаянии сказал он. – Я готов сделать что угодно ради эмблемы.
Морской дух улыбнулся.
– Я подарю тебе Грааль. Миссию, которая, если ты выполнишь её успешно, подарит тебе самую редкую эмблему на всём острове. Ты готов?
Он сказал «да».
– Я должна предупредить, что впереди тебя ждёт немало опасностей. Почти верная смерть. И я могу утешить тебя лишь одним: боги желаний будут следить за тобой. Чтобы один раз спасти тебе жизнь, если понадобится.
Он серьёзно кивнул.
– Я готов выполнить эту великую миссию.
– Хорошо. Можешь взять с собой ещё двоих. Они будут твоими товарищами.
Мальчик точно знал, кого возьмёт с собой. Двоих братьев, у которых были эмблемы бойцов и которые всегда рады приключениям.
– Они тоже будут овеяны славой, если переживут путешествие.
– Какова моя миссия? – наконец спросил он.
– Верни это перо серебряному соколу, – сказала она. Откуда-то упало перо, приземлившись прямо ему в руку. – Чтобы он снова мог парить в небесах, целый и невредимый, и помогать тем, кому нужна помощь.
7
Город Кристаль
Сначала они падали. Энгль кричал, Мельда хватала ртом воздух. А потом она схватилась за что-то рукой – за длинную тонкую полоску ткани, висевшую в воздухе как верёвка.
