Папа Капра, главный нью-риновский босс, выглядел плохо. Гораздо хуже, чем в прошлый раз, когда мы с Сэмом разглядывали его через систему видеонаблюдения. Тогда он казался роскошным, богатым, следящим за собой мужчиной средних лет. А теперь передо мной сидел старик. С такой же прямой спиной, столь же прекрасно владеющий мимикой и голосом, но старик. Либо болезнь неизлечимая прогрессирует, либо сильно прибавилось забот за последние полгода.
– Добрый день, мистер Капра. Ваш человек сообщил, что вы хотите поговорить со мной, и вот я приехал.
– Вы не спешили.
– Увы, иногда обстоятельства сильнее. Но сейчас я здесь и готов отвечать на вопросы.
– Я хочу, чтобы вы подробно рассказали моему помощнику, каким образом вам удалось проникнуть в мою систему видеонаблюдения. С описанием всех мелочей и тонкостей. С показом уязвимых мест. С описанием людей, причастных… к этому…
Босс протянул руку и отхлебнул воды из тонкого стакана, стоящего на столе.
– Далее вы должны сделать все, чтобы это не повторилось. Ваша работа будет хорошо оплачена. Вопросы?
– Скорее уточнения. Я готов подробно описать способ, которым мне удалось проникнуть в вашу сеть. Я готов дать рекомендации по предотвращению подобных ситуаций в дальнейшем. Но мне кажется, что новый проект должны разрабатывать и реализовывать другие люди. Ваши люди.
– Почему?
– А мне доверия нет.
Я посмотрел Капра в глаза, первый раз с начала разговора. И успел заметить хищное выражение, моментально сменившееся показным безразличием.
– Меня имело бы смысл использовать, купив в комплекте с оборудованием. И держать все время в кулаке, не выпуская. Но у руководства моего анклава другие планы.
На этот раз босс даже и не подумал скрывать недовольство.
– И где я здесь найду спеца по видеонаблюдению?
– Закажите за ленточкой. Пусть выиграет бесплатную поездку в тамошний Вегас, а проснется здесь.
Ну надо же, удалось вызвать слабое подобие улыбки на этом каменном лице.
– Ты уверен, что не хочешь работать на меня?
– Увы. Задница у меня одна, и ее уже крепко держат русские.
– Кстати, о русских. Виченцо передал мне их просьбу о встрече. Разговор состоится. Заодно попробую выкупить твою задницу. Все, иди.
Снова лифт и длинные коридоры. Оказываемся в небольшой переговорке, где нас с Виченцо поджидает плотно сбитый, седой, коротко стриженный мужик. В отличие от Кальяри и его босса, одетых дорого и с претензией на элегантность, этот явно закупается шмотками в магазине готового платья. Причем на распродажах. В другое время не обратил бы внимания, но уж больно контраст заметен.
– Рассказывай!
Вот так, ни тебе «здравствуй», ни «пожалуйста». И акцент знакомый, так янки говорят. Я вопросительно посмотрел на Кальяри. Тот усмехнулся.
– Наш следователь, наш суровый мистер Майк Хаммер, раньше работал в полиции Нью-Йорка. Ему редко приходилось общаться с приличными людьми, что там, что здесь. Профессиональная деформация.
– Любите книжки Спиллейна
[49], а, Майк?
Теперь очередь седого смотреть на юриста. Недобро так смотреть. Потом Хаммер повернулся ко мне:
– Мистер Кальяри может скалить зубы сколько угодно, но меня действительно зовут Хаммером, только не Майком, а Бобом. И всегда звали. Я ответил на ваш вопрос? Займемся делом?
– Да, Боб, извините.
Ну а дальше я имел возможность наблюдать хорошую полицейскую работу. Даже участвовать в ней в какой-то степени. Хаммер вытряс из меня все подробности прошлогоднего пребывания в Нью-Рино Жана и Жанны Лефевр. Вынул такие тонкости и мелочи, что я сам давно забыл. Адреса, контакты. Описания людей, с которыми мы встречались. Кого-то получилось узнать на фотографиях, ещё троих нарисовал по моим указаниям приглашенный художник.
Полицейский допрашивал по всем правилам, уточняя, возвращаясь к тем же вопросам с другой стороны. Но легенда у меня была железобетонная, практически все рассказанное происходило на самом деле. А незначительная ложь была хорошо продумана и отрепетирована. Опять же, я в этом шоу был свидетелем, да еще и добровольно явившимся. Сразу иной уровень доверия.
Так что, когда Хаммер встал из-за стола и сообщил, что больше вопросов у него нет, я даже не успел сильно утомиться. Они с Кальяри вышли из комнаты, а мне улыбчивая девушка в ресторанной униформе принесла кофе и апельсиновый сок. Виченцо вскоре вернулся.
– Еще один раунд, мистер Лефевр. Сейчас придет наш инженер, с ним обсудите технические подробности.
Только успел сходить умыться – прибежал парнишка с тубусом под мышкой и взялся раскатывать на столе здоровенные листы со схемами. Все как у больших – система электропитания, охранная сигнализация, система видеонаблюдения. Парень представился Дастином, местным инженером по «вот этим всем проводам». Видя мой недоуменный взгляд, горестно вздохнул:
– У нас есть еще два электрика и начальник. Я – единственный инженер.
– А компьютерщики?
– Все то же самое. Пара техников по ремонту игровых автоматов, пара эникейщиков
[50]. И начальство, которое умеет раскладывать пасьянс.
Я с усмешкой посмотрел на Кальяри. Тот скривился.
– Да понял я уже, понял. Заведем отдельных спецов по системам видеонаблюдения. Просто… мы стараемся оптимизировать численность вспомогательного персонала. Может, и зря.
– Ваш бизнес, ваши проблемы. Ладно, теперь давайте по делу.
Остаток дня мы с Дастином елозили карандашами по схемам и чертежам. Я старательно делился с ним премудростями, вбитыми в голову при подготовке прошлогодней операции. Скопировал пареньку материалы и софт от OmnipresentEye. Чужой интеллектуальной собственности не жалко, а знакомство полезное.
Запланировали на завтра увлекательную экскурсию по кабельной канализации и прочим IT-достопримечательностям Нью-Рино, после чего Дастин убежал изучать добычу. У него еще остались силы. Хорошо быть молодым!
В переговорку заглянул Кальяри:
