– Отметина останется, – сказал он.
Корабль, покачиваясь, приближался к новой скале, тонкой и высокой, словно башня, и на этот раз Тор увернулся уже увереннее, вообще не задев её. Впереди из моря торчали ещё две скалы – высотой по сто футов, буквально в нескольких ярдах друг от друга. Обходить их обе стороной было уже слишком поздно – течение бросало корабль из стороны в сторону, будто его затянуло в вихрь. Тор крепко ухватился за канаты и направил корабль вперёд – прямо в узкий проход между ними.
Энгль сглотнул.
– Думаешь, мы сможем пробраться?
Тор стиснул зубы.
– Придётся.
Он сосредоточился; на висках выступил пот. Скалы приближались и приближались. Тор выровнял корабль и начал тщательно маневрировать, слегка отклоняя его, проверяя течение и крепость хватки, чтобы пройти точно между ними…
Из ниоткуда налетела волна и бросила их в сторону, прямо на одну из скал.
Но, прежде чем правый борт разлетелся на куски, скала просто исчезла. Хотя нет, она осталась на месте – просто стала такой маленькой, что корабль просто проскочил прямо над ней с глухим стуком.
Тор резко развернулся и увидел Веспер. Та стояла с вытянутой рукой и тяжело дышала.
– Снова я такое проделать смогу ещё не скоро. – Она бессильно опустилась на землю. – Дальше как-нибудь сам.
Энгль схватил Тора за плечо.
– Берегись!
Он дёрнул руку Тора, словно штурвал, и они едва успели увернуться от ещё одного рифа, высотой всего в несколько футов, но достаточно острого, чтобы прорезать днище корабля, словно ножницы – лёгкую ткань.
Тор благодарно кивнул другу, который стоял рядом, широко раскрыв глаза. А потом сглотнул.
Впереди виднелась целая стена из скал, похожая на ряд кинжалов. Они стояли слишком близко друг к другу, чтобы можно было пройти между ними.
А течение несло корабль прямо на эту стену.
– Дальше будет ещё хуже, – сказал Энгль. – Их слишком много.
– Разворачивайся! – закричала Мельда, выбегая на верхнюю палубу.
Тор попытался, изо всех сил потянув канат в сторону. Но течение было сильнее, оно всё равно тащило корабль на скалы.
Есть же что-нибудь, что они могут сделать? Что-то, чем можно воспользоваться? Тор зажмурился и погрузился в себя, призывая Ночную Ведьму.
«Помоги мне», – взмолился он.
Но ответа не последовало.
Его руки сами сжались в кулаки. Ещё несколько ярдов, и они разобьются, навсегда оставшись в Пасти Дьявола.
Где все эти силы, которые он якобы унаследовал? Где дары, которые Ночная Ведьма отдала Тору, чтобы помочь в битве с грядущей тьмой?
Где…
Деревянная сирена, вырезанная на носу корабля, вдруг ожила. Её верхняя часть оторвалась от корпуса. Она посмотрела на ребят глазами из морского стекла, которые подарила ей кровавая царица. В руках она держала меч, обросший ракушками.
Высоко подняв голову, русалка повернулась лицом к скалам и вскинула клинок. А потом начала прорубать путь.
Чудовищные скалы под ударами сирены рассыпались в пыль. Она ловко управлялась с мечом, разрубая каждый риф, что смел встать у них на пути; огромные куски горных пород падали в океан, словно осколки стекла.
Она мощными ударами разрубала одну скалу, потом поворачивалась и убивала следующую.
Когда они прошили стену из скал насквозь, сирена полностью отделилась от корабля и безмолвно нырнула в море. Тор увидел её сверкающий хвост далеко впереди – он неровной радугой рассеивал солнечный свет, – а затем русалка выскочила из воды и сразила мечом оставшиеся скалы. Тор легко провёл корабль через обломки, следуя за сиреной, словно за путеводной звездой.
А потом Пасть Дьявола выплюнула корабль – так же внезапно, как и втянула его в себя.
Течение оставило их в спокойных сверкающих водах.
– Она что… уплыла? – спросила Мельда, уставившись на море, а потом резко отпрыгнула, вскрикнув: сирена выскочила на палубу, потом устроилась на прежнем месте под бушпритом и неподвижно замерла.
– Спасибо, – сказал Тор, не уверенный, слышит ли его русалка.
Он обернулся и посмотрел на исчезавший вдали каменный лабиринт; сердце до сих пор колотилось в груди. Руки отяжелели и ныли от усталости. По его приказу верёвки вокруг запястий развязались, и Тор вздрогнул – у него едва не подкосились ноги.
– Там, впереди, – сказал Энгль.
Тор резко повернул голову, опасаясь очередного препятствия на пути. Но увидел он лишь золотистую полоску на горизонте. Маленькую, едва заметную.
Остров Индиго.
Интересно, сколько народу погибло, пытаясь до него добраться?
– Он просто до смешного маленький, – сказала Мельда, когда они подплыли ближе.
И в самом деле, остров Индиго был едва ли не меньше, чем их корабль. Его скорее можно было назвать песчаной косой, чем островом. Прямо в центре росла одна-единственная пальма.
Корабль пришлось остановить даже раньше, чем они добрались до острова – вокруг было слишком мелководно. Едва Тор подумал, что им понадобится шлюпка, она действительно появилась рядом с кораблём, закреплённая прочным канатом.
Ребята сели в лодку плечом к плечу; до острова было совсем недалеко, волны были мягкими и пенными. Вскоре весло Тора упёрлось в песок.
– Интересно, кто же настолько буквально понимает поговорки? – спросил Энгль. – Нет, говорят, конечно, «Место отмечено крестом», но…
Место действительно было отмечено крестом – красным, из цветного песка, прямо в тени пальмы. Энгль пожал плечами.
– Ну хоть что-то здесь будет несложно, – проговорил он, потом начал копать – прямо руками.
Тор присоединился к нему, потом Мельда. Веспер увидела, что в нескольких ярдах от них лежит большая изогнутая раковина с пятнами на спирали.
– Такие раковины очень редкие, в Клинке-в-Чешуе их считают настоящими сокровищами, – объяснила она остальным, подбирая раковину.
Через час они выкопали уже настолько глубокую яму, что в ней можно было встать во весь рост. Веспер присела возле дерева, держа раковину на коленях. Тор уже начал сомневаться, действительно ли всё настолько очевидно – вдруг этот крест здесь только для того, чтобы отвлечь их, а то и просто ловушка?
Но потом его пальцы наткнулись на что-то твёрдое.
Веспер подняла голову, услышав, как он ахнул. Тор начал копать ещё быстрее, ощупывая края чего-то квадратного. Мельда и Энгль помогли ему достать из-под песка золотую шкатулку, украшенную ракушками, и отчистить крышку. Возможно, в ней когда-то лежало кольцо или ожерелье.
– Ну, открывай, – сказал Энгль, вытирая вспотевший лоб перепачканной песком рукой.
