Впервые за весь вечер она улыбнулась. Робко, но искренне. Это заставило меня поверить, что я на верном пути. Одним движением скользнув на пол, я оказался у ее ног на коленях, взял в свои руки ее узкие, чуть подрагивающие кисти. И начал нести какой-то вздор.
Я прикасался к Юльке так невесомо, словно она была бабочкой, а мои пальцы могли навсегда смахнуть с ее крыльев пыльцу. Я уговаривал — она едва сдерживала слезы. Сидел у нее в ногах, а она рассеянно гладила меня по голове. Ее пальцы то сплетались с моими, то в страхе ускользали. Боги, только на то, чтобы избавить ее от одежды, у меня ушло не меньше часа! Но я не сдавался. Я же был Стратегом, черт меня дери не такие крепости брал. То есть знал, когда нужен лихой штурм, а когда — медленная, неторопливая осада.
И когда последний бастион наконец пал…
В комнате горело несколько ламп, но света было ровно столько, чтобы назвать его интимным. И в этом неверном освещении нагота моей избранницы бритвой ударила по глазам. Я не ослеп, но словно не смог вместить всю красоту девушки разом. Думал, я тут опытный и умелый, а увидев обнаженную Юэ, превратился в мальчишку.
Восприятие мое разбилось на фрагменты. Ее горящие смесью страсти и страха глаза. Дрожащие крылья изящного маленького носика. Губы, приоткрывающие блестящие зубки. Тонкий изгиб шеи, плавно переходящий в узкие, совершенно беззащитные плечи. Небольшая, с дерзкими сосками, грудь. Живот, в который, теряя над собой контроль, я уткнулся лицом.
Она вскрикнула — не от боли, а от неожиданности. Вцепилась тонкими пальцами в мои волосы и замерла на миг, как крохотный зверек, попавший в ловушку. Затем, не отпуская, потянула мою голову выше. Я скользнул губами по бархату кожи, пьянея от ее запаха. Задел губами один из сосков, вырывая из ее груди еще один вздох-стон. И наконец нашел ее губы.
Неумело, но с пылом, который заменяет опыт, мы поцеловались. Второй раз в жизни, но будто впервые. А когда разомкнули объятия спустя часы или даже дни, оказалось, что говорить ни о чем не надо. Два человека сделались одним. До самого рассвета.
А на следующий день я объявил поход на Чэн. Пришло время снова встретиться с тестем лицом к лицу.
Соратники в один голос объявили мой поступок ошибкой. Мол, как можно идти на Чэн, который еще даже мобилизацию не закончил, когда на границах уже присутствуют трое агрессоров?
— Все просто. — сказал я. — Источником наших бед является отец моей жены. Он стержень этой коалиции.
— Но нам потребуется пройти через Юйчжан, чтобы достичь Южного Цзаньаня! — воскликнул Пират.
— Заодно отгоним оттуда Юна И.
— А Мэн Хи и Пэй Пинг в это время ударят по Пояну.
— Не ударят, — говоря это, внутри я молился, чтобы мое предположение оказалось правдой. — Они пойдут за нами.
Я рассказал о том, как, по моему мнению, будут действовать враги, и после недолгих споров большинство ближников согласились с тем, что это самый реалистичный сценарий.
— А если ты ошибся, старший Брат? — прогудел Бык. — Если заречные ударят по столице?
— Стены города крепки, а гарнизон достаточен для того, чтобы враг не взял его сходу. Месяц-другой продержится, а там…
Я неопределенно взмахнул рукой, желая показать, что потом все это не будет иметь значения. Намекая на победу, естественно.
— Господин Лю! — выйдя из-за моего плеча, произнесла Юлька властно. — Стратег принял решение!
Вчерашняя девчонка-сорванец и сегодня была одета в боевой наряд, но выглядела при этом королевой. И вела себя соответственно. Бык сглотнул, сделал маленький шаг назад и резко поклонился.
— Подданный принимает приказ!
— Так! — пришлось сильно хлопнуть ладонью по столу. — Вы, оба! Ну-ка прекратили это! Это военный совет, а не зал приемов. Здесь нет хоу, но есть братья, которые решили объединить Поднебесную.
Говоря это, я пристально смотрел на Воина. Не отводил взгляда до тех пор, пока тот не кивнул.
— Правда, один из братьев со вчерашнего дня женат, — негромко добавил я. — И это нужно учитывать.
Шутка немного разрядила обстановку и заставила Юльку зардеться, как маков цвет. Дальнейшее обсуждение прошло «в теплой и дружественной обстановке». Под завершение я попросил остаться Быка, Пирата и Матушку И.
— Что бы ни случилось в будущем, я прошу вас верить моей жене как мне самому. И еще — Бешеной Цань. Поклянитесь мне в этом.
Цань я еще перед свадьбой вызвал. Вместе с небольшой дружиной она должна была присоединиться к нам на марше.
— Зачем ты говоришь это, старший брат? — удивился Бык.
Всех карт я по-прежнему не раскрывал никому, кроме Юльки и Матушки И. Ей в моем плане отводилась особая роль. И когда он начнет реализоваться, все должно выглядеть максимально убедительно.
— Чтобы ты запомнил мои слова, быкоголовый. И когда придет время, верно их интерпретировал.
Стоило моему войску двинутся на юг, как уже на следующий день я получил от Амазонки донесение, что и соседи снялись с лагеря. В день, по ее словам, они проходили не больше десять-пятнадцать ли и двигались не на Поян, а по направлению к Юйчжану. Что окончательно убедило меня в том, что выводы я все-таки сделал верные. Агрессоры были нацелены не на грабеж, а на уничтожение моей армии.
Амазонка получила приказ немного их притормозить, устраивая налеты на обозы и ловушки для фуражиров. Находящихся в ее распоряжении двух тысяч конницы было для этой задачи вполне достаточно.
Через три дня марша гонец из Юйчжана привез послание, доставленное в веселый дом от коллег в Южном Цзаньане.
«Чэн Шу вышел из города по направлению к Юйчжану», — значилось в нем.
Мой план начал работать. Если я все верно рассчитал, если тесть, кстати, уже уведомленный письмом, что дочка его вышла замуж за ненавистного Стратега, не будет маневрировать, а мы сохраним текущий темп, то встреча наша произойдет где-то в двадцати-тридцати ли о Бегонии. Что даже символично. Где начался наш с ним разлад, там все и закончится.
Глава 58
Военачальник встречается с врагом
Чэн Шу сумел собрать больше войск, чем я предполагал. В мирное время его армия насчитывала порядка двадцати пяти тысяч воинов и состояла преимущественно из легкой пехоты, недурно, впрочем, обученной. Сейчас же она раздулась до сорока тысяч — такую оценку предоставили мои капитаны. И стояла, закрывая нам дальнейший путь на Южный Цзаньань.
В бой, впрочем, тесть вступать не хотел. Держался в половине дневного перехода, удаляясь, если я двигался вперед. Для меня были очевидны причины подобной стратегии — Чэн Шу ждал союзников, которые со всех ног спешили к месту будущего сражения. Ближайший — Юн И со своими восемнадцатью тысячами — находился в двух дневных переходах у меня за спиной. За ними шли войска еще двух владетелей.
