– Пожалуйста, говори правду, – сказала Мельда. – Никаких преувеличений и выдумок.
Капитан Полубак ухмыльнулся.
– Не беспокойся, юный лидер. В такой истории нечего преувеличивать.
Он прочистил горло.
– Много тысяч лет назад на Острове Эмблем что-то взорвалось и сожгло весь остров. Куски его зачарованного ядра разлетелись повсюду, как бешеные, и упали в море – несравненные сокровища… драгоценные камни, наделённые силой. Первые пираты охотились за ними до самой смерти. Почему? Потому что даже одного из них было достаточно, чтобы разрушить город, чтобы покончить с любым, величайшим врагом.
Пират отхлебнул рома из кружки.
– Со временем эту волшебную руду раскололи на много маленьких частей, а потом сковали из неё Двенадцать. Двенадцать вещей. Ожерелье, кольцо, карманные часы, саблю, даже вилку! И даже не догадаешься, какие они сильные, если не коснёшься какого-нибудь из них по ошибке. Каждый пиратский король получил один из этих предметов, чтобы передавать их по наследству. Чтобы разделить силу поровну.
Но вот чего они, глупые, не знали, так это того, что некоторые из этих волшебных камней были прокляты. Треть всех семей поразили проклятия, да такие сильные, что передавались из поколения в поколение. У одной все дети рождались наполовину рыбами. Другая страдала от ненасытной жадности. А если кто-то из членов третьей семьи влюблялся, их любимые быстро погибали.
Мы из прóклятой пиратской семьи. Одной из тех четырёх, кому достался предмет с проклятием.
Энгль сглотнул.
– И как была проклята твоя семья?
Капитан Полубак пожал плечами.
– Когда мы взрослели, наша линия жизни замораживалась. Ну, когда линии жизни ещё что-то значили на море.
Энгль нахмурился.
– Не так и плохо звучит.
Пират кивнул.
– Да, неплохо. Мы даже проклятием это не считали. Нам досталась почти вечная молодость.
Он сжал растрескавшиеся губы.
– Но потом мы влюбились в женщину, которой судьба предназначила смерть. Её линия жизни почти закончилась, когда мы встретились. Кровавая царица согласилась передать наше проклятие ей – она думала, что это спасёт ей жизнь.
Капитан Полубак посмотрел куда-то вдаль, мимо них.
– Мы не знали, что когда кровавая царица передала проклятие, она сделала его намного хуже. Да, она заморозила линию жизни нашей возлюбленной, но прокляла всю её команду и обрекла её вечно ходить по морю. Вся её семья состарилась и умерла, а она даже не могла быть с ними. А ещё она не могла спать, и, проведя много лет без отдыха, сошла с ума.
Он поднял ладонь, и Тор понял, что́ же так напугало азартных игроков в «Сварливой казарке». Линия жизни капитана Полубака начиналась как тонкая ниточка, а потом исчезала, оставив на ладони большой промежуток. А ближе к другой стороне снова появлялась – неровная, полная взлётов и падений.
– Синяя Коса, – тихо сказала Мельда. – Вот почему она тебя ненавидит.
Капитан Полубак мрачно кивнул.
– Передавать проклятия запрещено. Именно так мы и оказались там, где вы нас нашли.
Мельда склонила голову набок.
– Что Синяя Коса имела в виду, когда сказала, что заключила сделку с тьмой, чтобы освободиться от проклятия?
Капитан Полубак опустил взгляд на палубу.
– Когда что-то взорвалось на Острове Эмблем и сожгло его, выбросив в море магические камни, что-то ещё вырвалось на свободу. Что-то пробило себе путь в тот день. И она заключила сделку с этим… чем-то.
Тор сглотнул и осторожно спросил:
– А что ещё ты знаешь об этой тьме?
Капитан Полубак покачал головой.
– Не слишком много. А больше как-то и не хочется. – Он тяжело поднялся и вытер руки о штаны. – Вот и вся наша история. – Капитан Полубак улыбался, но Тор видел, что взгляд его остался печальным. Пират кивнул Энглю. – Эй, парнишка, хочешь, научу ловить креветок-светлячков?
Энгль с энтузиазмом кивнул, и они с Полубаком ушли на нос корабля.
Мельда что-то пробормотала насчёт тёплой ванны и спустилась в трюм.
Веспер закусила нижнюю губу, о чём-то раздумывая. Она смотрела на свои ладони с едва видными линиями жизни.
– Хочешь… поговорить? – спросил Тор.
У неё, похоже, как выражалась его мама, завёлся червяк в мыслях – ползучая тревога, которая никак не желает уходить.
Веспер посмотрела на него широко раскрытыми глазами, словно отчаянно хотела что-то сказать. Но потом глаза снова потускнели, и она посмотрела на палубу.
– Нет, – резко ответила она и встала. – Я ценю твоё беспокойство. Но мне не нужны друзья.
Девочка с холодным сердцем
У одного моряка родилась дочь, которая не могла говорить неправду. Она родилась и выросла на море, и она видела правду, которая пряталась между волнами.
Девочка могла сказать женщине, что она носит под сердцем дитя, вору – как он умрёт, жениху – что его счастье на самом деле ложно.
Маленькая морячка с эмблемой правдолюба стала такой знаменитой, что эмблемитяне толпами собирались в портах, куда заходил корабль её семьи, и упрашивали её сказать хоть какую-нибудь правду о них.
Но, как она быстро поняла, правда приносит куда больше хаоса, чем радости.
Она видела, как распадаются семьи, как люди сходят с ума, как сбрасывают с тронов вождей – и всё это благодаря её дару. Девочка накликала столько бед, что её охватила сильнейшая печаль, а в её груди постоянно горел огонь вины и тревоги.
Чтобы заглушить боль, она попросила мальчика с эмблемой-снежинкой превратить её сердце в лёд.
С тех пор она говорила правду, нисколько не жалея о горе, которое причиняла. Она вообще ничего не чувствовала. А потом она ушла искать дом, такой же холодный, как и её сердце.
Она плыла на север, пока лёд не стал таким же синим, как безоблачное небо. Там она и живёт, до сих пор рассказывая правду тем, кто решается отправиться в путь, чтобы найти её, – и тем, кто уже устал от лжи.
15
Правдолюб
Компас по-прежнему показывал на север, и путники зашли уже дальше, чем показывала карта. Они три дня не видели никакой суши, а ветер стал совсем морозным.
Мельда дочитала книгу о русалках, но потом взяла карандаш и стала делать пометки на полях. Тору казалось, что она просто пытается отвлечь себя от аренаоры, в которой осталось лишь несколько щепоток песка. Веспер с каждым часом выглядела всё более измученной, словно дни, проведённые вне воды, давались ей всё тяжелее. Энгль крепко спал.
Днём Тор почти всё время стоял на носу корабля, словно это как-то могло помочь ему плыть быстрее. Он потянул за незримую нить, связывающую его с кораблём, и приказал тому прибавить скорость, чтобы быстрее пройти через узкий канал между двумя огромными скоплениями снега, тянувшимися на многие мили.
