Миллион поцелуев. Ужасно скучаю по тебе и Гортензии. Поцелуй за меня моих племянников, напомни им об их одиноком дяде.
Твой князь Эжен, вице-король Италии
Р. S. Рад сообщить, что мои усилия по борьбе с городским насилием уже принесли заметные результаты.
19 июля, Париж
— Мы с Иоахимом искренне поздравляем вас с назначением вашего сына вице-королем Италии, — лучезарно улыбнулась Каролина, соединяя кончики пальцев. — Не так ли, Иоахим?
— Наш император безупречен в своей мудрости. — Иоахим снял свою розовую шляпу и, поклонившись, не без труда выпрямился.
— Что у тебя с ногой? — обеспокоился Бонапарт. — Займись ею, нам скоро скакать.
Поскачут на войну.
— Ах, это лишь пустяк! — ответила за мужа Каролина, но позже мне удалось выведать, что приключилось с его конечностью. Узнав о назначении Эжена вице-королем, Иоахим в бешенстве переломил о колено саблю.
ЭЖЕН ОБРЕТАЕТ ИСТИННУЮ ЛЮБОВЬ
2 сентября 1805 года, ближе к вечеру, Мальмезон
Некоторое время я не открывала страницы своего дневника. Теперь злость побуждает меня снова взяться за перо. Злость — и страх, должна я признаться. Днем заезжала Каролина, чтобы победным тоном сообщить: Иоахима назначили заместителем Бонапарта в предстоящей кампании.
— Поразительно, что место досталось не Луи и даже не Эжену, — промурлыкала она, словно кошка выпустила когти.
— Эжен занят в Италии, — сказала я. И, надо заметить, хорошо там управляется!
— Трудно ему, должно быть, без жены, — заметила Каролина, угощаясь ароматными пастилками, которых зачерпнула полную горсть. — Кстати, до меня доходили изумительные слухи. Говорят, Эжен женится на принцессе Августе Баварской.
— Принцесса Августа помолвлена с принцем Карлом, — спокойно ответила я.
Я испытала такое облегчение, когда она уехала! Какие бы переговоры ни велись, Каролине не должно быть до них ни малейшего дела.
9 сентября
Австрия вторглась в Баварию.
— Их надо остановить, — сказал Бонапарт и затворился в кабинете с военным министром. Очень скоро, сомнений нет, он объявит о нашем отъезде. Я уже отправила серебро, белье и мебель в Страсбург.
23 сентября, первый день республиканского Нового года
Уезжаем перед рассветом. Кареты — их пятьдесят — уже прибыли и выстроились в ряд. Я просматривала списки. Бонапарт только что велел проверить, упакованы ли телескоп и компас. Тогда я вспомнила, что нужно не забыть зубной порошок (для меня) и мазь от бородавок (для Бонапарта).
Надо бы убедиться, что повара готовят блюда, которые мы сможем взять с собой. Бонапарт не считает нужным останавливаться ради таких пустяков, как прием пищи, а уж об удовлетворении естественных потребностей я и не говорю.
26 сентября, полагаю
Мы в Страсбурге: позади еще одно путешествие, своей стремительностью напоминавшее птичий полет. Это стремление поспевать за Бонапартом меня погубит!
Мы выехали в четыре утра и ехали без остановок два дня. На каждом постоялом дворе колеса кареты охлаждали, ведрами выливая на них воду. Но я не жалуюсь, — не то Бонапарт велит мне оставаться.
По дороге сломалась карета со всей кухонной утварью. Из пятидесяти карет (пыль была ужасная) только пять сейчас на ходу.
Бонапарт уже работает, организует нападение на австрийцев.
— Скорость — мое оружие,
[150] — говорит он.
1 октября, Страсбург
Бонапарт уехал сегодня утром.
— Поцелуй на удачу, — обнял он меня, надевая свою потрепанную шляпу. Пять лет он не был на войне. Я знала, что ему не терпится.
— Я буду думать о вас.
И молиться, конечно (этого я не сказала).
— Я поставила ячменную воду в карету — вы найдете ее в верхнем правом отделении шкафчика. Это и еще несколько снадобий помогают «поддерживать равновесие», как Бонапарт это называет.
— Мы скоро вернемся! — крикнул он, стоило карете тронуться. — Обещаю!
12 вандемьера,
[151] одиннадцать часов пополудни, Мюнхен
Враг разбит, потерял голову. Все говорят, что это — моя самая удачная кампания, самая короткая и красиво выигранная. Погода ужасная. Переодеваюсь по два раза на дню из-за дождя.
Люблю и обнимаю Вас.
Н.
23 октября, Страсбург
Большой пасьянс, малый пасьянс, «мельница». Каждый вечер раскладываю карты, молюсь о победе, боюсь поражения. Сегодня выиграла во все три игры.
— Мы победили, — объявила я своим дамам. В скором времени после этого прискакал запыхавшийся курьер и объявил: «Победа!» Я подарила ему свое жемчужное кольцо — так велика была моя радость.
27 вандемьера, Эльхинген
Сделал то, что намеревался. Уничтожил австрийскую армию. Теперь преследую русских. Их партия проиграна.
Прощайте, тысяча поцелуев во все места.
Н.
Вчера заставил тридцать три тысячи человек сложить оружие. Взял шестьдесят или семьдесят тысяч пленных, более девяноста знамен и двести пушек. Никогда в военной истории еще не бывало подобной катастрофы.
Немного простужен.
Н.
27 октября, Страсбург
Жена казначея Бонапарта стояла, сцепив перед собой кисти рук.
— У меня сообщение от императора, ваше величество, — с достоинством сказала она.
Я только что приехала из Мюнхена и ожидала услышать нечто такое, что нельзя доверить военному курьеру. Имеющее отношение к военным трофеям или к руке принцессы.
— Император просил передать вам, что он обсудил определенную тему с королем Баварии Максимилианом.
— В самом деле? — заинтересовалась я, открывая веер. Несомненно, король Максимилиан благодарен Бонапарту за освобождение страны от австрийцев, но насколько благодарен?
— Они обо всем договорились, ваше величество, — с поклоном доложила она.
Теперь мне предстоит отправиться в Мюнхен: Бонапарт передал подробные указания, сколько потратить на подарки, за чьей каретой должна ехать моя, чья — следом за моей. В каждом городе по пути меня должны приветствовать колокольным звоном, пальбой из пушек, барабанным боем и трубами.
