— Отвратительный вкус! Из чего он?
— Кто знает. Возможно, там кофеин, кошачья блевотина и моторное масло. Или, быть может, это какашки ангела.
— Но… но… на банке твоя фотография!
— Я не говорила, что это мои какашки. Забей, это просто бизнес. Подписывая контракт на съемки в фильме, я согласилась на всю эту рекламу и выступления. И это часть соглашения.
Я начала понимать, почему студия так беспокоится о Хеллер. Она не просто снималась в «Войнах ангела», но и была их представителем. Если она облажается, все развалится. Интересно, что бы чувствовала я, будь мое лицо на всех этих плакатах, банках содовой и черт знает где еще? Было бы это захватывающе, тешило бы мое самолюбие или казалось странным, словно бы я оказалось в ловушке в какой-то параллельной вселенной на планете под названием Кейтлин?
— Приветик, Хел, — произнес очень высокий привлекательный молодой человек, — познакомишь меня со своей подружкой?
— Она мне не подруга, — ответила Хеллер. — Она стукачка и дрон-разведчик амишей
[13]. Увязалась следить, чтобы я не напилась, не накурилась и не занялась с тобой сексом прямо на этом столе. Кей-Боп, это Милс Стэнвуд.
— Привет, Кей-Боп.
Только я собралась назвать ему свое настоящее имя, как он улыбнулся мне, слегка прищурив узкие голубые глаза, и меня словно переехал самый замечательный бульдозер в мире, потому что… Боже, БОЖЕ, это был МИЛС СТЭНВУД!!!
Он был изображен на постере «Войн ангела» рядом с Хеллер, поскольку играл Толвена, квотербека из старшей школы, который влюбился в Линнею! Толвен был одним из Стелтерфоккенов, племени богов, которому поручили тайно защищать Избранного Уинглета! МИЛС СТЭНВУД СО МНОЙ РАЗГОВАРИВАЛ!!!
Калико, которая была на два года старше меня, была дико влюблена в Милса и под своим матрасом в нашей комнате прятала стопку журналов с его фотографиями на обложке. На некоторых он был в майке, улыбался и показывал пальцем прямо на тебя, на других — просто глядел куда-то вдаль, будто мечтая о тебе.
Судя по журналам и тому, что мне показывала Калико на компьютере, когда родителей не было дома, Милс был звездой кабельного телешоу «Кровавый жеребец», в котором играл до боли несчастного, но безумно славного вампира Дейна Белмонта. Калико рассказала мне, что Дейн никогда не хотел становиться вампиром, но его первая девушка обратила парня, чтобы тот всегда был с ней, и все же в итоге они расстались. Дейну не нравится убивать людей ради крови, необходимой ему для выживания, поэтому он выбирает только преступников, диктаторов и хулиганов. И путешествует по миру в поисках волшебного лунного камня, который сможет вновь превратить его в человека, а между делом помогает людям, ведь его особые вампирские слезы могут восстанавливать сломанные кости.
«Но ты ведь знаешь, что вампиров на самом деле не существует? — сказала я тогда Калико. — Их выдумали, и они глупые и тупые. Зачем ты тратишь время на какого-то актера, который носит пластиковые клыки и не в состоянии застегнуть пуговицы на рубашке?»
Пока Милс Стэнвуд продолжал мне улыбаться, я наконец поняла, почему Калико написала его имя секретным вампирским шрифтом на пятке — где это никогда не увидит мама — с помощью волшебного маркера. Мой папа красив, а некоторые из братьев довольно привлекательны, хоть я им в этом никогда не признаюсь, но такие, как Милс Стэнвуд, мне еще не встречались. Быть может, тут кроется еще одна причина того, почему определенные люди становятся известными: они в жизни выглядят так же, как и на своих плакатах.
— Захлопни рот, — бросила мне Хеллер, — и прекрати пускать слюни. Или надень слюнявчик.
— Брось, у Кей-Боп очень красивый ротик, — промурлыкал Милс, присаживаясь рядом со мной, и, стыдно признаться, в тот момент мне захотелось, чтобы он укусил меня за шею и превратил в вампира. Затем мы бы отправились в круглосуточный «Айхоп» есть блинчики и болтать, ну или могли бы просто притворяться, что разговариваем, пока я бы смотрела, как он поливает блинчик сиропом и снова мне улыбается.
— А ты нравишься Кей-Боп, — подметила Хеллер, — она вся трепещет.
— Пожалуйста, не называй меня Кей-Боп! Это оскорбительно, унизительно и по-детски!
— Родителей Кей-Боп зовут Кельвин и Кэрол, у них восемь сотен детей, имя каждого из которых начинается на букву «К»: Кабачок, Какаду и Колостомия…
— У меня только восемь сестер и братьев, а буква «К» нравится моим родителям, потому что она символизирует консолидацию, кооперацию и Князя мира, нашего Бога.
Хеллер сымитировала приступ удушья.
— Йоу, Хел, с возвращением! — воскликнул какой-то парень в маленькой шляпе, сдвинутой на затылок, в потертой кожаной байкерской куртке и свободной футболке. — Держи. Твое любимое. Я все помню. — И протянул Хеллер что-то, похожее на бутылку импортного пива.
Но я резко встала и выхватила ее.
— НЕТ! — произнесла я как можно строже и громче. — Хеллер не интересует алкоголь, так что, будьте добры, покиньте немедленно эту закрытую зону! Или я… я… я… позвоню вашим родителям!
Все парни уставились на меня, а Хеллер зарыла лицо руками.
— Эта шутка, да? Хел? — спросил незнакомец.
— НЕТ! Я не шучу! Заберите эту бутылку и… и… утилизируйте ее! Я вас предупреждаю! Потому что… у меня есть на это полное право!
— Ладно-ладно, успокойся, — пробормотал парень, отступая и смешиваясь с толпой на танцполе.
— Отлично сработано, — похвалил меня Уайатт. — Теперь понимаю, почему твоя семья послала тебя сюда.
Хеллер вскочила на ноги, от раздираемой злости она едва могла говорить.
— НЕ МОГУ… ПОВЕРИТЬ… ЧТО… ТЫ… ЭТО… СДЕЛАЛА!
— Я не собираюсь извиняться, — ответила я. — Тот человек предлагал тебе отраву и средство для самоубийства…
— Приветик, Хел, — прощебетала очень худая и невероятно красивая блондинка в платье размером с прихватку. — Смотри, что у меня есть. — Девушка разжала руку, в которой лежал маленький целлофановый пакетик с какими-то таблетками.
— ЭТО ЧТО, НАРКОТИКИ?! — возмущенно спросила я, вновь вставая и повышая тон, потому что это, по-видимому, производило эффект. — Хеллер в них не нуждается, благодарим вас! У нее нет надобности принимать наркотики, ловить кайф или… или… превращаться в тех, кто принимает колеса, погружается в убийственную ярость и в итоге оказывается в тюрьме строгого режима вместе с себе подобными!
— Ладно… — буркнула прелестная девушка, пятясь к толпе, в то время как Хеллер наиграно стукнулась головой о стол.
Уайатт широко мне улыбнулся и сказал:
— Это была Тайси Шенделс.
— Кто? — не поняла я.
