Поднявшись на борт, Тор, Мельда и Энгль собрались на носу.
– Компас у нас, – сказал Тор. – И частичка статуи сирены – тоже. Мне кажется, нам сначала нужно найти гребень. Если мы с его помощью получим жемчужину, то, может быть, пророчество даже не сработает, потому что мы изменили план. А если не получим, то можно всегда воспользоваться компасом и отправиться прямо за жемчужиной. – Он посмотрел на зачарованный компас, лежавший у него на ладони. – Если я прав, и гребень был у той самой статуи сирены, значит, компас приведёт нас прямо к нему.
А если легенды из «Книги морей» правдивы, то, причесав гребнем море, они вызовут русалку, пожелают найти жемчужину, и русалка исполнит их желание.
Энгль широко улыбнулся.
– Ну тогда вперёд.
Тор осторожно сунул палец в мешочек из Причала Сирены. На него налипло немного каменной пыли. Он прижал палец к стеклу компаса и затаил дыхание.
Если это не сработает, им придётся надеяться на Веспер. Ей нужно будет держать компас, и, если верить пророчеству, в этом путешествии один из них погибнет. И нельзя забывать о капитане Калаверас, предателе из Клинка-в-Чешуе и таинственном спектрале. Вполне возможно, противники уже в нескольких часах пути до жемчужины – или вообще сидят на хвосте…
Нет, это должно сработать.
Тор напряжённо разглядывал компас, надеясь, что оказался прав.
Стрелка действительно закрутилась.
И, наконец перестав крутиться, указала прямо на запад.
От облегчения у него чуть не подкосились ноги.
– Значит, её помощь нам больше не нужна, да? – прошептала Мельда, махнув рукой куда-то в сторону каюты Веспер. Та спустилась в трюм, как только они забрались на борт. Интересно, что она делает там, внизу? Наверняка говорит по той самой таинственной раковине.
Тор кивнул.
– Да, не нужна. Но давайте не будем ничего делать, пока не найдём гребень. А потом – русалку.
Он знал все предупреждения. В книге Мельды рассказывалось о десятках разных видов русалок, но у всех были общие черты: злоба и лживость. Формулировать желание нужно будет очень точно, не оставив ни малейшей возможности для неверного толкования.
Они просидели на палубе несколько часов, наблюдая, как слегка колеблется стрелка компаса. Веспер поднялась за едой, но даже за обедом Тор не сводил глаз с пиратского инструмента, золотой стрелкой которого руководила невидимая сила.
Иногда Тор сыпал на стекло новые щепотки пыли от статуи, когда прежние сдувал ветер. Тор вёл корабль точно так же, как великанши – своих лошадей. Корабль слегка поскрипывал под ногами, серебристо-синие паруса всегда были наполнены ветром, даже когда Тор не улавливал ни малейшего дуновения.
Интересно, зачем Ночной Ведьме понадобился такой корабль? Может быть, она плавала на нём сотни лет назад, когда была ещё просто девушкой, а не легендарным чудовищем?
Чувствовала ли она такую же тягу к морю, какую всегда ощущал в глубине души Тор?
Вскоре смотреть на компас стало утомительно. Они решили сидеть возле него посменно, дабы убедиться, что на стекле всегда есть хоть немного каменного порошка. Мельда и Энгль спустились на нижнюю палубу, ожидая своей очереди.
Тор присел и опёрся о мачту, и тут послышался всплеск.
Он тут же вскочил на ноги.
Веспер смотрела на него из воды.
– Не беспокойся, я вас догоню, – сказала она и нырнула.
Тор почувствовал укол зависти. Он грезил наяву о забытом подводном городе, спрятанном в глубинах, которых он ни за что бы не смог достичь без новой эмблемы. Дышать под водой – совсем не то же самое, что просто плавать под водой. Он хотел прожить тысячу лет просто для того, чтобы увидеть каждый дюйм морского дна, встретить всех существующих обитателей моря.
Веспер, как и обещала, через несколько мгновений уже забралась на корабль по лестнице и прошла к нему, оставляя за собой мокрые следы.
– Жаль, что тебе приходится быть капитаном, – сказала она. – Вода тёплая.
Она по-турецки села на палубу и выжала волосы.
– Ты не представляешь, как это всё странно для меня, – добавила она; возле её коленей натекла лужица. – Мне никогда в жизни не приходилось себя сушить.
– Расскажи мне о Клинке-в-Чешуе, – сказал Тор.
Она опустила голову так резко, словно к ней привязали груз.
– Когда-то он был величественным. Я помню его таким с детства. Он был таким хорошим, таким красивым. Тогда мы жили в гармонии с русалками.
Тор приподнял брови, и Веспер покосилась на него.
– Не с такими, о которых ты слышал. Мы жили с ногохвостами – они не слишком отличаются от нас с тобой. Они дышат под водой, у них есть плавники, но хвосты… внутри их хвостов видны ноги. Сросшиеся вместе, но они там есть, очень похожие на наши. У них есть своя история происхождения, и она жуткая. – Веспер закусила губу. – Одна из них была моей лучшей подругой. Сальма. Наши отцы вместе правили Клинком-в-Чешуе.
Веспер закрыла глаза, и Тор с удивлением увидел, как по её щеке стекает слеза и быстро исчезает в серебряных волосах.
– Однажды на нас напали. Отец запер меня в комнате, чтобы я не попыталась ввязаться в бой – я была ещё слишком маленькой. К тому времени, как мне удалось выбраться, мои родители погибли.
Тор опустил голову, не зная, что ответить.
– Мне жаль, – в конце концов решился он. Тор вспомнил, как Веспер звала свою бабушку, но не родителей. Нужно было сразу понять.
Она пожала плечами.
– И все ногохвосты сбежали. Уплыли и больше не вернулись. Клинку-в-Чешуе нанесли большой ущерб, а оставшись без предводителя, город лишь начал разваливаться и дальше. Многое… изменилось. Некоторые законы с годами ослабевали, но всем жителям запретили покидать Клинок-в-Чешуе – мы опасались, что на нас нападут снова. Но я тайком выбиралась за пределы города и ни разу не встретила ничего, чего можно было бы бояться.
– А кто напал на Клинок-в-Чешуе? – спросил Тор.
Веспер покачала головой.
– Даже не представляю. Об этом никто не рассказывает. А большинство из тех, кто мог знать, уже умерли. – Она пожала плечами. – Как я уже говорила тебе, жители Клинка-в-Чешуе очень суеверны. Они верят, что если написать о чём-то плохом, оно случится. А если рассказать – то случится что-нибудь ещё хуже.
– Мне очень жаль, Веспер, – повторил Тор, зная, что этого явно недостаточно.
Она глубоко вздохнула.
– Мой народ уже слаб, сломлен. Если Калаверас победят, то ихтиандров больше не останется. Наш город – последний, о котором я знаю. – Нижняя губа Веспер задрожала, и она прикусила её. – Мои родители погибли, защищая свой народ. – Она опустила голову, её зелёные глаза блестели. – Я не допущу, чтобы их жертва стала напрасной.
