– Думаешь, стоит в этом покопаться?
– Возможно. Дай мне как следует переварить нашу с ней беседу, и завтра все обсудим.
Он встал, но Керри протянула руку и задержала его.
– Чуть не забыла, мне позвонила Гиббонс. Мы встретились в доме Эбботта и вместе прошли по всем комнатам. Она тоже не заметила никаких пропаж, кроме ноутбука.
– Черт возьми, Девлин, ты прямо как пчелка.
Керри поднялась на ноги.
– И я смертельно устала.
– Отдыхай. Завтра будет новый день. – Фалько повернулся, чтобы уйти, но вдруг замялся. – Слушай, у меня есть подруга, которая держит руку на пульсе этого города. Она тоже коп, но ты ее не знаешь. Она почти всю свою карьеру работает под прикрытием. – Он пожал плечами. – Как я раньше. В общем, у нее есть любые связи. Я ей позвонил, и оказалось, она владеет крайне интересной информацией по нашему делу.
Оставалось надеяться, что Фалько не выдал этой подружке никаких служебных деталей, которыми не имел права делиться.
– Что еще за информация?
– Она говорит, что всего несколько недель назад Эбботт начал копаться в чем-то, что случилось много лет назад. Случилось здесь, в Бирмингеме.
– Она как-то определила это «что-то»? – Новость, что Эбботт зачем-то стал копаться в прошлом, сама по себе была бесполезной, однако Керри по крайней мере поняла, откуда у ее напарника взялась эта идея «давай посмотрим в прошлое».
«Успокойся, Керри». В этой ситуации она не могла себе позволить игнорировать какие-то версии.
– Она сейчас этим занимается. Обещала сообщить, как только накопает что-то конкретное. Она не тот тип, чтобы увлекаться пустыми гипотезами. Она не стала бы говорить, если бы там ничего не было.
Керри задумалась, подбирая слова.
– Ты, разумеется, в курсе, что у нас имеется определенный протокол относительно распространения информации. Это особенно важно, когда речь идет об убийстве. Все остальные подразделения и так словно под микроскопом рассматривают наш Спецотдел, не говоря уже о прессе. Поэтому мы не можем вольно обращаться со служебной информацией. Если твоя подруга расскажет кому-нибудь о твоем звонке, может последовать обратная реакция, понимаешь?
Фалько изумленно вздернул брови.
– Во-первых, я не занимался распространением информации, Девлин. Я задавал вопросы хорошо знакомому осведомителю, который закидывает обширную сеть, охотясь за информацией. Она собирает все слухи и сплетни о людях в этом городе.
– О’кей, надеюсь, мы поняли друг друга.
Он поднял руки вверх.
– Мы поняли друг друга. Ты мне не доверяешь. Ясно.
Да что ж такое!
– Мы работаем вместе всего два дня, Фалько. Я не то что не доверяю тебе. Мне просто нужно время, чтобы привыкнуть к твоим методам.
– Ага, о’кей. До завтра.
Чувствуя себя последней сволочью, Керри смотрела, как он садится в машину и уезжает. Она повернулась и стала подниматься по ступеням туда, где обитало еще одно недовольное ею существо. Керри достала ключи и отперла дверь.
– Я дома, – крикнула она и закончила себе под нос: – Если это кому-нибудь интересно.
Керри прошла в кухню и открыла холодильник. Она была не особенно голодна, но знала, что нужно поесть. На глаза ей попался пакетик со смесью орехов, кусочков сыра и сухой клюквы. Годится, решила она. Еще подумав, Керри прихватила бутылку пива. Дошла до кабинета и рухнула на стул у письменного стола.
Положив ноги на стол и держа в руке бутылку пива, Керри принялась изучать схему, которую составила вчера вечером. Две жертвы – или четыре, считая пропавшую жену и еще не рожденного ребенка. Ничего не украдено, кроме ноутбука, где могла находиться скрытая информация. Керри нахмурилась. Маловероятно, что компьютерный гуру допустит такую ошибку, так что вряд ли. Требований о выкупе нет. Никаких намеков на неприятности, профессиональные или личные, кроме спора о доме на Уиспер-Лейк-серкл.
Но должно же быть что-то. Людей редко убивают без причины.
Отставив пиво, она встала и подошла к доске. Несмотря на свои сомнения, Керри записала то, что ей сказал Фалько. Если что-то появилось из прошлого Эбботта, это должно быть что-то личное и что-то очень серьезное. Под фотографией Селы Керри дописала: «охотница за состоянием» – и поставила знак вопроса.
Им надо будет заняться семейной историей Эбботтов здесь, а потом – историей Бена в тех местах, где он жил за последние десять лет. И то же самое с женой и тещей.
Она посмотрела на фотографию Селы Эбботт.
– Где же ты, черт возьми?
Интуиция говорила, что Села, скорее всего, мертва, но глубоко внутри Керри хотела верить, что она где-то есть, дышит и, возможно, борется за свою жизнь.
На «горячую линию» поступали сотни звонков, особенно в связи с обещанной наградой. Ни один не был полезным. Два офицера, принимавшие звонки, держали Керри в курсе.
Завтра будет новый день, напомнила она себе. Каждое дело раскрывается в свое время. С этим они только начали.
Керри поднялась по лестнице и замерла у двери дочери, прислушиваясь. Там играла любимая поп-песня Тори. Еще несколько месяцев назад Керри, не задумываясь, открыла бы дверь и спросила, как прошел ее день.
Теперь там ее не ждали.
Чтобы не жалеть себя, она прошла в свою комнату, повесила куртку и спрятала оружие в сейф, стоящий на тумбочке. Потом спустилась вниз приготовить ужин – а подробности дела пусть пока что потихоньку улягутся в голове. Может быть, в результате ее мозг выдаст какую-нибудь бриллиантовую версию, которая изменит все.
В дверь позвонили, и Керри отложила замороженную лазанью. Когда она занималась расследованием, их с дочерью рацион в основном состоял из замороженных полуфабрикатов и готовой еды навынос. Тори никогда не жаловалась, но сейчас Керри вдруг почувствовала себя паршивой матерью.
Она вздохнула и посмотрела в глазок. Джен и Диана махали, как сумасшедшие. Улыбаясь, несмотря на усталость, Керри открыла дверь.
– Какими судьбами?
Джен помахала упаковкой пива.
– Если ты слишком занята, чтобы организовать девичник, мы решили принести его тебе – типа того.
Этого следовало ожидать. И Диана, и Джен давно уже просили Керри поужинать с ними. Но у нее вечно не было времени, тем более что с таким ненормированным рабочим днем она старалась каждую свободную минуту проводить с дочерью.
Диана сгребла Керри в объятия.
– Тори рассказала мне, как много ты работаешь над этим ужасным, жутким делом.
– Правда? – Керри чуть отстранилась. – Моя дочь беспокоится обо мне?
Выражение лица Дианы подсказало, что Тори двигало не только и не столько «беспокойство».
